— Естественно. — Дезмонд подошел ближе и, положив руку на плечо Бранди, повернул ее к себе лицом. — Брандис! — Он нахмурился, увидев ее перемазанное лицо со следами слез. — Ты больна?

— Нет, здорова. Просто немного устала. — Она смахнула слезы и уставилась на Дезмонда затуманенным взором, одновременно пытаясь прийти в себя и понять, насколько рассержен ее опекун.

— Это был трудный день для Бранди. — Сквозь туман к ней пробился голос Квентина. — Я не хотел оставлять ее одну.

Бранди поняла Квентина с полуслова. Он напоминал ей об их давней дружбе, благодаря которой Дезмонд может решить, что стал свидетелем сцены, когда один утешал другого. Бранди оставалось лишь подтвердить предположение.

— Я все никак не свыкнусь с фактом, что катастрофу подстроили, — заговорила Бранди. — Квентин терпеливо старался примирить меня с этой ужасной правдой.

Дезмонд кивнул, хмуро рассматривая ее помятый вид.

— Что случилось с твоим платьем? — Он бросил косой взгляд на брата. — Да и с твоим тоже?

Бранди в замешательстве посмотрела на Квентина:

— Мы отправились на верховую прогулку, — спокойно пояснил Квентин. — Поблизости от нас резвился бельчонок, в результате чего мы оба свалились. На самом деле ничего страшного не произошло.

— Ясно. — Дезмонд не перестал хмуриться, но чуть успокоился. — Серьезное было падение или нет, но вид у вас обоих после него — хуже некуда. Квентин, у тебя лицо в крови. А что касается твоего платья, Брандис… — Он не договорил, а лишь покачал головой, как бы давая понять, что ее наряд не поддается описанию.

— Я как раз хотела заняться царапинами Квентина, — быстро нашлась Бранди, — а уже после этого переодеться.

— По-моему, уже довольно поздно, чтобы гарцевать по лесам, а? Что скажете? — поинтересовался Дезмонд, не скрывая недовольства. — Солнце уже зашло.

— Было еще довольно светло, когда мы отправились на прогулку, — возразила Бранди, чувствуя, как в ней закипает хорошо ей знакомое негодование. — Кроме того, я не замечала времени. Мне хотелось только одного — забыться и не думать о невыносимой правде, что кто-то убил наших родителей.

Тон Дезмонда немного смягчился.

— И все же, малышка, тебе не следовало скакать в темно» те. Ведь ты могла разбиться. Я бы предпочел, чтобы ты ограничила свои прогулки часами, когда светит солнце.

Бранди собралась было ответить, но почувствовала мягкий толчок Квентина. Плотно сжав губы, она сохранила молчание.

— Дезмонд, Бентли упомянул, что вчера вечером ты себя неважно чувствовал, — вмешался Квентин, чтобы сменить тему разговора, а заодно определить, страдает ли брат от похмелья. — Сегодня тебе лучше?

— Значительно лучше, благодарю. — Дезмонд насторожился. — Я здоров.

— Рад слышать.

Внимательно оглядев брата, Квентин пришел к заключению, что Дезмонд не только не страдает от возлияний предыдущего дня, но и пока что абсолютно трезв. Речь его была незатрудненной, черные глаза смотрели ясно. Даже чересчур ясно, с удивлением отметил Квентин. Можно было даже сказать, что они сияют. Для человека, который еще вчера топил свое горе в вине, Дезмонд казался поразительно спокойным.

— Ты провел день в постели? — попытался что-то выведать Квентин.

— Нет, я провел день в Лондоне. — Дезмонд помолчал. — С Хендриком.

— Ты был у Хендрика? — Бранди даже подпрыгнула при этом имени и шагнула вперед, чтобы ухватить Дезмонда за локоть. — Он просмотрел бумаги отца? Нашел что-нибудь, что помогло бы нам вычислить убийцу?

Дезмонд резко вскинул голову и вопросительно прищурился, посмотрев на Квентина.

— Я поведал Бранди подробности моей поездки, — объяснил Квентин.

— Как предусмотрительно с твоей стороны, — с подчеркнутым сарказмом заметил Дезмонд.

— Полагаю, Хендрик просветил тебя?

— Да. Но было бы неплохо услышать некоторые вещи из уст моего брата. Скажи, Квентин, тебе не приходило в голову отнестись ко мне с таким же вниманием, с каким ты отнесся к Брандис?

Квентин раздраженно фыркнул:

— Дезмонд, ты уже спал, когда я вернулся домой вчера ночью, и еще не проснулся, когда я уехал сегодня утром. Будь ты на ногах, уверяю тебя, я бы сначала обсудил ситуацию с тобой. И потом, какая разница, с кем я поговорил первым? Нам всем необходимо знать, как проходит расследование. А теперь скажи, Хендрик закончил читать документы Ардсли? Он поэтому послал за тобой?

— Отвечу «да» на оба твои вопроса.

— Ну и…

— И ничего. В бумагах Ардсли тоже ни одной зацепки, как в отцовских. — Дезмонд скрестил руки на груди. — Похоже, мы зашли в тупик.

— Проклятие! — Квентин озадаченно провел рукой по волосам. — Я так надеялся…

— На что ты надеялся? Что убийца отца оставит ясные улики прямо перед носом семейного поверенного? В самом деле, Квентин, не кажется ли тебе это маловероятным? Кроме того, отдавая должное твоему блестящему уму, я бы все-таки не назвал тебя опытным следователем. Почему бы не оставить это дело властям?

В глазах Квентина вспыхнула искра гнева.

— Потому что в той карете погибли мои отец и мать. И если я могу чем-то ускорить поиски их убийцы, то я намерен это сделать… с твоей помощью или без нее.

— Квентин. — На этот раз вмешалась Бранди, которая в буквальном смысле стала между братьями. — Эта ссадина у тебя на подбородке сильно кровоточит. Пойдемте в дом, чтобы я могла заняться ею. — Она повернулась к Дезмонду: — Миссис Коллинз приготовит нам чай. После лечения Квентина я переоденусь, и мы сможем обсудить наши дальнейшие действия.

— Наши дальнейшие действия? — ощетинился Дезмонд, зло поджав губы. — Брандис, ты хрупкая молодая женщина. Ты не должна вмешиваться в это жуткое и опасное дело. Мы с Квентином обсудим этот вопрос позже, вернувшись в Колвертон.

Бранди судорожно вздохнула, убедившись в очередной раз, что они с Дезмондом совершенно разные люди. И любая попытка перекинуть мостик через пропасть между ними обречена на провал.

— Я не хочу спорить, — спокойно возразила она. — С нас уже достаточно несчастий. Давайте хотя бы не ссориться.

Подобрав замызганные юбки, она направилась к дому. Квентин не без гордости наблюдал за ее удалявшейся фигуркой. Потом махнул брату:

— Пошли. Поговорим с Бранди, прежде чем вернуться в Колвертон.

— Согласен.

Мужчины вошли в дом, как раз когда Бранди заканчивала разговор с миссис Коллинз. Упитанная экономка присела в неглубоком реверансе.

— Ваша светлость. Лорд Квентин. — Она встревожилась, заметив кровь на лице Квентина. — Вы сильно пострадали, милорд?

— Пострадала только моя гордость, миссис Коллинз.

Экономка по-матерински улыбнулась: