— Ребята, если вы будете воевать по поводу отмены рабства, то вам надерут задницу, — внезапно объявила Мисси.

В комнате повисло тяжелое молчание.

Наконец Фабиан, откашлявшись, сказал:

— После падения Мисси иногда ведет себя довольно экстравагантно.

— Заметно, — холодно произнес Джереми Саржент.

Чарльз Мерсер со снисходительной улыбкой протянул руку через стол и похлопал девушку по руке:

— Милая, может, обсуждать такие дела следует мужчинам? Мисси резко вскочила:

— Послушай меня, напыщенный невежа, я тебе не милая! И если ты еще раз коснешься меня своими липкими пальцами, я тебе как следует вмажу!

Остальные дамы испуганно ойкнули, а Чарльз заметно побледнел и повернулся к Фабиану:

— Вмажу? Что она имеет в виду?

— Не думаю, что это известно кому-нибудь, кроме нее, — с хмурым видом ответил Фабиан, после чего повернулся к Мисси и мягко, но с ощутимой угрозой в голосе сказал: — Дорогая, пожалуйста, сядь.

Сердито зыркнув на него, девушка подчинилась.

— Чарльз, не сердись на Мелиссу, — мягко вступилась за нее Люси. — После того случая она сама не своя.

— Я прекрасно себя чувствую и к тому же не нуждаюсь в защите! — возразила Мисси.

Присутствующие вновь начали тихо переговариваться между собой. В этот момент Фабиан громко произнес:

— Джентльмены, думаю, нам стоит пройти в кабинет — нас ждут бренди и сигары.

— Согласен, Фонтено, — сказал Чарльз Мерсер.

— Да будет так, — добавил Джереми Саржент.

Мужчины поднялись и вышли из комнаты. Мисси расправила салфетку:

— Какие слизняки!

— Слизняки? Что значит слизняки? — поинтересовалась Филиппа.

— Я хочу сказать, что эти трусы побоялись остаться и завершить наш спор.

— Но Мисси, дорогая, истинный джентльмен никогда не препирается с леди, — тактично заметила Люси.

— Это еще почему? — спросила Мисси.

— Помимо всего прочего, вскоре они должны отправиться на политическое собрание, — нервно хихикнув, добавила Антуанетта.

— И вы так спокойно позволяете им оставить вас? — воскликнула возмутительница спокойствия.

— Но ты сама сделала все возможное, чтобы они быстрее ушли, — ехидно заметила Филиппа.

Мисси фыркнула. Заметив это, Люси миролюбиво проговорила:

— Леди, нам не следует сердиться на нашу дорогую Мел… Мисси. Мы должны помнить, что ей довелось пережить — она до сих пор не пришла в себя…

— Напоминаю в последний раз, я — это я, и не советую вам забывать об этом!

— Но ты ведь кое-что забыла, не так ли, Мисси? — терпеливо произнесла Люси.

— Например?

— Например, то, что мы являемся твоими лучшими подругами. Почему же ты так на нас злишься?

Почувствовав себя виноватой, Мисси замолчала. Необходимо было признать, что Люси действительно очень мила — хотя две другие девицы определенно действовали ей на нервы.

— Мне также кажется, что ты забыла, что после ужина мы намеревались заняться вязанием вещей для церковной ярмарки, — высокомерно заметила Филиппа.

Мисси, откровенно ужаснувшись, прижала руку к груди и оглядела дам:

— Что? На кой ляд мне это?

— Если ты разучилась вязать, я буду рада вновь научить тебя этому, — отозвалась Люси.

Мисси стиснула зубы.

Поднявшись, Люси предложила:

— Леди, давайте пройдем в гостиную.

— Ты хочешь сказать, что к мужчинам мы не пойдем? — спросила Мисси.

— Но нам там не место, — твердо проговорила Филиппа.

— Тогда, Бога ради, объясните мне, где наше место? — саркастически поинтересовалась Мисси.

— Мы должны повиноваться своим мужьям, — сказала Люси.

— И воспитывать детей, — добавила Антуанетта.

— А еще — помогать тем людям, кто в этом нуждается, — закончила Филиппа.

— Какой ужас! — простонала Мисси. — Да вы просто безнадежны!

Филиппа презрительно фыркнула:

— Пройдемте, леди?

Три женщины направились к двери. Мисси заметила им вслед:

— Вы можете делать то, что вам нравится, но я поеду с мужчинами на собрание.

Дамы замерли на месте, в этот момент они очень походили на стоящие по углам комнаты статуэтки.

— Но, Мелисса, — наконец проговорила Филиппа, — там тебе никак не место.

Мисси быстро прошла мимо своих «подруг»:

— Не смей указывать мне, где мое место, самодовольная щеголиха!

Сопровождаемая возгласами изумления, она вылетела из комнаты.

Мисси прошлась по центральному коридору здания и оказалась у занавешенных стеклянных дверей. Заглянув внутрь, она увидела стоящих там мужчин с сигарами в руках. Было видно, что они собираются уходить.

Вскинув подбородок, девушка быстрым шагом вошла в комнату.

Мужчины повернули к ней удивленные лица.

— Джентльмены, могу я присоединиться к вам? — проворковала она.

Чарльз Мерсер с мрачным видом повернулся к Фабиану:

— Фонтено, не мог бы ты указать своей невесте на ее место?

Услышав эти слова, Мисси напустилась на Чарльза:

— Не смей читать мне лекции о моем месте, болван! Я уже наслушалась подобных суждений от этих простушек со спицами. Мое место там, где я решу быть! И в данный момент оно здесь!

Пока трое мужчин молча разглядывали ее, Фабиан подошел поближе и прошептал:

— Мы можем переговорить наедине?

Мисси сердито глянула на него:

— Хорошо, но это ничего не изменит.

Фабиан почти потащил ее за собой в коридор и там, наставив на нее указательный палец, произнес:

— Мисси, мы с джентльменами собираемся поехать на собрание. Пожалуйста, возвращайся к леди.

— Нет. Я хочу поехать с вами.

Лицо Фабиана потемнело от гнева.

— Об этом не может быть и речи! — проговорил он.

— Да вы просто трусы! — насмешливо сказала девушка. — И боитесь, что я продемонстрирую, насколько я умнее всех этих шовинистов на собрании. Именно поэтому вы не пустите туда свихнувшуюся женщину, не так ли?

— Мисси, ты невозможна!

Девушка упрямо вскинула голову:

— Послушай, либо я еду с вами, либо мы вместе отправляемся домой!

Глядя на эту разъяренную нахалку, Фабиан ощутил, что его, вопреки всему, тянет улыбнуться.