Если человек упорствует, его ничто не остановит. И вопрос, полагаю, не в том, достанет ли у него сил и терпения, а в том, имеет ли он на это право. Меня ужасает мысль, что человек, это доисторическое чудовище, попытается продолжать начатое во времени и в мире, в которых ему не место…

– Не знаю, – говорил Гаррисон Джейсону, – как мне вас убедить. Мы хотим прислать сюда маленькую группу людей, чтобы они смогли изучить парапсихические способности, взамен чего…

– Я уже сказал вам, – отвечал Джейсон, – мы не можем научить вас этим способностям. Но вы отказываетесь верить моим словам.

– Я думаю, вы блефуете. Ну хорошо, пусть так. Блефуете. Чего вы еще хотите? Скажите мне, чего вы хотите.

– У вас нет ничего, что нам нужно, – сказал Джейсон. – И в это вы тоже никак не хотите поверить. Давайте я вам разъясню еще раз. Либо вы обладаете парапсихическими способностями, либо нет. Либо вы имеете развитую технологию, либо нет. Нельзя иметь то и другое сразу. Это взаимоисключающие вещи. Технология не позволяет обрести парапсихические способности; если они появляются, технология становится ненужной. Мы не хотим, чтобы вы находились здесь под предлогом изучения того, что знаем или умеем мы, даже если вы считаете, что нуждаетесь в нашем знании или умении. Вы говорите, вас здесь будет совсем немного, но это лишь поначалу. Дальше – больше, пока вы окончательно не осядете здесь у нас. Такова схема технологии: ухватить и держать, затем ухватить побольше и снова держать.

– Если бы мы ничего не скрывали друг от друга… – проговорил Рейнолдс. – И мы вас не обманываем.

– Но если вы хотите обрести парапсихические способности, вам не нужно являться на Землю. Вместо этого нужно отказаться от всего, что имеете, причем на тысячи лет. В конце концов, не исключено, что вы достигнете желаемого, хотя ручаться я бы не стал. Нам было проще: мы не ведали, что происходит, пока не случилось то, что случилось. Вы домогаетесь желаемого осознанно – и оттого, возможно, его не получите.

– Причем если бы кто-то из ваших пришел наконец к искомому, – вступил Джон, – вы бы решили, что добились своего, а ведь это глубочайшая ошибка. Ибо человек, наделенный парапсихическими способностями, стал бы мыслить иначе, чем вы, он стал бы вам чужд и начал бы к вам относиться так же, как относимся мы.

Гаррисон медленно оглядел каждого из сидевших за столом.

– Ваше высокомерие потрясающе, – сказал он.

– Мы не высокомерны, – отозвалась Марта. – Мы далеки от этого…

– Отнюдь, – сказал Гаррисон. – Вы полагаете, что сейчас вы лучше, чем были раньше. Чем лучше, я не знаю, но лучше. Вы презираете технологию. Вы смотрите на нее с пренебрежением и, возможно, тревогой, забывая, что, если бы не развитие техники, мы бы все еще жили в пещерах.

– Может быть, и нет, – ответил Джейсон. – Если бы мы не загромождали нашу жизнь машинами…

– Но вы не можете этого знать наверняка.

– Нет, конечно, – согласился Джейсон.

– Оставим пререкания, – проговорил Гаррисон. – Давайте лучше…

– Мы разъяснили вам нашу позицию, – прервал его Джейсон. – Научить парапсихическим способностям невозможно. Вы должны сами найти их в себе. И нам ни к чему развитие технологии. Мы, люди этого дома, в нем не нуждаемся. Индейцы тоже не примут плоды вашей цивилизации, ибо она разрушит установленный ими жизненный порядок. Они живут с природой, а не за ее счет. Они берут то, что природа дает им сама, а не вырывают силой и не грабят. Я не могу говорить за роботов, но подозреваю, что у них есть собственная технология.

– Один из них здесь, – сказал Рейнолдс. – Он может сказать за роботов.

– Тот, что здесь, – ответил Джейсон, – больше человек, чем робот. Он выполняет человеческую работу, самую трудную ее часть.

– Мы ищем истину, – проговорил Езекия. – Мы работаем во имя веры.

– Возможно, все это так, – сказал Рейнолдс Джейсону, не обратив внимания на Езекию, – но остается еще ваше нежелание видеть нас здесь. Земля, однако, не ваша личная собственность; вы просто не можете вот так заявлять на нее права.

– Кроме чувства отвращения при виде еще одной технологической угрозы Земле, – ответил Джейсон, – вряд ли мы с Мартой можем выдвинуть какое-то логически обоснованное возражение, а из людей этого дома в счет идем только мы двое. Остальные находятся среди звезд. Когда нас с Мартой не станет, дом опустеет, и я знаю, что очень немногих это действительно опечалит. Земля вернулась к своему первобытному облику, и мне было бы невыносимо видеть ее вновь обобранной и разграбленной. Однажды это уже случилось, и одного раза довольно. Одно и то же преступление не должно совершиться дважды. Когда-то белые люди отобрали этот континент у индейцев. Мы, белые, убивали, грабили, загоняли в резервации, а те, кто избежал резерваций, были вынуждены жить в гетто. Теперь они создали новую жизнь, основанную на старой, – лучше прежней, поскольку они переняли от нас кое-какие знания, – но все же свою жизнь, а не нашу. И по отношению к ним преступление тоже не должно совершиться дважды. Их нужно оставить в покое.

– Если бы мы уговорились, – сказал Гаррисон, – что оставим этот континент в неприкосновенности, будем селиться только на других…

– В старые времена, – сказал Джейсон, – мы заключали договоры с индейцами. Пока текут реки, пока дует ветер, говорили мы, договоры будут соблюдаться. И потом неизменно их нарушали. То же самое будет с вашими так называемыми соглашениями. Пройдет всего несколько столетий, а скорее, даже меньше. Вы стали бы вмешиваться, нарушать старые договоры и заключать новые, и индейцы получали бы все меньше и меньше. Технологическая цивилизация ненасытна. Она основана на выгоде и прогрессе, на своем собственном виде прогресса. Она должна распространяться вширь, иначе она погибает. Вы можете давать обещания и быть при этом искренни; вы можете искренне хотеть сдержать их, однако вы их не сдержите.

– Мы будем сражаться, – сказал Красное Облако. – Нам бы этого не хотелось, но придется. Мы потерпим поражение, мы это знаем, но как только первый плуг вспашет землю, как только будет срублено первое дерево, как только первое колесо подомнет траву…

– Вы сошли с ума! – выкрикнул Гаррисон. – Вы все сумасшедшие. Сражаться с нами! Вы? С копьями и стрелами!

– Я сказал вам, – ответил Гораций Красное Облако, – мы знаем, что потерпим поражение.

– И вы запрещаете нам вход на планету, – мрачно проговорил Гаррисон, повернувшись к Джейсону. – Это не ваша планета, она в равной степени наша тоже.

– Вход на нее никому не воспрещен, – ответил Джейсон. – У нас нет никакого юридического, возможно, даже морального права противостоять вам. Но я вас прошу из уважения к приличиям оставить нас в покое. У вас есть другие планеты, вы можете занять новые…

– Но это наша планета, – сказал Рейнолдс. – Она ждала нас все эти годы. Вы не можете воспрепятствовать остальному человечеству взять то, что ему принадлежит. Нас отсюда забрали; мы этого не заслуживали. Все эти годы мы считали ее своим домом.