что не ошибся выбором, сделав ставку на тебя! Валери за долгие годы не могла приручить свой огонёк, а ты смогла за два дня подчинить стихию огня! Иди, поцелую!

— Перестань! — яростно прошипела я. — Ничего, о чём ты тут размечтался, не будет! Я не буду с тобой! Ни за что!

— Боюсь, у тебя нет выбора, дорогуша, — оскалился Эскорт и засверкал зеленью хитрых глаз. — Если будешь противиться, я сдам тебя Адальхарту и тебя ждёт смертная казнь за то, что Валери в твоём теле погибла.

— Ты загремишь вместе со мной!

— Думаешь, я не подготовился? Против меня нет ничего, ни одного доказательства. Единственное доказательство случившегося — артефакт с заклинанием перелесения душ, но его никогда не найдут. А твоим словам никогда не поверят — ты попаданка! Все знают, как я любил Валери, и я первый потребую над тобой расправы!

— Мерзавец! — выпалила я, давясь бессилием.

— Дотерпи месяц и готовься к новому браку, пламенная искорка моя! Мне не терпится забрать твою силу, я высосу тебя до дна.

Эскорт противно улыбнулся и вновь потянул ко мне руки. В этот момент с грохотом отлетела ширма, и перед нами возник Роберт с искарёженным гневом лицом.

49

— Стража! — взревел тонким пронзительным голосом Эскорт.

И лорда тут же окружили солдаты в красных мундирах.

— Ах ты, мерзкий червь! — прошипел Роберт и, схватив меня за локоть, оттащил от магистра, продолжая скалиться на врага.

Анхор тоже был тут и обнажил огромные клыки со стекающей из пасти слюной.

— Уберите собаку! — закричал Эскорт, прячась за охранников.

— Ваша светлость, вы не имеете права прикасаться к лорду Эскорту, — проговорил самый смелый из стражей с усами, как у гусара.

— Я и не собираюсь его касаться, — брезгливо прорычал Адальхарт. — Ты ходишь по краю, Филипп. Зря ты это затеял, поверь, зря…

Роберт понизил голос, и от хриплых вибрирующих ноток на коже встали волоски.

— Я в чём-то обвинён?! Так скажи прямо! — рявкнул Эскорт.

— Пока ни в чём. Пока, — проскрежетал Адальхарт, и сильнее сжал пальцы на моём локте.

На шум прибежала толпа гостей. Габриэл явился первым и окинул меня тревожным взглядом, готовый броситься на помощь и вырвать из сильных рук Роберта. Но тут из-за его спины вышла пожилая леди в тёмно-золотом пышном платье и массивными украшениями на шее. Она поглядела на Адальхарта с нескрываемой злобой.

— Как ты посмел явиться сюда!

— Мы уже уходим, — Адальхарт развернулся и потащил меня к выходу, но женщина сверкнула ожесточённым взглядом и шагнула вбок, преграждая путь.

Мы оказались с ней лицом к лицу.

— Радуешься молодой жене в то время, как мой бедный сын, твой кузен, страдает в тёмном мире? И неизвестно жив ли он… — прошипела она.

Роберт сжал челюсти и разомкнул губы, желая что-то сказать, но в ту же секунду сомкнул рот и утробно зарычал.

— Патрик получил по закону, тётя Катрин, — проскрежетал Адальхарт.

— И что это за закон, по которому, если один мужчина обскакал другого в постели с женщиной, то должен быть наказан? Ты и на прекрасного лорда Эскорта что-то готовишь? Тоже в ссылку его отправишь?!

— Тётя, — сдавленно прорычал Роберт, явно не желая выносить на люди семейное грязное бельё, но леди явно хотела публичной порки для инквизитора.

— И не зови меня тётей! Никогда больше! — рявкнула она, и голос её сорвался на ультразвук.

— Прошу нас простить, леди Соррен, мы уходим, — рыкнул Роберт и вытолкнул меня из кольца людей.

Напоследок я обернулась на Эскорта, жалящего меня угрожающим взглядом, говоря:

“Только попробуй высунуть язык, тебе конец”.

Моё нутро содрогалось от рисовавшейся страшной картины будущего. Эскорт поставил мне непримиримые условия. Но я скорее погибну, чем буду с ним.

Мне конец, я в тупике!

Дыхание срывалось, и сердце обливалось кровью. Мы шли с Робертом по газону напрямик к воротам имения Сорренов. Адальхарт шумно дышал, не разжимая стальной хватки на моём локте. Я прижимала корзинку с котёнком, едва успевая перебирать ногами и задыхалась от быстрой ходьбы и от страха. Анхор, которого Роберт держал на поводке, шагал мощными лапами, тряс гривой, порыкивал и вертел распушившимся после купания задом.

Мне было гадко. Помимо всего случившегося, я ещё чувствовала себя так, будто меня уличили в измене мужу. Но ведь этого не было.

— Это не то, что ты думаешь, Роберт! — проговорила я.

Адальхарт остановился и взглянул мне в глаза грозной сталью.

— Ты понятия не имеешь, о чем я думаю, Лера, — проговорил он напряжённым голосом.

Опустив руку в карман, Роберт извлёк портальный артефакт, и мы перенеслись домой, в холл. Адальхарт наконец выпустил мой локоть и кивнул, указывая взглядом на лестницу.

— Иди наверх! Будешь наказана.

Слуги тенями выплыли из всех дверных проёмов и застыли, наблюдая за нами. Роберт взял у меня из рук короб с котёнком.

— За что я заказана?! — спросила я.

Не хочу, чтобы слуги считали меня его рабыней. Я женщина и хочу, чтобы со мной достойно обращались. Пусть объяснит.

— За то, что ушла из дома. Иди, я сказал!

Давящий взгляд мужа заставил шагнуть на ступени.

Скоро мы оказались в моей спальне. Адальхарт по-хозяйски скинул крышку с коробки и, рассматривая, поднял котёнка. Малыш от страха растопырил маленькие пушистые пальчики с коричневыми подушечками.

— Что ты делаешь? Не обижай!

— Я лишь смотрю, — рыкнул злой “муж”. — Отныне будешь сидеть в комнате, запрещаю даже гулять.

— Замужество с тобой похоже на тюрьму! Мне что, нельзя было выйти из особняка?! В конце концов, ты не говорил, что я не могу покинуть дом!

Я, конечно, чувствовала огромную вину за встречу с Эскортом, но моё хрупкое положение и беспросветное отчаяние требовали дать выход бессильной ярости, и ссора с мужем, на которую я нарывалась, отличный способ выпустить пар. Я же, в самом деле, не тумбочка, а живой человек. И, если мне нужно прогуляться, пока