— Вот что, Джексом, — заявил бронзовый всадник, — я возьму с тебя еще одно обещание. Больше никаких полетов во времени. Ты и так слишком переусердствовал, по глазам вижу.

Лайтол удивленно вгляделся в лицо своего питомца.

— С Рут'ом мне ничто не угрожает, Н'тон, — возразил Джексом, обрадованный тем, что ему в вину ставят не самое страшное из его прегрешений. — Он всегда знает, в каком времени мы находимся.

Однако на Н'тона Рут'овы таланты не произвели никакого впечатления.

— Все может быть, только опасность кроется не в самонадеянности дракона, а в голове всадника, — резко сказал он. — Один неосторожный шаг — и оба на волосок от гибели. Знаешь, как опасно в таком путешествии столкнуться с самим собой? И вообще это отнимает массу сил и у всадника, и у дракона. А тебе, юный Джексом, такие вещи и вовсе ни к чему. У тебя впереди столько времени, что ты успеешь все сделать.

Слова Н'тона заставили Джексома вспомнить необъяснимую слабость, одолевшую его на площадке Рождений. Неужели в тот самый миг…

— Боюсь, Джексом, — прервав размышления юноши, вступил в разговор Робинтон, — что ты не совсем понимаешь, какая критическая обстановка создалась сейчас на Перне. А тебе бы надо это знать.

— Если, мастер Робинтон, ты имеешь в виду кражу яйца и то, что всадники чуть не начали войну, так я тоже был в Бендене тем утром…

— Разве? — Робинтон слегка удивился и покачал головой, будто упрекая себя за непростительную забывчивость. — Тогда тем более ты можешь догадаться, в каком настроении пребывает Лесса. И если бы Запечатление прошло не так благополучно…

— Но ведь яйцо все-таки вернули, мастер Робинтон, — с недоумением произнес Джексом. — Чем же Лесса еще недовольна?

— Так-то оно так, — согласился арфист. — Похоже, кто-то в Южном сообразил, какие последствия может вызвать эта кража. Но Лесса никак не успокоится.

— Ведь оскорбление нанесли Лессе, Рамот'е и всему Бендену, — пояснил Н'тон.

— Но нельзя же допустить, чтобы драконы пошли друг на друга войной! — в смятении воскликнул Джексом. — Только поэтому яйцо и вернули!

Неужели их рискованное предприятие, раны Рут'а — все было зря?

— У нашей Лессы крутой нрав, Джексом, и она долго помнит обиды. Ты ведь не забыл, как стал лордом Руата? — было заметно, что Робинтон с большой неохотой напоминает юноше о его происхождении. — Я ничуть не хочу преуменьшить достоинства госпожи Бендена. Ее стойкость перед лицом столь невероятных событий достойна похвалы. Но упрямство, с которым она не желает смириться с нанесенным оскорблением, может иметь для всего Перна самые роковые последствия. Пока, правда, она прислушивается к разумным доводам, но в последнее время равновесие стало весьма неустойчивым.

Джексом кивнул. Нет, никогда он не признается, что замешан в этом деле. Хорошо еще, что он не проболтался Лайтолу о своем приключении. Никто не должен знать, что это он, Джексом, вернул яйцо. И особенно Лесса. Он послал мысленный приказ Рут'у, но тот сонно пробубнил, что слишком устал, чтобы кому-то о чем-то рассказывать, и вообще дадут ему наконец спокойно поспать?

— Ты прав, — сказал Джексом в ответ на слова Робинтона. — Я понимаю, что сейчас необходима чрезвычайная осторожность.

— Есть еще кое-что… — на подвижном лице Робинтона отразилась глубокая печаль; он помолчал, подыскивая нужные слова. — Обстоятельство, которое со дня на день еще больше осложнит и без того нелегкую ситуацию, — он коротко глянул на Н'тона. — Я говорю о Д'раме.

— Полагаю, Робинтон, что ты не ошибаешься, — произнес бронзовый всадник. — Вряд ли он останется предводителем Вейра, если Фанна умрет.

— Если? Боюсь, что правильнее будет сказать «когда». А судя по тому, что мне поведал мастер Олдайв, чем скорее это случится, тем милосерднее поступит судьба по отношению к ним обоим.

— Я и не знал, что Фанна больна, — произнес Джексом, а мысли уже умчались вперед, к печальному событию, которое неминуемо последует за смертью Фанны, — ее королева Мират'а добровольно уйдет из жизни вслед за своей всадницей. О гибели королевы будут скорбеть все драконы — и Рамот'а. И Лесса тоже!

Лайтол помрачнел, как случалось всякий раз, когда что-то напоминало ему о гибели его дракона. А Джексом, расправившись с остатками самолюбия, окончательно смирился со своим предстоящим ученичеством — нет, никогда больше он не станет подвергать Рут'а такой опасности!

— Фанна тихо угасает, — продолжал Робинтон, — ее съедает болезнь, которую ничто не может остановить. Мастер Олдайв сейчас с ней, в Исте.

— Да, его файр позовет меня, когда он соберется уезжать, — сказал Н'тон. — Д'рам может рассчитывать на меня.

— Ох уж эти файры, — задумчиво проговорил Робинтон. — Еще один камень преткновения в Бендене, — он взглянул на бронзового, мирно дремавшего у него на плече. — Там, на площадке Рождений, я чувствовал себя как-то неуютно — из-за того, что со мной не было Заира. Честное слово! — Он снова взглянул на притихшего бронзового, потом на Триса, сонно жмурившегося на плече у всадника. — А ведь они утихомирились!

— Потому что Рут' здесь, — сказал Н'тон, поглаживая своего Триса. — С ним они чувствуют себя в безопасности.

— Дело не в этом, — заметила Менолли, не спуская глаз с лица Джексома. — Они и при Рут'е не могли угомониться. Это дикое беспокойство улеглось только сейчас. Они больше не видят яйца! — Арфистка скосила глаза на свою маленькую королеву. — И я думаю, что это вполне объяснимо. Запечатление прошло благополучно, и то, чего они так боялись, не произошло. Или, — она неожиданно взглянула на Джексома в упор, — все-таки произошло?

Джексому ничего не оставалось, как только изобразить на лице искреннее недоумение.

— Так ты считаешь, Менолли, что они волновались из-за королевского яйца? — спросил Робинтон. — Жаль, мы не можем сказать Лессе, как они переживали. Это хоть как-то оправдало бы файров в ее глазах.

— А я думаю, — сердито бросила Менолли, — что их уже давно нужно было призвать к порядку!

— Но, дорогая моя девочка… — Робинтон был явно растерян.

— Я говорю не о наших, мастер Робинтон. Они доказали, что могут приносить большую пользу. Просто слишком многие относятся к ним спустя рукава и не считают нужным воспитывать, — она как-то странно засмеялась. — Вот и Джексом может подтвердить. Они так допекают Рут'а, что он вынужден прятаться от их назойливого внимания в Промежутке. Верно, Джексом?

Было в ее настойчивом взгляде нечто такое, что ставило юношу в тупик.

— Не могу сказать, чтобы они всегда докучали Рут'у, — осторожно сказал Джексом, вытягивая под столом длинные ноги, — но ты же знаешь, Менолли, у каждого бывают минуты, когда хочется побыть одному.

Лайтол понимающе хмыкнул, и Джексом понял, что Бранд поделился с управляющим своими подозрениями насчет Кораны.