Исследуемая версия явно представляет собой краткое изложение, или реконструкцию, второй, или обновленной, формы Тью, как указывалось выше. Предписания пронумерованы во всех пяти копиях, общие и частные, объединены, образуя общее количество 26 в издании Робертса и 25 (из-за пропуска № 15) в рукописи Великой Ложи, в то время как у Роулинсона они сжаты до 24.

Удивительной особенностью семейства считается появление семи новых предписаний. Так, у Робертса они обозначены как «Дополнительные распоряжения», в харлеевской – как «новые статьи», последний опускает одно и нумерует остальные от 26 до 31. У Макнаба они предваряются рассуждением: «Следующие статьи были добавлены сюда лучшими мастерами и компаньонами» – и пронумерованы от одного до шести, третья и четвертая объединены небрежным переписчиком.

В рукописи Великой Ложи № 2, содержащей 33 общие статьи (или предписания), последние семь (с 27 по 33) следуют без всякого пояснения и заголовков. У Роулинсона они не выявлены, невозможно утверждать, сознательно ли они опущены из рукописи оригинала, или же это произошло по прихоти переписчика.

Семь правил приписывают к 1663 году в издании Робертса, и ничто не может нас разубедить в том, что эту дату действительно обнаружили в исходном документе, откуда взяли копию. Эти пункты правил озаглавлены «Дополнительные распоряжения и конституции, вынесенные и согласованные на Генеральной ассамблее, проведенной в восьмой день декабря в 1663 году».

Если примем данную дату как дату первого составления новых правил, тогда рукописи Великой Ложи и Харлея окажутся не старше того же самого периода, скажем 1665–1670 годов. Заметим, что рукопись Макнаба представляет собой копию 1722 года. Новое руководство (которое я взял из оттиска Робертса) отчасти имеет современный вид:

«1. Не следует принимать как Вольного Каменщика ни единого человека, пока он не приведет в ложу франкмасонов по крайней мере пять человек, тогда этому человеку суждено стать Мастером, или Хранителем, того отделения, к которому принадлежит ложа. Другим суждено стать работниками ремесла свободных масонов.

2. В ложу должно принимать только способных, обладающих безукоризненным происхождением, добродетелью и соблюдающих законы этой страны.

3. В будущем ни один человек не будет принят в Вольные Каменщики, допущен в любую ложу или в Собрание, пока не принесет сертификат, свидетельствующий о времени и месте его принятия, из той ложи, которая приняла его в мастера в соответствии с квотой и отделением того региона, где ложа бытует. Упомянутый Мастер должен также записывать на пергаментном свитке заявки на вступление в ложу и на каждой общей Ассамблее давать отчет о всех подобных принятиях.

4. Каждый человек, являющийся Вольным Каменщиком, должен принести Мастеру записку о времени своего принятия и поступить в такие приоритетные места, каких заслуживает, и в конце концов вся компания, товарищи, возможно, лучше узнают друг друга.

5. Думаем, что в будущем упомянутое Братство масонов будет регулироваться и управляться одним Мастером и Ассамблеей и таким количеством Хранителей, какое упомянутое Братство сочтет нужным и уместным выбирать на каждой ежегодной Генеральной ассамблее.

6. Ни одного человека не примут как Вольного Каменщика, пока ему не исполнится двадцать один год.

7. Ни один человек не будет принят Вольным Каменщиком и не узнает тайны упомянутого Братства, пока не даст Клятву секретности».

В добавление к этим «Дополнительным руководством» (или «Новым статьям») рукописи Харлея, Великой Ложи и Макнаба добавили еще десять пунктов для Учеников, которые размещены в издании Робертса между обычными и «Дополнительными руководствами». Они отсутствуют в рукописи Роулинсона.

«Дополнительные руководства» встречаются в других подразделениях старых Конституций, но приведенные в семействе Роберте наиболее оригинальны и закончены.

Таково изложение доктора Бегеманна, чей замечательный анализ старых документов сообщества я завершаю. Я не включаю в данный очерк характеристику двух основных Братств – Великой Ложи и Слоана, поскольку они тщательно рассмотрены в «Старинных руководствах» Хьюэна, к которому я и отсылаю читателя.

Отмечу также, что поименный список всех известных копий масонских Конституций, сгруппированных и классифицированных доктором Бегеманном, дается в настоящей главе. Многие очерки, имеющие неоспоримое значение, можно найти в периодике, издаваемой ложей Четырех корон.

В связи с небольшим объемом «Краткой истории», предназначенной для широкого читателя, не станем вдаваться в подробности и определять достоинства содержащихся в них противоречивых точек зрения. Я лишь кратко их охарактеризую, познакомив читателей с наиболее интересными точками зрения, основанными на значительных и обстоятельных свидетельствах.

Хотя письменных преданий франкмасонов не так много, в их текстах проявляется такое количество нестыковок, что сложно избежать неразберихи, пытаясь оценить по достоинству исторические памятники сообщества.

Все они придают большую доказательность нашим идеям и одновременно показывают вариации, встречающиеся в этих документах. Попробуем разделить их на три группы, признав, что они тесно связаны друг с другом и все же привлекательны и сами по себе.

Первая из предполагаемых групп образована Королевской рукописью и рукописью Кука, написанными более четырехсот пятидесяти лет тому назад. Ко второй группе можно отнести все известные версии рукописных Конституций (так их следует точнее называть). Последнюю группу составят все документы, относящиеся к семейству Роберте, организованные и классифицированные доктором Бегеманном.

Выделенные группы демонстрируют письменные предания франкмасонов, каждой из которых соответствует своя манера. Тексты первых двух ранних рукописей, очевидно, относятся к периоду, когда лесной закон существовал параллельно с повседневным законом страны.

Документы во второй группе (оставим на некоторое время Братство Спенсера) совершенно отчетливо указывают на эпоху, совпадающую с последней стадией английского средневекового закона. В «Новые статьи», которые мы находим только в семействе Роберте, включены распоряжения, относящиеся к новому классу. Сегодня их огромное значение никем не оспаривается, хотя неясно, основываются ли они на каких-то реальных фактах или же представляют прошлое, которое никогда не существовало. Мнения комментаторов на этот счет расходятся.

Что касается группы документов, составляющих Королевскую рукопись и рукопись Кука, то я сначала процитирую фрагмент из обзора Бегеманна, сделанного Спетом. «Тщательность, – отмечает он, – с которой Бегеманн изучил поэму, видна по тому факту, что он может указать, где переписчик начинал свой день, отточив свежее перо, и где перо притуплялось после его использования, а сам автор падал от усталости.

Самая интересная часть его исследования посвящена определению той области, в которой был составлен документ. В необычайно поучительном очерке английских диалектов XIV века, ставшем заключительной частью работы, приведено великолепное описание различий, существовавших между северным, центральным, восточным, западным и южным диалектами этого периода, говорится о смешанных диалектах, бытовавших в пограничных районах, когда из них каждый оказывал влияние на другой.