— Ауру можно и подделать, — поморщился Студент, — что же до мотива, то он как раз более или менее понятен. Еще до всей этой эпопеи с твоим путешествием по параллельным мирам кое-то из высших должностных лиц считал тебя совершенно неконтролируемым и крайне опасным. Согласись: высший псион, да еще и сильнейший на планете ментат, от которого неизвестно, чего ожидать, — это серьезная угроза всеобщей стабильности. Особенно с учетом того, что после визита в королевскую камеру Амазонского Гнезда у этого псиона в голове завелись не то тараканы, не то чужаки. И чем дальше, тем меньше этот самый псион своими реакциями и образом мыслей похож на человека. Подумай, кто-то ведь наверняка пытался посадить тебя на короткий поводок, чтобы все время оставался под присмотром?

Я невольно вспомнил недавний разговор с теперь уже отставным генералом Сергачевым, его настойчивое предложение бросить все, чтобы продолжить карьеру в политике, и кивнул. А ведь Сергачев явно намекал, что предложение это возникло не на пустом месте, и лучше его принять, чтобы не стало хуже.

— Ну а после… — Студент вздохнул и постучал ложкой по опустевшей тарелке. — Вить, вот поставь себя на место высших государственных чиновников и подумай, как ты сам отнесся бы к тому, что могущественный псион девятого уровня, которого в свое время чужаки крепко приложили по голове, рассказывает каждому встречному, будто он побывал в другом мире, или сумел проникнуть в будущее, или что его похитили инопланетяне…

— Не каждому встречному, я мало с кем делился информацией, — заметил я. — Мне уже говорили, что меня считают сумасшедшим.

— Далеко не все, — ухмыльнулся Студент. — Открою тебе страшную тайну, как другу. После того как твой регистратор перестал подавать сигналы и те, кто по долгу службы должен был за тобой присматривать, впали в панику, а потом ты как ни в чем ни бывало объявился целехонький и стал травить байки про контакт с чужаками, кое-кто решил, что ты погиб. А затем воскрес. На третий день, что характерно.

— То есть, я — ходячий мертвец?

— Ходячий мертвец, зомби, чужак, принявший облик покойного Аскета. Ведь твое поведение после возвращения очень сильно изменилось, и, признаюсь, меня самого это тоже немного пугает.

— Вынужденная мера. Другого способа скрыться от Навьего Князя я не нашел.

Студент с минуту пристально разглядывал мое лицо, затем вздохнул.

— Ладно, верю. Но то — я, я тебя уже тысячу лет знаю. А кто-то явно психанул. И решил, что раз среди живущих в нашем мире псионов равного по силам противника, способного тебя уничтожить, нет, нужно искать такого в мире потустороннем. Тебя пытаются убить, раз уж остановить не получилось, и в этом есть определенная логика. Смотри сам: из больницы ты сбежал, любимое детище Моисея Львовича так вообще разнес по кирпичику, старик очень расстроится… Да еще и навел панику среди псионов, самовольно, без чьей-либо санкции, объявив всеобщую эвакуацию. Ты хоть представляешь, что в стране началось после твоего сообщения? То есть, самые страшные предположения тех, кто призвал по твою душу Князя, ты пока что благополучно подтверждаешь.

Выходит, тюрьму для псионов проектировал и строил Коробковский институт, на благо которого я трудился несколько последних лет. Интересно, чего я еще не знаю об этом замечательном учреждении и его добродушном руководителе?

— Значит, на помощь государства мне теперь рассчитывать не приходится.

— Более того, тебе стоит его опасаться в первую очередь. Для властей ты сейчас свихнувшийся и вышедший из-под контроля псион, ментат, и маньяк-психопат, представляющий не меньшую опасность, чем разбушевавшийся Навий Князь. А то и большую. Ребята, которые знают тебя лично, будут на твоей стороне, а вот все остальные… Что?

Студент по складу характера — логик, он привык действовать рационально. Это его достоинство, в числе прочих качеств поднявшее его на высшую ступень среди прогностов. Он, кстати, и ментат сильный, только его способности больше направлены не вовне, а внутрь себя, на собственное сознание. При другом развитии ситуации именно к нему я мог бы обратиться за помощью в выявлении своей третьей, «чуждой» грани.

Однако, как известно, за всё надо платить. Студент слишком привязан к реальности, поэтому разучился видеть принципиально новые возможности. Разучился мечтать, попросту говоря.

— Скажу прямо: Князь и его контрактор меня не волнуют. Это чисто техническая проблема. Высший дух не захочет долго пребывать в материальном мире, поэтому сам постарается ограничить своё присутствие. Вот увидишь, зона скоро остановит свой рост. Что касается мелких духов, прущих оттуда потоком — примерно так сейчас живут в некоторых районах Африки. В Конго, например, или Ботсване. Неприятно, конечно, что Москву захватит, но, возможно, оно и к лучшему. Власти станут сговорчивее.

— В смысле? — настороженно спросил Студент.

Я выложил на стол регистратор.

— Каков прогноз?

— Не особо, — поморщился Сергей. Он сразу понял, что я имею в виду. — Двадцать процентов, что обойдётся без крови. Девяносто — за формирование некоего феодально-магического общества. Если пройдём по мягкому варианту, будут у нас «Звездные войны», только в рамках Солнечной системы. Ну а в худшем случае вообще ничего не будет, разве что амебы выживут.

Где есть действие, там всегда появляется противодействие. Закон природы, одинаковый для физики и философии. Псионы, особенно высшие, не подконтрольны властям, поэтому те разрабатывает меры, позволяющие повысить уровень контроля. Это естественно. Проблема в том, что действуют они по привычным шаблонам, в первую очередь запретительным. То самое пресловутое «тащить и не пущщать», забитое в подкорку и превратившееся в паттерн поведения. Он удобный и раньше срабатывал, зачем его менять?

Затем, что с нами он не сработает. У нас другие критерии успешности, в которые деньги, высокие должности, уровень ответственности укладываются не всегда. Если я сейчас откажусь от всех постов и регалий, я не перестану быть тем самым Аскетом, моё влияние не пошатнется. Точно так же другие «девятки» не зависят от сторонних ресурсов, общественного мнения, гражданского законодательства и остального, критичного для обычных людей.

Мы не укладываемся в систему. И мы слишком сильны, чтобы нас игнорировать. Студент прав — конфликт неизбежен.

— Нейтральная земля. Предположим, я найду способ обеспечить территорию, находящуюся вне юрисдикции человеческих властей.

— Ааа…

Студент мгновенно понял несказанное. Ум, привычный к расчету сложнейших комбинаций, анализу огромных массивов данных сразу понял, на что я намекаю. Что я предлагаю. О чем умолчал сейчас и что скрывал раньше.

— Прежде ни у кого не получалось, они не шли на контакт, но если у тебя получится… Да, это шанс. Разделение может стать выходом.

— В таком случае, ответь мне ещё на пару вопросов.

В двадцать лет организм позволяет веселиться всю ночь, а на следующий день без особого напряга отсидеть три пары лекций в универе. В сорок так не получится — головушка бо-бо.