Чекист Г.И. Мордвинов

Турецкая полиция немедленно начала расследование. Довольно быстро было установлено, что погибший террорист выполнял задание некоего студента Абдурахмана и парикмахера Сулеймана, которые на допросе сообщили, что их завербовали сотрудник советского посольства Георгий Павлов (под этим именем скрывался начальник отделения Четвертого управления НКВД СССР Георгий Иванович Мордвинов) и заместитель торгпреда СССР Леонид Корнилов (с 1940-го по 1947 год резидент советской внешней разведки в Турции Михаил Матвеевич Батурин). Турки незамедлительно предъявили ультиматум советскому посольству: выдать дипломатов для суда по обвинению их в покушении на иностранного дипломата. Первоначально советские официальные власти отклонили это предложение, но 5 марта 1942 года, после четырехдневной осады посольства, были вынуждены согласиться[97].

Вдобавок к неудавшемуся покушению 3 мая 1942 года сотрудник Разведупра РККА в Анкаре Измаил Гусейнович Ахмедов (работал под прикрытием должности пресс-атташе посольства СССР Георгия Николаева) обратился к турецким властям с просьбой о политическом убежище. Предатель рассказал туркам все, что знал о работе резидентур ГРУ и ИНО НКВД в Турции, выдал двух нелегалов и пояснил причину того, почему немецкий дипломат остался жив. Оказалось, что уровень подготовки «бомбометателя» был крайне низок. Боевик слишком рано снял предохранитель бомбы, в результате чего взорвался сам. «Ему бы камнями бросаться, а ему взрывное устройство всучили», — хихикал предатель.

О чем писали газеты

Первый суд над двумя советскими дипломатами состоялся в апреле-июне 1942 года в Анкаре. Оба чекиста были приговорены к 20 годам тюремного заключения. Затем срок наказания был им снижен до 16 лет. Произошло это на втором судебном процессе в ноябре-декабре 1942 года.

Москва своеобразно отреагировала на выдвинутые против нее обвинения в покушении на иностранного дипломата, которое совершили двое советских граждан на территории нейтрального государства. В газете «Известия» подробно освещался судебный процес. Порой отчеты из Анкары занимали четверть газетной полосы. Вот цитата из одной из публикаций: «На очередном заседании ан-карского суда, слушающего дело о «покушении» на фон Папена, прокурор зачитал текст обвинительной речи. (…) Павлов и Корнилов ни в чем не признаются и утверждают, что все это — провокация»[98].

А вот цитата из последней публикации газеты «Правда» от 19 июня 1942 года: «АНКАРА, 17 июня. (ТАСС). Сегодня в анкарском суде закончилось слушанием дело о так называемом покушении на Папена. К изумлению почти всех присутствовавших в зале суда, за исключением, быть может, представителей германского посольства и немецко-фашистских газет, суд вынес следующий приговор: Павлов и Корнилов объявляются «организаторами» так называемого покушения на Папена и приговариваются к 20 годам тюремного заключения каждый. Провокаторы Абдурахман и Сулейман приговорены к 10 годам тюрьмы…

Весь приговор совершенно голословен, не содержит ни одной ссылки на какую-либо прямую или косвенную улику против советских граждан, искусственно привлеченных к делу о провокационном покушении»..

Когда 2 августа 1944 года парламент Турции — меджлис — разорвал дипломатические отношения с нацистской Германией, то через несколько дней оба чекиста были освобождены. Георгий Иванович Мордвинов вернулся в СССР, где принял активное участие в операции «Березина» (о ней мы расскажем в одной из следующих глав), а Михаил Матвеевич Батурин вновь возглавил советскую резидентуру в Турции.

Операция окончена, забудьте

Инцидент не повлиял на решимость Франца фон Папена продолжить контакты с Западом. В этой ситуации резидентуре внешней разведки НКВД в Турции приходилось лишь докладывать в Центр о содержание бесед немецкого дипломата и его британских коллег[99]. Хотя более тревожные сигналы о попытках сепаратных переговоров начали поступать из нейтральной Швейцарии. Там, начиная с июня 1942 года, многочисленные визитеры из нацистской Германии пытались установить контакты с западными дипломатами. Вот только прибывших из Третьего рейха эмиссаров Москва больше не пыталась убивать, успешно нейтрализуя их другими, бескровными методами[100].

В годы существования СССР о неудачной акции по «ликвидации» Франца фон Папена предпочитали не вспоминать. Когда Советский Союз перестал существовать на политической карте мира, то завеса секретности начала постепенно спадать с этой операции.

Организатором покушения были Наум Эйтингон с помощниками — заместителем резидента внешней разведки в Анкаре Львом Петровичем Василевским, активным участником операции «Утка», и Георгием Ивановичем Мордвиновым. Непосредственными исполнителями (разработка плана покушение, установление распорядка дня жертвы, подбор исполнителей) была группа болгар под руководством ветерана советской военной разведки Ивана Цолова Винарова (оперативный псевдоним «Март»)[101].

С апреля 1924 года по июль 1938 года «Март» принимал активное участие во множестве операций советской военной разведки, начиная от тайной переброски оружия в Болгарию (местная компартия готовила вооруженное восстание) и заканчивая руководством нелегальной резидентурой в Австрии (в сферу его деятельности также входили Польша, Чехословакия, Румыния, Югославия, Греция, Венгрия, Болгария и Турция). В июле 1938 года он был уволен из РККА, но через два года приказ об увольнение отменили, и тогда же Иван Винаров был назначен преподавателем кафедры общей тактики Военной академии имени М.В. Фрунзе. Когда началась Великая Отечественная война, то его откомандировали в распоряжение Особой группы НКВД СССР. Изначально Павел Анатольевич Судоплатов планировал использовать «Марта» в качестве командира одной из разведывательно-диверсионных групп, заброшенных на территорию союзника нацистской Германии — Болгарии.

В июле-августе 1941 года группа бойцов ОМСБОНа — политэмигрантов из Болгарии (почти все ветераны гражданской войны в Испании) — прошла специальную подготовку для работы в тылу врага. Все они были членами резидентуры «Братушки». Официально она была создана 25 июня 1941 года на базе ОМСБОНа «в целях получения разведывательной информации, осуществления саботажа и террористических актов на военных объектах, обеспечения нейтралитета Болгарии в войне с СССР и подготовки вооруженного восстания».