– Скажи, когда остановиться, и я сразу остановлюсь, – без конца повторял Кейр.

И это не было пустым обещанием. Когда же он целиком вошел в нее, Элспет испытала ни с чем не сравнимое ощущение. Сейчас все сосредоточилось в ее лоне. Там, где он мягко и осторожно толкал свой член, уговаривая Элспет двигаться вместе с ним. Вскоре она почувствовала, что двигается непонятно куда, но вперед, ко все большему наслаждению. И вдруг ее захлестнуло ликованием, радостью и гордостью за свою смелость. Радуясь тому, что отныне ей доступны такие ощущения, Элспет заглянула в глаза Кейра.

– Я тебя очень люблю, – сказала она.

– И я тебя очень люблю. Очень.

Их путешествие в заповедную страну близости продолжалось.

Элспет понимала: Кейр очень искусен в сексе. И его нежность, и терпеливость, и то, как он довел ее до первого оргазма.

– Не многим это удается, – улыбаясь, признался Кейр, когда они, вспотевшие, лежали, дыша тяжело и удовлетворенно. – Особенно в первый раз.

Естественно, Элспет интересовало, где он успел получить такой опыт. Но действительно ли она хотела знать об этом? Подумав, она решила, что нет.

– Значит, немногим? – переспросила Элспет.

– Да. Но я знал, что у тебя природный дар и у тебя получится, – не без самодовольства ответил Кейр.

– Знал?

– Знал. Но твоя бабуся была понапористее, – добавил он. – В свои годы.

– Кейр! Что ты говоришь? Откуда ты можешь знать?

– Оттуда же, откуда я узнал о тебе. Мужская интуиция. А теперь поцелуй меня и давай немного поспим. Потом ты проснешься голодной, и тебя надо будет покормить. Как насчет ужина в «Трауте» со своим любимым?

«У меня уже есть любимый, – подумала Элспет. – Я теперь совсем взрослая женщина». Она сонно улыбнулась Кейру, а затем провалилась в сон.

* * *

– Мама? Я подумала, что нужно сообщить тебе как можно скорее. Элспет получила диплом первой степени. Она бы позвонила сама, но сейчас она со своим другом в Девоне, и мне было как-то неудобно просить ее сделать еще один междугородний звонок.

– Дорогая, как это замечательно! Я очень ею горжусь. Думаю, как и вы с Боем. Передай ей мою искреннюю любовь. Скажи, что я обязательно напишу ей. Я сразу вспоминаю день, когда Барти получала свой диплом. Тоже первой степени.

«Конечно вспоминаешь, – сердито подумала Венеция. – Что же тебе еще вспоминать?» Одновременно это было напоминанием, что никто из родных детей Селии не получил оксфордских дипломов. Джайлз так и не окончил Оксфорд. Кит, разумеется, тоже. Только эта чертова Барти.

Потом Венеция все-таки притушила давние обиды и напомнила себе, что они очень многим обязаны Барти. Венецию не переставал удивлять и раздражать странный поворот судьбы. Барти, которая когда-то целиком зависела от их семьи, выросла и очень изящно и тактично повернула ход событий в свою пользу.

– Дорогая, а я на следующей неделе приеду в Лондон. Здесь такая скука. Хочу посетить Уимблдонский турнир. Банни тоже поедет, но в Хенли, на регату.

– А ты с ним не едешь?

– Нет, уволь меня. Я сыта по горло его друзьями. Только и умеют, что напиваться и вспоминать былые дни. Банни будет участвовать в заезде ветеранов. Не самое приятное зрелище.

– Понимаю. Бедный Банни! Как ты нашла Каир?

– Невероятная жара и невероятная тоска. Путешествие было сплошным разочарованием.

– И даже ваш круиз по Нилу?

– В полной мере. Я говорила Банни, что не хочу плыть, но он настоял. Естественно, я оказалась права. А что за жуткое общество собралось на этом корабле! Я сразу вспомнила… Кстати, как там молодой человек Элспет?

– Что именно? Он тоже получил диплом первой степени.

– Замечательно. Рада за него… при всех его недостатках. Вот что Оксфорд делает с людьми. Но… лавочники. Кто бы раньше мог подумать, что такое возможно? Да, времена сильно изменились. Наверное, мне стоит написать. Уверена, он будет в восторге. Каковы его дальнейшие планы?

– Не знаю, мама. Спроси у него сама.

– Ты думаешь, я его увижу?

– Если ты на следующей неделе будешь в Лондоне, то да. Он погостит у нас несколько дней. Потом они собираются в Шотландию. Ходят побродить по горным шотландским лугам. Их там набирается целая группа. Друзья Элспет.

– И ты даже не знаешь, кто именно? Венеция, я надеюсь, ты все-таки ее порасспросишь. Она еще не в том возрасте, чтобы полностью выйти из-под родительского контроля.

– Я уверена в Элспет. Я полностью доверяю ей.

– Очень неразумно с твоей стороны, – проворчала Селия.

* * *

Верная своему слову, Селия приехала в Лондон. Несколько дней она ходила по магазинам и навещала друзей, после чего уселась у окна в своем доме на Чейни-уок и стала раздумывать, чем же заняться дальше. Она ненавидела свою свободу, и эта ненависть только возрастала. Дни «благословенного безделья», когда времени в избытке и она может ходить по магазинам, встречаться за ланчем с друзьями и делать еще много того, что, как ей казалось, будет доставлять ей удовольствие. Даже верховая езда частично утратила былую привлекательность. Раньше, чтобы выбраться в Эшингем, Селия выкраивала время из своего плотного рабочего графика, и поездка туда имела вкус запретного плода. Весной она побывала в Эшингеме, навещая старшего брата. Там она ездила верхом с утра до вечера, однако вернулась в Лондон раньше намеченного срока, сославшись на усталость. То самое состояние, которое прежде она терпеть не могла в других.

Первое путешествие с лордом Арденом было прекрасным и удивительным, второе – довольно приятным, а третье – откровенно скучным. У Селии не возникало желания сеть на поезд, подняться на борт корабля или самолета просто так, не имея четкой цели. Она не понимала, как можно тратить недели на пресные развлечения. Ей всегда нравились деловые поездки, где осмотр достопримечательностей был лишь вкраплен в насыщенный рабочий день. Каждое место было интересно прежде всего с профессиональной точки зрения – людьми или событиями. Такие поездки были динамичными и имели смысл. Но ехать куда-то, чтобы с утра до вечера глазеть на местные красоты, – это угнетало ее. Селия с ужасом думала, что такое может продолжаться год за годом.

Она приехала в Лондон на несколько дней, найдя удачный предлог: нежелание оставаться одной, пока лорд Арден в Хенли наслаждается обществом старых друзей. Она заранее предупредила прислугу на Чейни-уок, потребовав, чтобы к ее приезду все блестело и сверкало. Селию не особо заботило, поверят ли окружающие в названную им причину ее приезда в Лондон. Она всегда неохотно признавала свои ошибки. Что же касалось величайшей ошибки ее жизни – Селия с удивительной беспечностью относилась к чужому мнению. Ей и в голову не приходило, что суть этой ошибки может быть известна другим. А ошибка эта имела как профессиональный, так и личный аспект.