– Не знаю. Я мог бы бросить их волкам, но решил, что их ответы прольют свет на некоторые темные дела.

– Темные дела? – переспросил сэр Саймен, однако не стал уточнять, что имеет в виду лесничий.

– Хорошо. Я рад принять тебя под своим кровом, Эспер. Я рад, что ты откликнулся на мой зов.

– На ваш зов?

– Ну да. Я ведь посылал за тобой Брайана.

– Брайана? Но я его не видел. Давно вы его послали?

– Десять дней назад. Он отправился прямиком в Колбели.

– Странно. Я выехал оттуда сегодня утром. Он должен был отыскать меня или, по крайней мере, оставить мне письмо.

Они вошли в узкие ворота и пересекли маленький, душный внутренний двор. Сэр Саймен оставил пленников и лошадей на попечение огромного неповоротливого детины по имени Изарн, а сам провел гостей в темный вестибюль, обставленный более чем непритязательно. Стивен заметил, что большинство кронштейнов для факелов пустует. Их встретил седой слуга в зеленой ливрее с белой отделкой.

– Охота прошла удачно, сэр? – спросил он.

– Мне встретилась помеха, – буркнул сэр Саймен. – Но этой помехой оказался старый друг. Надеюсь, Анфалти соберет нам что-нибудь на стол?

– Разумеется, сэр. Рад видеть вас, господин Белый. Приветствую вас в Тор Скат, молодой рыцарь.

– Я тоже рад видеть тебя, Виллим, – кивнул головой Эспер.

– Добрый вечер, – выдавил из себя Стивен.

– Сейчас я принесу вам сыру и потороплю Анфалти с ужином.

– Спасибо, Вил, – сказал сэр Саймен, и старый слуга двинулся к дверям. По пути он обернулся к Стивену и разразился пышной тирадой: – Добро пожаловать в охотничий замок короля Уильяма и самые бедные и злополучные рыцарские владения во всем королевстве.

– Наш хозяин в немилости при дворе, – пояснил Эспер. – По непонятным причинам.

– По причинам, ясным как день, – усмехнулся косматый рыцарь. В свете факелов наружность его вовсе не казалась устрашающей – он выглядел старым, печальным и усталым. – Эспер, мне надо кое о чем тебе сообщить. Ты знаешь, что сефри покинули лес?

– Я видел в Колбели табор матушки Килт. Так что в том, что в лесу их больше нет, я убедился собственными глазами.

– Но из леса ушли не только кочевники. Все сефри покинули лес, все до единого.

– Даже те, кто принадлежит к племени халафолков?

– Все.

– Однако… Двадцать лет я пытаюсь выгнать халафолков из леса, и все безуспешно, а теперь они ушли сами? Мне даже не верится. Вы уверены?

– Они сказали мне, что уходят. И предупредили, что и мне нельзя здесь оставаться.

– Нельзя оставаться? Но почему?

Тень подозрения пробежала по лицу старого рыцаря.

– Если ты не виделся с Брайаном, почему ты приехал? – спросил он.

– В Колбели пришел какой-то мальчишка и рассказал, что люди, одетые в королевские цвета, убили всех его родных у Таффского ручья. По дороге я столкнулся с этим монахом и его похитителями. Я не могу путешествовать с таким обозом и решил доставить их сюда.

– Таффский ручей. Значит, там тоже устроили бойню.

– Что значит «тоже»?

– В двух милях к югу отсюда располагался лагерь лесорубов. Кто-то перерезал их всех. Двадцать дней назад мы обнаружили их тела. Несколько лудильщиков, направлявшихся в Виргенью, тоже были убиты. А еще мы нашли в лесу с дюжину мертвых охотников.

– У кого-нибудь из них было королевское разрешение охотиться? Или рубить лес?

– Не было. Все они находились в лесу незаконно.

– Значит, кто-то выполнил за меня мою работу, – хмыкнул Эспер.

Подобного заявления Стивен не мог вынести.

– И это вы называете работой? – взорвался он. – Достойная работа, ничего не скажешь, – убивать бедных лесорубов и охотников, которые вышли в лес, чтобы добыть пропитание своим семьям!

– Это не мои законы, а королевские. Если позволить всем безнаказанно здесь охотиться и валить деревья, от леса останется груда щепок. И королю негде будет затравить кабана.

– Но как можно убивать людей за срубленное дерево?

– Я не убиваю лесорубов, мальчик, – за исключением тех, которые пытаются убить меня, но даже их я просто беру под арест. И передаю в распоряжение королевского суда. Но чаще всего просто пугаю, чтобы впредь неповадно было соваться в лес. И сейчас я хотел сказать лишь одно: все убитые не должны были находиться в лесу. А то, что кто-то их убил, меня вовсе не радует. Напротив, это меня злит. Этот лес – моя территория.

– И Брайана тоже до сих пор нет, – заметил сэр Саймен. – А он – мой слуга. Конечно, я не пользуюсь королевским расположением, но тем не менее я имею право жить в этом лесу вместе со всеми своими слугами и домочадцами. И этого права никто у меня не отнимал.

Тут появился Виллим с подносом, на котором стояли глиняная тарелка с сыром, кувшин с медом и три кубка. Только сейчас Стивен понял, как сильно проголодался. Твердый соленый сыр показался ему невероятно вкусным. Мед был сладким и отдавал гвоздикой.

Эспер Белый тоже с нескрываемым удовольствием принялся за еду. Лишь бородатый рыцарь даже не взглянул на поднос.

– Я думаю, все эти убийства – не человеческих рук дело, – едва слышно пробормотал он.

– Но тогда кто? – с набитым ртом спросил лесничий. – Медведи? Волки?

– Думаю, убийца – Терновый король.

Лесничий несколько мгновений пристально глядел на старого рыцаря, потом пренебрежительно усмехнулся.

– Вижу, вы наслушались выдумок сефри, сэр Саймен.

– А кто он такой, этот Терновый король? – мгновенно навострил уши Стивен.

– Еще одно из твоих народных сказаний, – фыркнул лесничий.

– Когда-то и я считал все рассказы про Тернового короля глупыми выдумками, не стоящими внимания, – вздохнул сэр Саймен. – А теперь мне пришлось изменить свое мнение. Мертвые, которых мы нашли… – Несколько мгновений он молчал, потупившись, потом вскинул голову и заговорил вновь: – Так вот, похоже, лесорубы умерли по-разному. На равнине, там, где стояли их хижины, мы нашли тела без всяких ран и повреждений. Никаких следов – ни от мечей, ни от стрел, ни от кинжалов. Звериные когти и зубы тоже их не касались, можете мне поверить. Ни до, ни после смерти. Даже вороны не тронули мертвецов. Во всем лагере не осталось ничего живого. Куры, собаки, белки, даже рыба в ручье – все были мертвы. Но ты, Эспер, конечно, знаешь, что там неподалеку есть сеот, холм, на котором сохранились остатки древнего святилища? Там мы обнаружили тела всех прочих лесорубов. Вернее, то, что осталось от этих тел. Кто-то расправился с ними на редкость жестоко. Обрек их на медленную и мучительную смерть.