– Да, я помню эту сумку… Но я даже как-то не интересовалась, где она лежит. А, это в ней находилось лекарство, которым вы лечили Алессандро?

– Да, в ней… Неужели ты не заметила, где она?

– Нет, госпожа. Я прибираюсь в вашей комнате, убираю только то, что лежит на поверхности, другие служанки застилают постель, моют пол. Надо спросить у них.

– Быстро спроси, немедленно! Там лежат вещи очень важные для меня. Да, там находится лекарство, но и вещи, которые дороги мне, как память. Там нет ничего ценного! Скажи им, что они не обнаружат там золото или ещё чего-то… Лекарства, которые там… Они просто не знают, как ими пользоваться. Если кто-то взял эту сумку, пусть немедленно мне отдаст!

Мой голос уже переходил на крик.

Должно быть, я выглядела шокированной, поэтому Катерина стремглав бросилась в сторону кухни.

Я облокотилась на стену и тяжело дышала.

Никогда раньше не задумывалась, что такое клаустрофобия, но сейчас у меня возникли точно такие же ощущения. Это пространство давило на меня, сжимало тисками. Если раньше я относилась ко всему легко, то сейчас начинала понимать, что игрушки закончились. Если сумку я не найду, то что мне делать? Я хочу домой! Я хочу вернуться немедленно домой!

Я заплакала.

Со стороны кухни слышались голоса, бурное удивление. Должно быть, слуги очень удивились такой пропаже, они все высыпали из комнаты:

– Синьорина, не расстраивайтесь. Нет, никто из нас её не видел.

– Как это не видели? Вы хотите сказать, что вещь, которая лежит в моей комнате под шкафом, может просто исчезнуть?

– Здесь никого не было сегодня, кроме нас…

Кроме них… Значит, кто-то из них всё-таки это сделал. В моей голове промелькнули воспоминания о том, как еще недавно Валентино легко поднялся ко мне, никто его не остановил. Обычно слуги предупреждают отца, если в доме появляется непрошенный гость. А тут всё прошло тихо и незаметно, предупредили уже просто факту. Не мог ли сейчас этот человек забрать мои вещи по его же приказу?

Меня трясло. Если это он, если он забрал мою сумку, то зачем она ему нужна? Или он что-то заметил? Что могли заметить его соглядатаи, а если он обнаружит её возможности? Тогда я уже никогда не выберусь отсюда…

Но, возможно, все дело в лекарстве, он решил достать его оттуда и забрать себе. Но остальные-то вещи, они явно не нужны…

Что же мне делать… Не могу же я послать слуг к Валентино и спросить, у него ли находится сумка? Даже если у него, он никогда этого не скажет, и я не хочу расставаться, если это так…

Я села и горько заплакала. Женщины бросились меня утешать.

– Почему она так сильно плачет?

– Должно быть, там вещи, оставшиеся от ее матери, последняя память, – тихо проговорила Катерина.

– Бедная девушка, только не расстраивайтесь, скоро в вашей жизни всё поменяется, уедете отсюда, и ваша матушка будет вам только приходить во снах.

– Нет… Я не хочу так…

Слуги долго меня успокаивали, но я не переставала плакать, они даже не могли понять, как близко к сердцу я принимаю эту потерю, думая о своём.

Под вечер я не выдержала:

– Отнесите это письмо Валентино Конти, если он ещё не уехал, может быть, он ответит мне…

Слуга взял послание и вышел.

Ответ не заставил себя долго ждать:

– Господин Валентино уже собирается уезжать, но он быстро написал вам что-то.

Я взял протянутый мне лист бумаги и дрожащими пальцами открыла его:

«Вам дорога вещь, а мне дороги вы. Ценности должны находиться рядом, не правда ли?»

Сволочь, это всё-таки был он…

Несколько дней я провела дома, идти в церковь не хотелось, и я сказала, что приболела. Все отнеслись к этому с пониманием. Конечно, девушка не в духе, переживает и лучше ее не трогать. Меня, в самом деле, оставили в покое. Даже Катерина заглядывала редко, молча заносила еду и уходила. Она бросала красноречивые взгляды, жалея несчастную госпожу, но мне было все равно.

Я потеряла счет времени, дни казались одинаковыми, и не было никакой надежды. Не сядешь на поезд или самолет, чтобы сменить место жительства. В прошлой жизни у меня было так много возможностей, а я этого не понимала.

В один из вечеров отец меня тоже порадовал.

– Бланка, приди в себя. Я получил весть от твоего жениха, он завершит дела раньше и приедет уже через пару недель.

Эта жизнь неотвратимо надвигалась на меня, не оставляя никакого выбора.

– Я должна что-то делать?

Отец закатил глаза:

– Естественно! Ты отправишься во Флоренцию, где и состоится бракосочетание. Ты должна подготовиться к дороге и свадебной церемонии, дел очень много. Бросай свою хандру, это совершенно неуместный бунт. Да тут все дочери знатных семейств были бы счастливы оказаться на твоем месте.

Спорить с ним было бесполезно. Я до последнего надеялась, что ситуация разрешится сама. Так просто не может быть. Но ничего не происходило, это меня приводило в отчаяние.

Вечером, после встречи с портными, я уже готовилась ко сну, когда в комнату тихо прошмыгнула Катерина:

– Синьорина, он пришел, Алессандро.

Еще этого мне не хватало…

– Как он мог прийти, а ранения?

– Так уже времени сколько прошло? Вы тут счет ему совсем потеряли. Алессандро давно поправился, везде хвалится, что вы его спасли. А сейчас пришел, но не хочет, чтобы ваш отец знал. Его пустить?

– Хорошо, пусть поднимается…

Хуже уже не будет, хоть что-то назло Валентино.

Алессандро поднялся бесшумно, наверное, взлетел. Он выглядел полностью здоровым, судя по фанатичному блеску глаз, пришел он не просто так.

– Спасибо твоей служанке, что она меня пустила, иначе… У меня, конечно, была мысль поставить лестницу и попытаться подняться вверх по ней, но это было бы чревато.

– А в чём необходимость? Чем ты можешь мне помочь? – усмехнулась я.

– Я думаю о тебе много дней, можно сказать, давно. Я уже всю голову себе переломал. А ещё… Он приходил ко мне.

Я сразу превратилась в слух:

– Валентино?

– Да, но он приходил, как всегда, требовать и показать, что я ничего из себя не представляю. Не на того напал.

Я с удивлением посмотрела на него. Неужели для Алессандро было достаточно, не зная меня, совершенно не беседуя со мной, так близко к сердцу воспринять наши отношения. Как это называется с его стороны? Любовь с первого взгляда? Я ещё с таким не сталкивалась. Я привыкла, что за мной ухаживали, меня могли расценивать, как девушку для отношений. Даже с теми же мужчинами из моего прошлого, всё было как-то спокойно и гладко. Но сейчас он выглядит реально фанатичным и переживающим за меня.