В качестве официальною руководителя выступил генерал Бор (настоящая фамилия граф Комаровский). Личность Бора сугубо законспирирована. Никто из солдат и офицеров его не видел, доступ к нему имели только Монтер и некоторые полковники. Все личные приметы сохранялись в тайне, так что никто не мог сказать, был ли Бор в Варшаве, или его там не было.

От имени Бора выступал его адъютант генерал Гутек (небольшого роста, около 55 лет, в гражданской одежде). Гутек проводил официальные пресс-конференции, на которых информировал об указаниях лондонского правительства и самого генерала Бора.

Генерал Скаковский ни разу не был принят Бором.

Официальные разведсводки, которые я получал в штабе Монтера, помечались «ПП генерал дивизии Бор».

К 10 сентября стал ясен неуспех восстания. Запасы продовольствия и вооружения стали иссякать. Противоречия между различными организациями, и в первую очередь между АК и AЛ, не давали возможности эффектно бороться с немцами. Для устранения этих противоречий АК и АЛ вошли в контакт, который носил чисто военный характер.

В первый период восстания руководство АЛ боялось выступать против АК, так как более сильная организация АК угрожала полным истреблением АЛ. Однако после продолжительных и ожесточенных боев руководство АК было вынуждено вступить в военный контакт с АЛ. Отряды АЛ подчинялись общему руководству Монтера. Первоначально в каждом районе имелись роты АЛ и АК, впоследствии АЛ и АК получили отдельные районы для обороны.

Гражданское население, которое в первое время полностью пошло за АК, в ходе боев с немцами увидело провал планов АК. Населению стало ясно, что восстание начато без всякого согласования с Красной армией. Антисоветская пропаганда, развернутая реакционными элементами, начала терять свою популярность. Среди населения появились протесты против руководства АК, паника, требования капитуляции. 18.9 имело место вооруженное выступление групп гражданского населения против руководства АК, которые стремились устранить АК, как элемент, из-за которого Красная армия не вступает в Варшаву и не оказывает никакой помощи гражданскому населению.

К моменту моего прибытия в Варшаву в городе царил голод. Солдаты в качестве питания получали: утром — горячую воду, днем и вечером — горячий суррогат кофе. Хлеба и крупы не было. Гражданское население не получало никакого продовольствия. Одновременно в городе имела место разнузданная спекуляция продуктами питания. На базе можно было купить все, включая сало и хлеб. Продажа шла исключительно на золото и доллары. Было известно, что крупнейшие фабриканты и помещики, находившиеся в городе, обладают крупными запасами продовольствия, охранявшегося вооруженной стражей. Городская управа, руководимая лондонским правительством, не принимала никаких мер к регулированию снабжения населения. Ежедневно сотни людей умирали от голода и болезней.

Официальная пропаганда руководства АК, которая выпускала ежедневно информационные бюллетени, утверждала эффективность сбрасывания англо-американской авиацией продовольствия для населения и снаряжения повстанцам. В действительности англо-американские самолеты не имели никакого эффекта. 14.9 был организован демонстративный полет 80 тяжелых самолетов, которые с высоты до 3 тысяч метров сбросили большое количество грузов, из которых не менее 95 процентов попало к немцам.

Отношение к Красной армии и Советскому Союзу

Руководство АК по указанию лондонского правительства проводило открытую антисоветскую пропаганду среди повстанцев и населения. Выдвигался лозунг создания «второго чуда на Висле», которое не должно было пропустить русских в Варшаву. Пропаганда АК утверждала, что Красная армия будет проводить массовый вывоз поляков из Польши в Сибирь и заселение польских районов русскими. Неоднократно упоминалась Катынь.

В начальный период восстания Советский Союз и Красная армия подвергались многочисленным нападкам за то, что они не оказывают помощи повстанцам, в отличие от Англии и Америки. После начала сбрасывания советской авиацией грузов над Варшавой руководители АК продолжали утверждать, что сбрасываемые грузы английского происхождения, которые доставляются в Москву и оттуда, транспортируются советскими самолетами.

Реакционные политические организации выделяли специальных пропагандистов, которые обходили солдат и население, настраивая их против Красной армии.

Как известно, советские самолеты сбрасывали грузы с небольшой высоты, без парашютов, в связи с чем некоторые грузы разбивались. Вышеуказанные пропагандисты разъясняли, что разбившиеся грузы именно советские, а те грузы, которые не разбивались, — английские, с хорошей упаковкой.

С началом действий советской авиации, сбрасывавшей грузы и прикрывавшей Варшаву, обстрела советской артиллерией немецких огневых порядков в городе антисоветская пропаганда АК стала терять почву среди широких масс населения и повстанцев. Население начало изменять свое отношение к Красной армии, что еще более усилилось после того, как информационный бюллетень известил население о прибытии офицеров связи Красной армии.

Если в первое время польская армия Берлинга под влиянием агитации АК рассматривалась как «продажные элементы из Сибири», то после взятия Праги население начало склоняться на сторону демократических элементов, агитировавших за Красную армию и люблинское правительство.

Используя благоприятную обстановку, АЛ и другие демократические организации активизировали свою работу, выпуская ежедневно несколько бюллетеней с разъяснением положения, требований люблинского правительства. К концу восстания все население с нетерпением ожидало Красную армию, обвиняя АК в преступном разжигании восстания, приведшего к гибели тысяч мирного населения. Аналогичные настроения появились и внутри самой АК. Ко мне, как к офицеру связи Красной армии, в штабе АК относились сдержанно. Имели место и случаи отказа в моих просьбах. Так, например, когда я просил передать записку советскому офицеру, находившемуся в районе Жилибожа, мне сначала обещали доставить ее через три часа, потом отсрочили на 3 дня и в конце концов заявили, что доставить невозможно.

Реакционные элементы, и в первую очередь боевая подпольная организация АК, так называемая ПКБ, проводили ярко выраженную националистическую политику.

Все украинское население, оставшееся в городе, было вырезано или расстреляно. Силами ПКБ также были уничтожены остатки евреев, которых не успели уничтожить немцы.

ПКБ проводила специальные облавы на русских военнопленных, вырвавшихся из немецкого плена, стремясь захватить заложников для последующего обмена с Красной армией. Так, например, АК держала в качестве заложников подполковника Николая Румянцева, майора Николая Городецкого и профессора медицины Александра Даниловича Ершова.

Представители АК пытались расстрелять майора Волкова, причем один офицер заявил: «Вы нас расстреливали в Катыни, и мы будем вас расстреливать». Также были убиты офицеры и бойцы 9-го полка 1-й польской армии, которые прошли в центр после разгрома немцами Чернякувского участка. Сообщивший мне об этом сержант полка Ляхно вскоре после разговора со мной был застрелен из-за угла.