Тем не менее надо было идти дальше. Юрка открыл дверь, располагавшуюся на другом конце ванной комнаты, и попал в помещение, где заседала некая могучая тетя, малость постарше возрастом, чем «мамонтиха» Милка, но вполне способная посоперничать с ней в рукопашном бою.

— Так, — критически оглядев Тарана с ног до головы, произнесла тетя. — Сейчас открою тебе вон ту стальную дверь. Зайдешь в шлюзовую, я за тобой дверь закрою. Потом зажжется зеленая лампочка, раздвинется пневматическая дверь, пройдешь дальше, дверь за тобой задвинется. Дальше тебе объяснят, куда и что.

Тетя покрутила штурвальчик толстенной герметической двери — такие в противоатомных бункерах можно устанавливать! — и Юрка, перешагнув через порожек высотой в двадцать с лишним сантиметров, очутился перед еще одной, тоже бронированной дверью, но на ней уже никаких штурвальчиков не было. Зато над этой дверью имелись две лампочки, красная и зеленая. Покамест горела красная.

Она продолжала гореть и после того, как могучая тетка закрыла первую дверь со своей стороны и начала закручивать штурвальчик. Лишь когда первая дверь стала полностью герметичной, загорелась зеленая лампочка, послышалось шипение пневматики, и вторая дверь отъехала в сторону. Едва Таран переступил порог и сделал первый шаг от двери, как пневматическая дверь снова закрылась. Толщиной она была не менее полуметра — ого-го! У Юрки создалось нехорошее впечатление, что его направляют в какое-то спецпомещение, где ведутся работы с 0В высокой токсичности или с особо опасными вирусами, типа лихорадки Эбола, сибирской язвы или еще чего-то в этом духе. Чем он, интересно, может помочь в этих исследованиях? Разве что лабораторной крысой поработать… На несколько секунд минимум Тарану эта перспектива показалась весьма реальной. Вполне возможно, что за прошедшие три года он узнал несколько больше, чем следует знать рядовому «мамонту». Одна Полина чего стоит… Так что начальству, которое заведует всей этой системой, наверно, могло прийти в голову, будто дальнейшая жизнь и относительно беспривязное содержание Тарана создает угрозу для безопасности заведения и уж для обеспечения секретности — несомненно. Почему бы не поместить его куда-нибудь в «стационар», заразить его какой-нибудь гадостью и попробовать вылечить? Возможно, что и Генриху ничего об этом не доложили. Ему, поди-ка, и не положено интересоваться, отчего и почему погибают бойцы, направленные в распоряжение вышестоящего командования… Единственное, что заставило Тарана прекратить размышления в подобном направлении — это воспоминание о том, что его сюда притащили с завязанными глазами. Все-таки если загодя известно, что какого-то гражданина предполагается отправить на тот свет, то такие меры предосторожности не принимаются. Впрочем, никакой гарантии это все-таки не давало.

Пока впереди находилась еще одна герметическая дверь. Без штурвальчика.

Повыше ее располагалась маленькая телекамера, объектив которой был нацелен на Тарана. Тот, кто находился за дверью, некоторое время разглядывал Юрку на своем мониторе, а потом счел возможным открыть дверь.

Таран очутился в помещении, очень похожем на то, куда он угодил после помывки и переодевания. Даже могучая тетя была почти такая же. Посмотрев на Юрку взглядом профессиональной контролерши ИТК, тетя сказала:

— Войдете вон в ту дверь, — она указала Юрке на вполне обычную деревянную дверь, покрытую белой эмалью, — я ее за вами запру. Дальше ваше дело — бежать оттуда сразу или позже.

— А вообще не входить можно? — рискнул спросить Таран.

— Нет, — категорически заявила тетя, и Юрка понял, что если он упрется и не захочет входить, то баба возьмет его за шкирку и затолкает туда силой. — У меня приказ, чтоб вы зашли обязательно. А выйти можете когда угодно, даже завтра или послезавтра.

— А может получиться так, что я оттуда совсем не выйду? — скромно поинтересовался Таран. — Например, по причине смерти?

— Все может быть, — безжалостно сказала тетя. — Помрешь — вынесем и похороним с честью!

Как ни странно, но после этого более чем пессимистического заявления Таран понял, что ничего страшного с ним, скорее всего, не произойдет. Баба отперла дверь, Таран вошел в короткий больничный коридорчик — даже, скорее, тамбур какой-то. Пощекотал нос медицинским запахом, услышал, как дверь за ним запирается. Почти одновременно та дверь, что была впереди, открылась. На пороге появилась уже вполне нормальных габаритов медсестра, которая поглядела на Юрку почти человеческим взглядом и, повернув голову куда-то в глубь помещения, позвала:

— Он пришел, встречайте!

Медсестра заперла за Тараном дверь и сказала:

— Идите прямо по коридору, там встретитесь… Юрка хотел было задать нескромный вопрос, с кем он должен встретиться, но из коридора уже доносилось ускоренное шарканье шлепанцев, постепенно перешедшее в топот босых пяток по линолеуму.

— Юрик! Юричек! — услышал Таран знакомый голосок, а еще через пару секунд из полутьмы коридора выскочила Полина и буквально повисла у Юрки на шее.

* * *

Честно сказать, на секунду у Тарана промелькнуло желание отпихнуть ее, рвануть назад, мимо медсестры, забарабанить в дверь и заорать, как персонаж из «Джентльменов удачи»: «Помогите! Хулиганы зрения лишают!»

Но ничего этого Юрка делать не стал. Потому что слишком уж горячо и жадно обняла его эта самая страшная женщина в мире. И вообще, у него в голове быстро-быстро закрутились картинки воспоминаний о тех недавних временах, когда ему было очень хорошо и приятно с Полиной.

— Идем со мной! — прошептала она. — Я ведь тебя целый год не видела. И потом — у меня для тебя есть большой сюрприз…

Юрка обнял ее за талию и пошел, куда она повела его.

Коридор привел их к двери, которая, судя по всему, не запиралась.

Медсестра скромно отстала и, должно быть, вернулась на свое место. А Полина с Юркой вошли в довольно уютную комнату — ее даже палатой было неловко назвать! — где имелось, пожалуй, все необходимое для нормального существования на уровне российских стандартов, и даже немного выше. По . сути, это была целая однокомнатная квартира, только без кухни. Вместо нее тут имелся лифт, с помощью которого готовые завтраки, обеды и ужины поднимались прямо в комнату. Другой особенностью было широкое окно — такие, как делают при лоджиях и балконах.

Однако это окно выходило не на балкон, а в небольшой дворик, окруженный высокими стенами, в котором, однако, росли кусты и цветочки, имелись дорожки и лавочки, на которых можно было посидеть в тенечке. Даже фонтанчик небольшой работал, распространяя приятную прохладу.

Но Полина не повела Юрку в этот садик, а первым делом, буквально светясь от счастья, показала ему детскую кроватку, в которой, похлюпывая пустышкой, спал малюсенький карапузик в чепчике, прикрытый легким одеяльцем.

— Вот это и есть мой сюрприз! — торжественно объявила госпожа Нефедова.

— Борис Юрьевич, прошу любить и жаловать!