Примерно в полдень Ибн Яд со своими измученными людьми вошел в лагерь. Хотя они валились с ног от усталости, он дал на отдых всего лишь час, так как шейх Эль-Гуада постоянно боялся потерять сокровища и женщину до того, как они достигнут пределов своей засушливой родины.

Тяжелый груз сокровищ был разделен на несколько частей и доверен самым надежным людям, охрана пленницы была поручена Фахду, чей злобный взгляд вызывал в принцессе ужас и отвращение.

Стимбол, который втайне смеялся над безумными рассказами о сокровищах и прекрасной женщине, которую арабы мечтали найти в каком-то затерянном мифическом городе, потерял дар речи, когда увидел добычу арабов, и сначала решил, что это галлюцинации, вспыхнувшие в его воспаленном мозгу.

Обессилевший Стимбол, шатаясь, шел по тропе, держась по возможности ближе к Фахду, ибо знал, что этот бессовестный негодяй – его последняя надежда на спасение. Но сейчас у Фахда на уме было другое. Он влюбился в белую девушку, и эта страсть граничила с безумием. Фахд понимал, что с помощью богатства, обещанного ему Стимболом, можно будет добиться этой прекрасной гурии, в противном случае бедный бедуин продаст ее. Он строил планы, как завладеть Гвинальдой или Стимболом, или обоими вместе, но всякий раз в его сознании возникала мрачная фигура алчного шейха, способного разрушить все его замыслы.

У подножия гор Сеполькро Ибн Яд повернул на восток, чтобы не пересекать вновь страну Батандо. За восточной кромкой гор он еще раз повернул на юг, а затем на запад, оказавшись на северной границе территории, принадлежавшей Тарзану. Хотя араб знал, что человек-обезьяна мертв, он все же опасался мести его людей.

Ибн Яд разбил лагерь поздно вечером.

Ужин готовился в спешке. Свет костра и свет ламп в палатке шейха был тусклым и дрожащим, но все же не таким слабым, чтобы помешать Атейе увидеть, как Фахд бросил что-то в чашку, приготовленную для Ибн Яда.

Когда шейх протянул руку за чашкой, Атейя подскочила к столу и ударом руки сбросила ее на пол.

Прежде чем она смогла объяснить свой поступок или обвинить Фахда в готовившемся злодеянии, преступник понял, что его коварство обнаружено. Он вскочил на ноги, схватил ружье и бросился на женскую половину, где под присмотром Хирфы и Атейи находилась Гвинальда.

Он сжал запястье девушки и потащил ее к своей палатке. Тем временем в мукааде Ибн Яда царил переполох. Шейх потребовал у Атейи объяснений. Никто не обратил внимания на бегство Фахда, и никто не погнался за ним на женскую половину.

– Он подбросил тебе в пищу «симм», – воскликнула Атейя. – Я видела это собственными глазами, а когда он понял, что разоблачен, он сбежал!

– О, Аллах! – вскричал Ибн Яд. – Этот сын шакала хотел отравить меня! Схватите его и приведите ко мне!

– Он увел с собой девушку! – крикнула Хирфа. Бедуины вскочили и бросились следом за Фахдом. Он остановился и, вскинув ружье, выстрелил. Преследователи замешкались и отступили. Добежав до палатки, Фахд схватил Стимбола, который лежал на грязной циновке, и приказал ему встать.

– Быстрее! – зашипел он на ухо американцу. – Ибн Яд приказал убить тебя. Иди скорее за мной, и я спасу тебя!

Когда бедуины, сохраняя все меры предосторожности, приблизились к палатке, Фахд, тащивший Гвинальду и сопровождаемый Стимболом, яростно продирался сквозь джунгли в западном направлении…

* * *

Наступал вечер. Джеймс Блейк, двигаясь по следу Ибн Яда, с большим трудом начал взбираться на последний откос. Теперь он шел по тропе, ведущей к перевалу, за которым начинался внешний мир.

Справа от него виднелись серые башни и стены сторожевой заставы, прямо перед ним лежала тропа, ведущая туда, куда он так стремился дойти, а вокруг в кустах прятались вооруженные люди Богуна из Сеполькро. Но Блейк не мог знать и не догадывался, что глаза караульных давно наблюдают за его медленным восхождением.

Обессиленный долгим подъемом, после часа изнурительного напряжения, голодный и безоружный Блейк был не способен ни оказать сопротивления, ни спастись бегством, когда дюжина вооруженных людей выскочила из близлежащих кустов и заключила его в стальной круг. Так сэр Джеймс из Ниммра был взят в плен, и его под конвоем повели к королю Богуну.

Его допросили, и, когда Блейк понял, что перед ним тот самый черный рыцарь, который сорвал его план похищения принцессы Гвинальды, он задрожал от ярости.

Он сказал Блейку, что тот умрет, как только Богун придумает способ казни, соответствующий его вине, а пока приказал заковать американца в цепи. Стражники провели его в подвал замка, где при слабом свете пламени кузнец замкнул вокруг его лодыжки тяжелое железное кольцо, а затем приковал пленника цепью к сырой каменной стене.

При слабом свете огня Блейк увидел двух других пленников, обнаженных и исхудавших, прикованных к стене таким же образом, а в дальнем углу виднелся скелет, на костях которого ржавели ножные кандалы и обрывки цепи. Стражники и кузнец молча удалились, унося с собой факел, и Джеймс Блейк остался в темноте, охваченный отчаянием.

* * *

В долине Тарзан нагнал группу бедуинов под предводительством Абд-Эль-Азиза. Убедившись, что девушки с ними нет, он, не теряя времени понапрасну, повернул назад, спешно направившись на север, чтобы вновь пуститься в погоню по следам другого отряда.

Для поддержания сил ему требовалась пища и отдых. В лесу леопардов он подстерег Хорту, дикого кабана, убил его и быстро насытился. После этого человек-обезьяна нашел высоко на дереве развилку, где его не могли потревожить свирепые леопарды Ниммра, удобно устроился там и решил поспать несколько часов до тех пор, пока солнце не опустится над лагерем Ибн Яда.

Он потерял следы Блейка, но следы девушки виднелись отчетливо, и, поскольку ее спасение было для него сейчас самым важным делом, он настойчиво двигался по тропе Ибн Яда. Через некоторое время он сбился с пути, потому что необычные следы, оставленные маленькими сандалиями, скроенными по средневековой моде, вдруг исчезли, растворившись среди отпечатков ног бедуинов и их женщин.

Тарзан потратил немало времени в поисках исчезнувших следов, и только потом пришел к выводу, что скорее всего Гвинальде дали пару сандалий Атейи, так как ее собственные были слишком легки и изящны для быстрого продвижения по дремучим джунглям. Поэтому-то и было так трудно различить два ряда параллельно идущих следов: обе девушки обладали примерно одинаковым телосложением и легкой поступью.

Тарзан двинулся по следу бедуинов и вскоре достиг места, где стоял их лагерь и где Фахд похитил Гвинальду. От лагеря в сторону запада ушли три человека, а основная масса арабов двинулась на восток.

В то время, как Тарзан шел по следам Ибн Яда, сотня могучих вазири направлялась к озеру, минуя округлые скалы, по древней тропе бедуинов.

С ними был Зейд, который настойчиво просил сопровождать отряд вазири. Помощник командира согласился взять его с собой.