Уходит, сильно хлопнув дверью.

Парни... мне их не понять!

Конечно, я догадываюсь, зачем он меня привёл к себе... но ему придётся обломаться в который раз. Я вообще не в настроении каких-либо лобызаний, или секса. Тем более с ним!

Начнёт качать права — уйду... мне не далеко!

И... что это?! Мини холодильник?!

Это уже ни в какие рамки!

Поднимаюсь со своего лежбища, открываю его, ища, что-то съедобное. Куча минералки, и фрукты. Да, не густо!

Я вроде бы видела кухню?! Да-да, точно видела!

Не знаю зачем, но на цыпочках выхожу из комнаты Зака, бегом на первый этаж.

Два дня уже не кушала, живот урчит по дикому!

Мать моя! Держите меня, я сейчас упаду от счастья! Да у них здесь целый шкафчик разной гадости: чипсы, шоколадки и даже мармеладные мишки! Вот чем питаются наши спортсмены... а-та-та, нехорошо!

Набрав полные руку всякой всячины, возвращаюсь обратно, надеясь, что никто ничего не заметит. А если что, то отдуваться будет сам Фостер!

Раскладываю все вкусности рядом с собой, возвращаюсь к просмотру любимого сериала.

— Вот такой наглости от тебя не ожидал, мышка! — раздается голос Зака, а после захлопывается дверь, и как мне кажется, щёлкает замок. — Это Американская История Ужасов?! Ты же...

— Цыц! — махаю рукой в его сторону, когда начинают убивать одного из главных героев.

Нет! Их же там вообще почти никого не осталось! Ой, мамочки!

— Обнаглевшая, — перед моим лицом появилась его талия, заслонявшая собой весь обзор.

Лежу, смотрю… пару мгновений спустя соображаю, что он в одних боксерах.

В одних, мать твою, боксерах!

И там… больших, нет, огромных размеров бугор, как-то подозрительно, косящийся на меня.

— А я тут с леденцом! — с насмешкой заявляет, резко спуская последний оплот приличия.

Зак Фостер.

Слежу за тем, как меняется Кларк в лице: как она открывает рот в немом удивлении, и хлопает ресничками, находясь в недоумении.

Смотрю вниз, не понимая, что же могло настолько удивить мою девушку.

Все в отличной, колом стоящей форме! Идеально выбрито для неё, свежо и готово к незамедлительному использованию!

— Оденься, немедленно! Ты... ты! — щебечет звонким голоском, привставая с места, чтобы иметь возможность, заинтересовано пройтись глазами поближе.

Или сбежать.

Не получиться — мышка в клетке, осталось лишь ждать капитуляцию.

— Я, — парирую. — Не нужно делать вид, что ни разу не видела мужской член! — делаю несколько шагов в сторону, вставая с краю у кровати. — Хотя твоё удивление можно понять... такой, ты точно ещё не видела... и не пробовала на вкус, — уверенно произношу, медленными движениями приближаясь ещё плотней, упираюсь ногами в постель.

Ее лицо достаточно близко, что бы она могла в полной мере изучить меня.

— Нравится? — со смешком. Тяну к ней руку и заправляю шелковую прядь мягких волос за ухо.

Второй же обхватываю стержень ладонью, слегка сжимая, чтобы ослабить напряжение... веду по всему основанию в легком и неспешном темпе.

Она настолько увлеклась процессом созерцания дрочки, что даже не слышит, о чем я ей говорю, а только махает головой... вверх-вниз... четко, следя за моими плавными движениями.

Щеки Лолы приобретают розовый оттенок, и можно наблюдать, как по виску стекает маленькая капелька пота. Которую я в момент слизываю.

Бл*ть, ничего сексуальней раньше не видел. Это не сравниться с полностью голой шлюхой, ожидающей, что бы ее взяли!

Сердцебиение учащается, а разум застилает мутная пелена. Даже погода за окном поменялась — стало заметно темнее в комнате, делая обстановку более интимней.

Взгляд цепляется за леденцы, раскиданные на белоснежной пастели. В голову приходит безумный план, для осуществления которого понадобиться эта девушка.

— Лолааа... с каким вкусом, ты любишь леденцы больше всего? — проговариваю с двусмысленным намеком, со сбившимся дыханием, продолжая дрочить перед ней!

— А-ананасовые, — тяжело сглатывает слюну, неуверенно поднимает на меня взгляд, смотря с легким испугом и неким просыпающимся азартом.

— Значит, будут ананасовые.

Отпускаю свой агрегат на свободу. Он, отпружинив слегка, ударяется о живот.

От этого нелепого звука Лола дергается, и кажется, начинает приходить постепенно в себя. Это можно понять по тому, как она начинает отводить взгляд и отстраняться.

— Тебе нечего бояться, — с силой хватаю за длинные темные волосы и ловким движением накручиваю их на руку. Легкой хваткой беру за предплечье, чуть встряхивая, — ничего страшного здесь не произойдёт. Я обещаю. — Успокаиваю. — Мы просто немного поиграем! Тебе понравится... а мне и подавно. — Смотрю в ее голубые глаза, передавая ей ментально всю свою уверенность.

— Я не... Зак... — голосок тихий и манящий. Трепещущий.

— Сядь ровно... и поставь ноги по пол, — говорю со свистом, наклоняюсь, подталкивая ее за задницу, указываю какую позу ей лучше принять для нашего удобства.

Незаметно сдвигаю ее ноги, устраивая их между своих — расставленных, притягиваю ближе к краю.

Идеально.

Нащупываю нужную конфету, распаковываю, кладу ее в рот, пока она, застенчиво опустив глаза, разглядывает свои руки.

— Зак, я не уверенна, что... — поднимает голову, но не успевает договорить, так как я набрасываюсь на ее сочные пухлые губы, останавливая глупый поток протеста.

Облизываю, всасываю в рот ее язык, передаю ананасовый леденец, за собой оставляя в уголке губ нежный поцелуй.

Ловлю дрожь в маленьком тельце с особым удовольствием. Упиваюсь превосходством над ней.

Сам уже чуть не кончая от дурманящих ощущений прямо на неё. Член и яйца ноют по дикому, и требуют к себе полного внимания, с ее участием в главной роли.

Выпрямляюсь в полный рост, от чего мой член оказывается на уровне ее головы. Медлю, хотя сам терпеть больше не могу.

Она не уйдёт отсюда, не отсосав!

— Мне... мне нравится твой пирсинг, — выдаёт, указывая на него пальчиком. Принимая правила игры.

Взгляд темнее в разы, заслоняя чернотой всю синеву. Высовывает кончик языка, ведя им по губам, наклоняет чуть голову, смотрит заинтересовано. Дерзко.

Перекатывает cосучку во рту, ударяя ею по зубам... туда и обратно... цок — цок.

Этот возбуждающий звук отдаётся в члене, от чего он дергается в сторону девушки, ища ласку.