ДОСовский этап в развитии сербской государственности занял ровно три года. Его наивысший расцвет пришелся на начало 2003 г., когда произошло официальное конституирование нового государственного сообщества Сербии и Черногории. После убийства Джинджича правящая коалиция стала разваливаться, и в конце 2003 г. она перестала существовать.

Этот трехлетний этап был связан с начавшимися демократическими преобразованиями и с почти монопольным правлением в

Сербии бывшей демократической оппозиции и ее главной силы – Демократической партии. Из правящей коалиции были фактически изгнаны даже сторонники В. Коштуницы, благодаря популярности которого оппозиция во многом и пришла к власти.

Однако ДОС не смогла воспользоваться своим монопольным положением для решения наиболее болевых вопросов сербской государственности. Экономическое положение Сербии осталось плачевным. Не было предпринято решительных мер для борьбы с безработицей. Не принес никаких особых дивидендов и безоглядный прозападный курс[201]. Вместо обещанной помощи Сербия все больше попадала в финансовую и даже политическую зависимость от Запада. Проблема Косово также не решалось, и только перед самой смертью Джинджич стал более активно ею заниматься.

Распад ДОСа фактически предопределил приход к власти в Сербии новых сил. К тому же медвежью услугу прежней правящей коалиции оказал Запад. Как раз в канун новых парламентских выборов были выдвинуты обвинения еще четырем сербским генералам со стороны Гаагского трибунала. Экономические трудности и национальное унижение сказались на настроениях избирателей и привели к росту популярности сербских радикалов.

Выборы нового состава парламента Сербии состоялись 28 декабря 2003 г. В них участвовало 18 партий или избирательных блоков. Первое место заняла Сербская радикальная партия, получившая 27,6 % голосов избирателей (81 место из 250 в скупщине)[202]. Второе место досталось Демократической партии Сербии В. Коштуницы с 17,7 % голосов (52 места). (Характерно, что в то же время в Белграде Демократическая партия Сербии на несколько тысяч голосов избирателей опередила Сербскую радикальную партию.)

Демократическая партия, которую вел на выборы министр обороны Борис Тадич, получила 12,5 % (38 мест), «Г-17 плюс» – 11,5 % (34 места). Преодолели 5-процентный барьер и вошли в парламент блок партий, состоявший из «Новой Сербии» В. Илича и Сербского движения обновления В. Драшковича (23 места), а также Социалистическая партия Сербии (22 места).

Переговоры о создании нового правительства длились несколько месяцев. Оно было создано только 3 марта 2004 г. В центре всех комбинаций оказался В. Коштуница, который, с одной стороны, не мог единолично и даже вместе с союзниками создать правительство парламентского большинства, а с другой – не мог по принципиальным причинам блокироваться ни с социалистами, ни с радикалами, ни с Демократической партией – своим главным конкурентом из прошедшего трехлетия. Так как участники переговоров отказались сформировать так называемое «концентрационное правительство» с пропорциональным представительством всех партий, прошедших в парламент, Коштуница был вынужден сформировать правительство парламентского меньшинства из собственной Демократической партии Сербии, партий «Г-17 плюс», «Новой Сербии» и Сербского движения обновления.

Поскольку за создание правительства проголосовала и Социалистическая партия, появились многочисленные слухи о сговоре новых властей со сторонниками Милошевича. Но скорее всего кабинет получил вотум доверия парламента только благодаря нежеланию депутатов вновь избранной скупщины идти на ее очередной досрочный роспуск и новые, уже третьи по счету выборы.

Став премьер-министром, Коштуница вернулся в большую политику, откуда был вынужден уйти в результате упразднения Союзной Республики Югославия. Его единственным заместителем был назначен М. Лабус из «Г-17 плюс». Остальные посты были распределены между членами новой коалиции, а В. Драшкович стал министром иностранных дел государственного сообщества Сербии и Черногории.

Парламентские выборы в конце 2003 г. были первыми «настоящими» выборами после Милошевича. И они показали, что глубокий раскол сербского общества не преодолен, что консенсуса в обществе по поводу путей развития сербского государства по-прежнему нет. Правительство парламентского меньшинства было крайне неустойчиво. Коштуницу шантажировали возможным выходом из правительства или отказом в поддержке то Драшкович, то социалисты, а то «Г-17 плюс». Кроме того, уже и кабинет Коштуницы начали потрясать коррупционные скандалы, столь характерные для предыдущих нескольких лет. Кризис сербской государственности после этих выборов выглядел даже глубже, чем к моменту свержения Слободана Милошевича[203].

Не принесли Сербии стабильности и состоявшиеся 13 июня 2004 г. очередные выборы президента. Во второй круг вышли Томислав Николич от Сербской радикальной партии (30 %) и Борис Тадич от Демократической партии (27 %). В итоге второй тур выборов принес победу Б. Тадичу, о поддержке которого заявил Коштуница. В лице Бориса Тадича Демократическая партия обрела нового сильного лидера, место которого было вакантно после убийства Джинджича, и начала укреплять свои позиции.

Тем временем в результате референдума от Сербии отделилась Черногория. 3 июня 2006 г. ее парламент провозгласил Черногорию независимым государством. В конце октября 2006 г. на всенародном референдуме была одобрена новая конституция Сербии. Это было важным событием, поскольку до этого страна жила еще по милошевичевской конституции 1990 г.

Первые выборы в Сербии после отделения Черногории и первые по новой конституции состоялись в январе 2007 г. Выборы показали, что раскол сербского общества не преодолен. Больше всех -81 мандат из 250 – оказалось у национальной Радикальной партии. Причем радикалы получили большинство даже в Белграде, оплоте демократии. На другом полюсе оказалась правая Демократическая партия президента Тадича, не входившая в правительство и бывшая фактически в оппозиции. Она завоевала 64 мандата. Посередине совместно с «Новой Сербией» расположилась бывшая правящая Демократическая партия Сербии премьер-министра Коштуницы -47 мандатов. «Г-17+» получила 19 мандатов, социалисты – 16 мандатов. Еще 15 мандатов получили ультралибералы из Либеральнодемократической партии Чедо Йовановича.