–Это ж «ebay», аукцион, – может, там кто-то цену поднял? – спрашивает Леша.

–Нет, он мне сказал, что все, продаю тебе…

–Из ста рублей получилось пятьсот, нормально…

–Я купил на аукционе перчатки за пятьсот рублей!!! – прикалывается Максим.

Инструменты настроены – парни делают что-то вроде джема.

Максим говорит:

–Тридцать пять минут – ну вот и настроились

–Тридцать семь, – поправляет его кто-то.

–А у тебя часы спешат.

–Какая разница?

–Рановато пришли, еще пара часиков есть…

–…Тридцать восемь минут.

У первой песни – медленное гитарно-барабанное вступление.

* * *

Парни заканчивают пятую или шестую песню. Сочи обсуждает с Лешей, кто из них играет не в долю. Вмешивается Максим, говорит Сочи:

–Такое ощущение, что ты его постоянно догоняешь. Я не могу спеть ровно, потому что они начинают партии раньше…

Музыканты начинают песню заново. Я вжимаюсь в стену, чтобы не получить бас-гитарой Сочи, которой он размахивает во все стороны. Одна из девушек фотографирует репетицию, вторая пьет из бутылки пиво «Туборг».

* * *

Перерыв в репетиции. Кто-то из музыкантов выходит, кто-то перемещается поближе к открытому окну.

Максим берет гитару Андрея, начинает что-то наигрывать. Это – новая песня.

–Сюда я прикольный вокал придумал, – говорит Максим.

Заходит чувак в черных шмотках, с эмо-чубчиком, здоровается со всеми. Олег кивает на стоящую в углу бутылку ликера.

–Когда пить будем?

Ему отвечают:

–Ты же не пьешь.

Сочи открывает бутылку, начинает разливать таллинский ликер по пластиковым стаканам. Мне тоже наливают горького напитка с травяным привкусом. Мы чокаемся, пьем.

Разговор заходит про концерт My Chemical Romance в Петербурге через три недели.

–My Chemical Romance – говно, – говорит Андрей.

–Ты что – говно? – отвечает Максим. – Мы уже билеты купили…

–Ну и идите на говно!

Перерыв закончен. Парни берут инструменты.

–»Без лишних слов» играем четвертой или пятой, – говорит Максим. – А то вдруг остановят, не дадут доиграть. А так получится – мы сыграем вам четыре-пять наших лучших вещей, а после этого – всякое говно…

Все смеются.

Из текста песни «Без лишних слов»:

Оставь лишь миг, перед тем как выдать мне билет

в один конец, назад дороги нет.

Без лишних слов нажми на курок. Я к этому готов.

Без лишних слов нажми на курок, без лишних слов убей меня.

Я сам себе враг.

Без лишних слов нажми на курок, без лишних слов спаси меня.

Я сам себе Бог.

Я не верю больше ни во что, все, что знал и видел,

было так давно, слишком много боли, слез и крови.

И не верю больше никому, просто я так хочу.

Не тебе мне указывать, как жить дальше.

Как дальше жить, кому доверять и как поступать.

Дай мне этот шанс, забыть про тебя,

Раствориться в ночи.

Закрой дверь за мной,

Выкинь ключи, сломай все замки.

Когда «Оригами» начинали играть, слово эмо в России мало кто знал, разве что те, кто интересовался американским панком/хардкором восьмидесятых либо свежей американской музыкой. Не знали этого слова и сами музыканты. Только через пару лет, услышав западные эмо-группы, они поймут, что играют что-то похожее, и начнут сознательно двигаться в том же направлении. А поначалу все выглядело далеко не радужно.

Максим: У нас были концерты, когда в зале – три человека, наши друзья. В Питере был такой культовый клуб – «Полигон», – и мы мечтали там сыграть. Нам тогда был год, и вот вокалист «Психеи», Дима Порубов, предложил: давайте я вас впишу. Мы выходим на сцену, нам надо играть, мы поворачиваемся – а там зал огромный, и он абсолютно пустой. Начинаем играть – видим, там уже три наших друга сидят… Был момент, когда я все время слышал за спиной: «„Оригами» – говно». И тогда мы просто взяли, тупо выкинули все песни и начали заново. Нам некоторые говорят: «Вы записали первый альбом „мазафаку», а второй уже эмо». Ни хера подобного, мы уже там пытались играть что-то мелодично-скримовое. Вообще я считаю, что группа должна играть то, что ей нравится. И если все делать искренне, с душой, всегда найдутся люди, которым это понравится.

Алексей: Никакого слова эмо тогда еще не было. Мы начали играть подобную музыку, но так ее не называли. У нас уже на первом альбоме есть несколько песен – «Миллионы небесных светил», что-то еще, которые относятся к этому стилю.

Максим: Второй альбом писали быстро, но что-то из того материала мы играли еще в 2004 году – ведь пока мы писали первый альбом, уже играли часть новых песен. А второй альбом писали у Саши Карелина. Это человек, у которого, я считаю, есть дар от Бога в плане звукорежиссуры. Он – звукорежиссер группы Jane Air. И мы альбом записали за месяц, причем чистого времени на запись там, наверное, было еще меньше.

Олег: Барабаны записали вообще за один день. Толковый звукорежиссер так и делает – можно записать даже не очень все ровно, а после он все это переставит, сделает, отстроит.

Максим: Я рад, что мы первый альбом писали год, потому что я тогда для себя многое понял в плане вокала. Вот пишешь – и не получается. А звукорежиссером была девушка, Оля. И она мне все время говорит – давай еще раз. И я одну песню пою по восемь часов. Дома послушаешь – говно. Приезжаешь и опять переписываешь. В первый альбом столько труда было вложено... Я ездил на каждое сведение. А Саше мы просто сказали: сделай нам кайфовый звук. Кто-то, может, скажет, что за два месяца альбомы не делаются. Но Саша доказал, что при грамотном подходе и определенной подготовке, которая была и у нас, и у него, это в принципе возможно. Второй альбом мы продали с потрохами, и сейчас, по-моему, его продано порядка семи тысяч.

Олег: Мы давали Саше слушать разные группы, типа ориентиры. Вот здесь сделай звук, похожий на такой, а вот здесь – на такой. Чтобы ему было понятнее, потому что он немного другую музыку слушает.

Алексей: Изначально мы делали что-то ближе к нью-металл, но потом начали слушать другую музыку – The Used, Thursday, – и под их воздействием что-то стало меняться в музыке.

Максим: Когда мы начинали, мы играли что-то похожее на Korn, Limp Bizkit – первые тяжелые группы зарубежной альтернативы, которые попали в Россию. И еще я был фанат группы «Психея» и хотел делать что-то подобное. Потом мне дали послушать несколько групп, которые в корне отличались от привычных гитарных рифов, – там был такой мелодичный вокал, очень красивый…