— Вперед, подруга, — кивнула мне Лейси.

И я отправилась искать лестницу, ведущую на галерею. Но перед ней стоял вышибала, регулирующий число желающих попасть наверх. Здесь образовалась самая настоящая очередь, вид которой не прибавил мне оптимизма.

И пока я прикидывала, сколько времени придется простоять впустую, вышибала опустил скрещенные на груди мощные руки, прижал наушник к уху и стал внимательно слушать. С его кожей цвета карамели, бритой головой и широкой грудью, он вполне мог быть выходцем из Самоа или представителем маори — аборигенов Новой Зеландии. А когда свирепая гримаса сменилась широкой улыбкой, его детское лицо стало просто очаровательным.

Затем он убрал руку от наушника и подозвал меня скрюченным пальцем.

— Вы Ева? — спросил он и, когда я молча кивнула, убрал бархатный шнур, препятствующий проходу. — Идите наверх.

Очередь глухо зароптала. Я извиняюще улыбнулась и стала быстро-быстро, насколько позволяли высокие каблуки, подниматься по металлическим ступенькам. Встретившая меня на верхней площадке женщина-вышибала жестом показала, что мне налево. Я сразу нашла угол, образованный двумя зеркальными стенами, о котором говорил Гидеон; галерея огибала его в форме буквы «L».

Я с трудом проложила себе дорогу среди танцующих, и с каждым шагом мой пульс становился все чаще. Музыка здесь звучала потише, а воздух был более влажным. И хотя стеклянное ограждение казалось достаточно высоким — до уровня плеч, — от страха я вся покрылась липким потом. А когда нужный мне угол был уже совсем близко, кто-то схватил меня за талию, и я оказалась прижатой к извивающимся мужским бедрам.

Оглянувшись через плечо, я обнаружила парня, с которым в начале вечера танцевала внизу, того, что назвал меня красивой. Я улыбнулась, закрыла глаза, чтобы отдать себя во власть музыки, и начала танцевать. Когда его горячие пальцы скользнули по моей талии, я перехватила его руки и прижала к своим бедрам. Он рассмеялся и согнул колени, прижавшись ко мне всем телом.

Мы уже успели подергаться под три композиции, когда внезапно возникшее состояние тревоги подсказало мне, что Гидеон рядом. Через меня словно пропустили электрический разряд, сразу обострив все чувства. Музыка вдруг стала громче, воздух — жарче, а сексуальная атмосфера клуба — более возбуждающей.

Я улыбнулась и открыла глаза. Гидеон стремительно надвигался на нас. Когда я увидела его стройную фигуру в джинсах и темной футболке, черные волосы, обрамлявшие прекрасное лицо, у меня сразу намокло между ног, а рот наполнился слюной. Хотя сейчас, пожалуй, никто не узнал бы в нем Гидеона Кросса — всемирно известного магната. Он казался моложе и грубее, о прежнем Гидеоне напоминало только его невероятное мужское начало. Я облизала губы, прижалась к парню спиной и сладострастно потерлась попкой о его крутящиеся бедра.

Гидеон мгновенно сжал кулаки, приняв агрессивную, можно сказать хищную позу. Он шел, даже не подумав замедлить шаг, еще секунда — и он непременно врезался бы в меня. Я сразу повернулась и в последний момент уткнулась ему в грудь. Наши тела встретились, я повисла у него на шее, а когда он нагнулся, жадными губами впилась в его рот.

Гидеон зарычал, схватил меня за ягодицы и прижал к себе, оторвав от пола. Он страстно ответил на мой поцелуй, напористые движения его языка говорили о всепожирающем желании.

Парень, с которым я танцевала, подошел ко мне сзади и, запустив руки в мои волосы, прильнул губами к моим лопаткам.

Гидеон мгновенно отпрянул, его лицо исказилось от ярости.

— Проваливай.

Я посмотрела на парня и пожала плечами:

— Спасибо за танец.

— Всегда к твоим услугам, красавица. — С этими словами он подхватил проходившую мимо девицу и вместе с ней растворился в толпе.

— Мой ангел. — Гидеон с низким рычанием прижал меня к зеркалу, раздвинув мне ноги бедром. — Ты плохая девочка.

Задыхаясь от наслаждения, я терлась о его ногу, меня безумно возбуждало прикосновение грубой джинсы к обнаженной промежности.

— И все ради тебя.

Он залез мне под платье и схватил за голые ягодицы, словно пришпоривая. Его зубы прикусили мочку уха, мои серебряные висячие серьги врезались в шею. Гидеон тяжело и часто дышал, у него клокотало в груди. От него очень приятно пахло, и, наученная реагировать именно на этот запах, я задрожала всем телом в сладостном предвкушении дикого, разнузданного секса.

Мы танцевали, прижавшись друг к другу так сильно, что я перестала чувствовать разделяющий нас тонкий слой одежды. Вокруг, буквально пронизывая насквозь, грохотала музыка. Гидеон невероятно пластично двигался под зажигательные ритмы. Конечно, мы танцевали и раньше, но только классические танцы, то есть ничего такого, даже отдаленно похожего на это. И вот теперь эти грязные танцы поражали и распаляли меня, я просто теряла голову от любви.

Гидеон смотрел на меня из-под полуопущенных век, продолжая соблазнять раскованными, откровенными движениями. Я лианой обвилась вокруг Гидеона, буквально вцепившись в него ногтями, чтобы наши тела слились воедино.

Он ласкал мою грудь через тонкое трикотажное платье на длинных бретельках. И вшитые в корсаж чашечки отнюдь не стали для него препятствием. Его пальцы поглаживали и приятно теребили мгновенно набухшие соски.

Я застонала и откинула голову, прислонившись затылком к зеркалу. Нас окружали десятки людей, но мне было наплевать. Сейчас я желала только одного: чувствовать его прекрасное тело, его нежные руки, его горячее дыхание.

— Ты ведь хочешь меня, — отрывисто произнес Гидеон. — Прямо здесь.

— А ты готов? — внутренне содрогнувшись, спросила я.

— Но ты наверняка жаждешь, чтобы они наблюдали. Ты жаждешь, чтобы они видели, как я втыкаю в тебя свой член до тех пор, пока твоя маленькая голодная киска не захлебнется от спермы. Ты жаждешь доказать, что ты моя. — Его зубы прикусили мне плечо. — Так вперед!

— Я хочу доказать, что ты мой. — Я засунула руки в карманы его джинсов, сразу нащупав упругий зад. — И хочу, чтобы все это знали.

Гидеон посадил меня на руку и поднял, упершись рукой в мягкую прокладку под зеркалом. Я услышала слабое пиканье, зеркало повернулось, и мы оказались в полной темноте. Затем потайная дверь закрылась за нами, мгновенно приглушив музыку. Мы оказались в офисе, с письменным столом, диванной зоной и видом на сто восемьдесят градусов на весь клуб через двустороннее зеркало.

Гидеон опустил меня на живот, развернув лицом в сторону зеркала. Весь клуб лежал передо мной как на ладони, танцоры на галерее были на расстоянии вытянутой руки. А Гидеон тем временем уже задрал платье практически мне на голову, одной рукой он ласкал мою щелку, а другой — затвердевший сосок. Я оказалась в ловушке под тяжестью его тела. Его руки крепко держали меня, верхняя часть туловища придавила мои бедра, а зубы вонзились в плечо, удерживая на месте. Он полностью обладал мной.