Полли отплыла довольно далеко от компании. Но конечно, за Хаклом в воде было не угнаться. Она казалась его естественной стихией; он легко резал волны благодаря мощным плечам. А Полли обычно не нравилось погружать в воду голову, и она всегда немножко боялась, как бы кто-нибудь не укусил ее за пальцы ног. Но сегодня, когда она лениво покачивалась на волнах, страхи отступили; она была абсолютно довольна всем, одна в море, счастлива и свободна. На пользу пошло и то, что она хорошо выспалась. Да и парочка бокалов шипучки была нелишней. Полли размышляла над ужасными новостями своих друзей. Она понимала, что они переживают настоящее потрясение. Но с другой стороны, Керенса всегда прекрасно справлялась со своей работой и привыкла сама себя обеспечивать. А Рубен начинал с того, что чинил компьютеры у себя в гараже. Почему бы ему не вернуться к этому занятию? Ему нравилось хвастать деньгами, но он не был ими одержим. И еще Полли знала, что эти двое искренне любят друг друга. Слава богу, что Рубен не женился на одной из тех прекрасных куколок, что всегда вертелись вокруг, стараясь заполучить его самого, а заодно и его кредитную карту. Только их шансы таяли быстрее, чем лед в ведерке для шампанского. Впрочем, думала Полли, этим милашкам безразлично, какого богача ловить в свои сети, теперь же здесь появится олигарх. Возможно, куколки перейдут к нему вместе с территорией, как встроенная посудомоечная машина, централизованная система уборки пыли или стереосистемы объемного звука.

Полли посмотрела на дом, щурясь от солнца. Рядом с ним стояли фургоны и грузовики, люди выносили из дома вещи. Даже отсюда Полли смогла рассмотреть скульптуру в полный рост – обнаженный Рубен и Керенса, которые… О боже! Полли, хихикнув, сообразила, что опьянела сильнее, чем ей казалось, и она быстро проверила, нащупывается ли под ногами дно. Нащупала. Отлично.

Наблюдать за выносом вещей было и любопытно, и грустно: грузчики укладывали в машины все то, что радовало Рубена и Керенсу. И еще это слегка смущало: неужели, черт побери, они собираются продавать те жуткие портреты обнаженной Керенсы?

Рядом с Полли вдруг возник Хакл; он быстро подплыл к ней под водой, и его сильные руки сжали ее так, что она пискнула. Но тянуть ее вниз он не стал – наоборот, привлек к себе.

– Привет, – сказал он. – Подсматриваешь?

– Любопытствую, – ответила Полли, показывая в сторону дома на холме. – Смотрю на все эти вещи.

– А, это просто барахло, – сказал Хакл. – А наши-то там… практически занимаются сексом в море.

– Вот безобразники, – проворчала Полли. – Из-за них мне приходится наблюдать за грузчиками. Больше некуда смотреть.

– А знаешь, что вижу я? – спросил Хакл, колыхаясь на волне чуть позади нее.

– И что? – оглянулась на него Полли. – Ух! Ты похож на героя рекламы лосьона после бритья. Причем классной рекламы, а не этой безвкусицы от Марка Райта[14].

Хакл показал на холм:

– На что я смотрю?

– Ты смотришь на торшер высотой в девять футов с изображением собаки на абажуре, – решила Полли. – Вульгарно. У них все вещи такие. Я до сих пор этого не замечала, потому что пейзаж вокруг уж больно хорош.

Хакл покачал головой:

– Не угадала.

– Ты смотришь на изогнутый телевизор три D с диагональю девяносто шесть дюймов, как у киноэкрана; он стоял в верхней гостиной, и Рубен никогда не мог найти от него пульт, а Керенса смотрела там только сериал «Дома с молотка».

– Мимо.

Полли прищурилась.

– Ладно. Сдаюсь.

– Наводящий вопрос: куда засовывают все это кошмарное барахло?

– Ты, наверное, хотел сказать «кошмарно дорогое барахло».

Хакл улыбнулся:

– Знаю. Удивительно, сколько денег они… как это говорят в Британии?

– Наверное, профукали, – серьезно ответила Полли.

– Сколько они профукали!

– Ну они же много тратили на благотворительность. И не жалели денег, принимая друзей, – напомнила Полли.

– Да, – согласился Хакл.

Они наблюдали за тем, как двое грузчиков вынесли из дома старинные часы, как будто отлитые из чистого золота в виде дракона с двумя пылающими рубиновыми глазами.

– Ладно, не важно. Давай еще раз, последняя попытка.

Он обхватил ее голову большими ладонями и повернул в сторону дома.

– На что ты смотришь? Чего там много-много?

Полли моргнула.

– Не знаю. Фургонов для перевозки?

– Да! – воскликнул Хакл. Он тоже был слегка под хмельком. – Неужели не понимаешь?

– Мы начнем новое дело, будем перевозить вещи? А что, должна сказать, эти ребята выглядят вполне довольными.

– НЕТ! – расхохотался Хакл. – Полли, я так тебя люблю, не будь такой глупой!

– Я не глупая, а вот ты ЧЕРЕСЧУР ЗАГАДОЧЕН.

Они уже оба хохотали, и Хакл качал головой.

– Фургон!

– Не понимаю. Зачем?

– ХЛЕБНЫЙ ФУРГОН!

Полли засмеялась. Потом умолкла. Потом снова засмеялась.

– Что ты имеешь в виду? Какой хлебный фургон?

– Ну как фургон-пиццерия. Фургон с печкой, в которой пиццу пекут.

– Понятно, – кивнула Полли.

– Так вот, ты можешь обзавестись чем-то подобным для продажи хлеба. И разъезжать по Полберну.

Полли повернулась к нему, и ее окатила волна.

– Не так-то это просто.

– Да, не так-то просто, – согласился Хакл. – Тебе понадобится разрешение и оборудование. Но в муниципальном совете тебя знают.

– В совете меня ненавидят, – возразила Полли. – Мы заставили их отказаться от строительства ужасно дорогого моста, который они хотели соорудить.

– Ох да, – сказал Хакл. – Ладно, тогда мы приклеим тебе фальшивые усы.

– Они все равно не позволят мне держать хлебный фургон в Полберне.

– Ладно. Но они могут разрешить тебе ставить его на парковке с другой стороны, куда приходят рыбаки. Так что жители Полберна… Им, наверное, придется ходить по дамбе, чтобы добраться до тебя. – Он моргнул. – Хотя знаешь, мне кажется, они будут не против. Да и туристы, приезжающие на один день, прежде всего на тебя наткнутся.

– Я не хочу работать в фургоне, – заявила Полли. – Я хочу мою чудесную печку и мой чудесный магазин.

– Об этом надо было думать раньше. Скажу больше: если у тебя вскоре не появится какой-нибудь план, тебе, пожалуй, придется и жить в фургоне.

Полли вздохнула:

– Да где же мы его раздобудем? И чем заплатим?