Далее. Личная жизнь.

Кого я хочу видеть рядом? Да никого. Никого определенного. Того, кто не будет выносить мне мозг – это, наверное главный критерий. А если он еще и будет умен и заботлив – я буду вообще на вершине счастья. Как немного…

На том и порешила. Через время я, может, сформулирую ещё пару мечт, а пока, остановимся на этом.

Через пару дней раздался телефонный звонок. Номер скрыт.

– Малыш, я люблю тебя. Прости меня за всё. Я не могу без тебя.

Звонил Ваня. Я была не готова к такому повороту, и его звонок меня несколько даже разозлил.

– Ваня, мы всё сказали друг другу. Хватит.

– Я знаю что делать, я хочу быть с тобой, я люблю тебя, ты понимаешь это! Я хочу, чтобы у нас был ребенок. Давай сделаем ребенка!

Я онемела. Он произнес эту фразу. Эту самую заветную для женщины фразу. Сам. Конечно, я растерялась. Моё сердце в секунду оттаяло и вновь наполнилось любовью и нежностью к нему. Он хочет ребенка. Значит, его отношения серьезны. Значит, разговоры про любовь – это не просто слова. Он готов к поступку. Значит, у нас есть будущее.

– Я всё осознаю. Я все продумал. Я буду помогать и обеспечивать вас. Я буду жить с вами. Я хочу быть с тобой – остальное мы решим…

– Ваня, но ты же знаешь, что я не могу просто так забеременеть…

– Приезжай ко мне, мы всё обсудим и решим. Сейчас я скину деньги на билеты.

Билеты были куплены через час, и уже на следующий день я, окрылённая, мчалась на Сапсане в Питер, чтоб обсудить, как будет исполняться моя самая заветная мечта – материнство.

Помню, что раньше я писала, что не очень понимаю это, и что не в этом смысл. Конечно, я всё помню. Но сейчас, когда моя мечта так близко, все те мысль выскочили у меня из головы. Я хочу ребенка. Я очень хочу ребенка. Я готова рожать не в браке, от женатого мужчины – хоть как, лишь бы родить. То ли это возраст, то ли бесконечное одиночество.

Во мне столько любви, мне просто очень надо, просто необходимо кому то её отдавать. Я очень хочу ребенка.

В Петербург я приехала окрыленной этой мыслью и бросилась в объятия Ванечки. Я вновь любила его, как мужчину, как будущего отца ребенка, как человека, подарившего мне надежду.

И ещё три дня радости и счастья. Мы обсуждали нюансы нашего будущего, планировали беременность, расписывали сроки визитов к врачу и были безмерно счастливы от рисующихся перспектив.

Пришла пора возвращаться в Москву, и мы, горячо обнявшись стояли на перроне и клялись друг другу в любви и верности.

Записавшись к врачу на прием, сдав все необходимые анализы и пройдя миллион осмотров я встала в очередь на получение Квоты для процедуры ЭКО. Все шло размеренно, по плану, без эксцессов и проволочек. Я была настроена решительно и вовремя сдавала все бумаги и появлялась в нужных инстанциях.

До процедуры оставалась пара недель. Все было собрано, подписано, оформлено и заверено. Я, конечно, продолжала работать, но все мои мысли были направленны на операцию. Ни о чем другом я думать естественно не могла. Вот уже пару месяцев я жила в этой эйфории, в этом полете. Я спала и видела сны, как я качаю кроху на руках. Я гуляла по улице и не могла оторвать глаз от мам с колясками. Мои мысли были только о детях и о предстоящей, такой долгожданной для меня беременности. Казалось, что счастье так уже близко.

Ваня приехал ко мне без звонка, вернее со словами: встреть меня в 23.00 на Ленинградском вокзале. Не здрасьте тебе, ни до свидания, встреть –и всё!

Говоря честно, я была и не была рада его приезду. Столько всего навалилось на меня. После приезда в Москву дела как-то не очень складывались: хорошую работу найти не удавалось, вот и приходилось перебиваться с одного на другое, а это, мягко говоря, нервирует. Вот и я была в этот вечер взвинчена. Я подъехала на Ленинградский вокзал. Он сел в машину, и я сразу поняла, что что-то не то. То ли мы давно не виделись, то ли бесконечные телефонные ссоры и его упреки меня так достали, что я просто не могла уже их слушать. Вот и теперь, не успев сесть в машину, он стал материться на пробки, на поезд, кинулся, вырывая руль из моих рук, сигналить подрезавшему меня таксисту. Я и сама порядком устала, и не собиралась ночью торчать на вокзале, и усталость уже овладевала моим телом всё больше и больше, а тут ещё он-такой нервный, раздражённый. Решив молчать и не спорить с ним сегодня, ведь сил просто не было физически, мы приехали домой и я сразу уснула.

Утром меня разбудил холодильник, вернее, его хлопающая дверь. Шесть тридцать утра, и Ваня уже встал, а я, как убитая, не могла найти в себе сил даже открыть глаза.

– и что за баба такая, пожрать нечего! – бурчал он себе под нос, но явно так, чтоб я слышала

– и тебе доброе утро- с иронией ответила я, и решив не ввязываться и не реагировать повернулась на другой бок.

Но не тут то было. Голос был подан, а это значит, что разговор будет продолжен.

– И в хате грязно почему? – не мог он угомониться

– Ваня. Неделя очень сложная. Я постоянно работаю. Ну не спела я.

– Что значит не успела?

Моё терпение сошло на нет.

– То и значит! У меня сложное время. Проекты только начинаются и выплаты по ним будут не скоро, а за квартиру надо платить сейчас. Ты об этом подумал?

– И что? У тебя нет денег заплатить за квартиру?

Вот, блин, что за формулировка? Может, конечно, я и ненормальная, но лично мне кажется, что нормальный мужик должен такие вопросы сам решать, или, хотя бы, помогать СВОЕЙ женщине, как он называет. Но нет. Вместо того, чтоб спросить, есть ли у меня деньги на квартиру, на бензин, узнать хотя бы, покушала ли я, мы только и говорим, что о верности и любви. Ну разве это серьезно? Я не говорю, что люблю его только за деньги. Да и денег он мне никогда не давал, и особо ничего не дарил. Но ведь должен же мужчина хоть как то интересоваться моим бытом? Я в такую любовь не верю.

Решив задеть его за живое и