Капитан повернулся к Ломе:

– Внешне твои парни смотрятся солидно. В городе они не будут выглядеть «белыми воронами»?

Ломе не понял:

– Какими «воронами»?

Акимов объяснил:

– Не будут отличаться от обычных, мирных жителей? Тех же торговцев?

– Нет! Да и кого сейчас можно отнести к мирным жителям? Все население вооружено. Прошло через бои, а они были нешуточные!

– И как же уживаются в Камаси представители противоборствующих сторон?

– Не знаю. Для меня это тоже загадка. Вероятно, командиры местных группировок сумели договориться между собой, ведь они принадлежат к одному племени – камасу!

– Да, гражданская война поистине явление противоестественное, ну да черт с ней. Какое оружие предпочитают твои бойцы?

Ломе не без гордости ответил:

– Солдаты Ронго владеют практически всеми видами огнестрельного оружия как советского образца, так и западного, в первую очередь американского производства.

– Я спросил, не чем владеют, а что предпочитают в бою конкретно.

– Советские автоматы Калашникова.

– Это приятно! Ты тоже предпочитаешь «АК»?

– А вот я предпочитаю американскую «М-16».

– Тоже неплохое оружие! Откуда и на чем поедем в брошенный поселок, который определил для контрольных занятий его превосходительство генерал Лиум Ронго?

– С того берега на двух джипах, кстати, ваших «УАЗах»!

– Откуда они здесь?

– Отбили у войск Лертомо!

– Ясно! «УАЗ» – хорошая машина в хороших руках. Значит, так! Переправляемся на тот берег. Там вооружаешь группу и сажаешь в армейские вездеходы. Мне берешь винтовку «СВД» с комбинированным прицелом. После чего ведешь колонну в поселок. По прибытии я определю дальнейшую задачу группе. Все ясно?

Ломе, который сам привык командовать, с ноткой недовольства ответил:

– Ясно, господин офицер!

– Называй меня капитаном!

– Слушаюсь, господин капитан! Кстати, я по званию майор!

– Какой армии?

– Генерала Ронго!

– Ну, разве что генерала Ронго! В любом случае ты, Ломе, в моем подчинении! Выполняй приказ!

Ломе кивнул, указал на лодку:

– Тогда прошу вас первым переправиться на противоположный берег. Я с группой использую резервный плот. Встретимся у хижин!

– Добро!

Капитан направился к лодочнику.

А в доме генерал Ронго, выслушав слугу, подробно доложившего об утреннем инциденте с российским офицером, вызвал в кабинет Мари и похожего на гориллу коменданта резиденции капрала Даниэля Тамени.

Комендант явился первым.

Ронго обратился к нему:

– Сейчас появится шлюха Мари. Наша задача узнать, о чем она разговаривала с русским спецназовцем во время пребывания у того в хижине. Ведь не могли же они сношаться столько времени молча? А получается именно так, по докладам наблюдателей, которых я высылал к жилищу, и самого Ломе, воочию убедившегося в том, что они кувыркались в постели.

– Но если сам Ломе убедился в этом, то, может, русский действительно только трахал самку? Мари – сука страстная, ее однажды четверо имели всю ночь, и ничего, стерпела.

– Вот, стерпела! А с капитаном издавала стоны наслаждения. Не играла ли эта стерва?

Комендант спросил:

– Она может знать то, чего не должна знать?

– Не знаю! Это мы с тобой и должны выяснить, устроив жесткий допрос, если сама не расскажет правду!

– После чего в реку?

– Посмотрим! Пока не решил! Но больше к капитану ее допускать нельзя.

– А если он вновь затребует ее?

– Я же сказал – допускать к нему Мари нельзя!

– Значит, в воду, иначе не получится.

Вошла негритянка, поклонилась:

– Вызывали, хозяин?

Ронго указал на стул, специально доставленный в кабинет слугой:

– Присядь, женщина!

Мари выполнила требование генерала.

Тот подошел к ней:

– А теперь, дорогуша, поведай-ка мне, как провела вечер и ночь с белым?

Негритянка пожала плечами:

– Обычно, как всегда, когда меня затаскивает в постель один из мужчин лагеря!

– Ты врешь! Не как обычно! Мои люди иногда подходили к хижине, слушали происходящее внутри и всегда слышали одно и то же – твои вопли трахающейся бабы! С другими ты ведешь себя иначе. Долг выполняешь, но молча, а тут... удовольствие?

Мари подняла голову:

– Да, господин, с белым я испытывала наслаждение впервые после смерти мужа. Он не насиловал меня, как ваши люди, он ласкал. И был нежен. К тому же ни один мужчина в лагере не сравнится с русским по страстности и умению доставлять женщине удовольствие.

Ронго усмехнулся:

– Даже я?

Женщина ответила кратко:

– Даже вы!

– Вот как? Может, еще раз желаешь попасть в постель к русскому?

– Не отказалась бы!

– А не выйдет, дорогая! Больше ты его не увидишь!

– Жаль!

Ронго прошелся по кабинету:

– Значит, вы почти десять часов только и делали, что занимались любовью, так?

– Мы устраивали перерывы.

– И о чем говорили в этих перерывах?

– Русский все больше курил, жалел, что в хижине нет спиртного, часто ходил в душ. Рассказывал о России.

– Что рассказывал?

– Много чего, сейчас и не вспомнить.

– А ты постарайся!

– Ну, говорил, что там цивилизация, а здесь дикость. Осуждал гражданскую войну, хотя и в России она тоже имеет место, но не в таких масштабах.

Ронго, обойдя кабинет, вновь уселся в кресло напротив Мари.

– Значит, говорил ни о чем?

– Да, ни о чем. Но мне было интересно!

– О службе своей говорил?

– Нет!

– Для чего прибыл сюда, говорил?

– Нет! Да я и не спрашивала. Не мое дело вмешиваться в дела мужчин.

Генерал взглянул на коменданта:

– Даниэль! Ты ей веришь?

Комендант пожал плечами:

– Да, вроде все складно получается!

– Вот в этом и скрыта ложь. Сучка отрепетировала ответы, зная, что я вызову ее на допрос. Она решила провести меня, самого Лиума Ронго. Мне противно ее лживое щебетание, я хочу знать правду. Конкретно, о чем между случками разговаривала эта шлюха с белым! Приготовь трос! Побеседуем с дамой по-другому!