– Если бы мы только могли узнать, где их лагерь и что они замышляют! – пробормотал Вульф, словно размышляя вслух. – Думаю, они хотели бы, покончив с нами, выполнить свои замыслы еще до наступления зимы, поэтому время на поиски у них ограниченно.

Услышав эти слова, Глиндор разозлился еще больше. Упоминание о том, что сакс и Брина так долго были вдвоем, взбесило его. Он уселся на камень, бросил рядом свой узел и демонстративно повернулся спиной к ненавистному саксу.

Вульф был удивлен таким поведением старика. После разговора с Эдвином ему с трудом удавалось держать себя в руках. Он взглянул на Брину. В ее глазах искрилась такая теплота и сочувствие, что Вульф невольно улыбнулся. Он нежно провел ладонью по густым волосам, спадавшим с ее плеч на стройную спину, и знаком пригласил ее прилечь у огня, который старик заботливо поддерживал в пещере. Девушка улеглась, завернувшись в свой теплый плащ. Когда она подложила руки под щеку и закрыла глаза, Вульф тоже лег на пол между Бриной и входом в пещеру.

Пока взрослые разговаривали, маленькая детская фигурка тихо выскользнула из пещеры. Волк, который был почти такого же роста, что и мальчик, последовал за ним.

– Они думают, что я сплю, как и Ллис, – рассуждал мальчик, – но я слышал, что сказал сакс, и готов доказать, что я уже не ребенок и что мне можно доверять.

После того как могучий сакс, которого Ивейн почти боготворил, и даже старый Глиндор проявили себя, спасая прекрасную Брину из логова Вортимера, мальчику не давало покоя то, что его считали малышом, поручив вместе с Ллис ухаживать за раненым волком. Фрич, конечно, прекрасный зверь, но девчонка могла вполне справиться и одна. А потом ему пришлось прятаться в кустах вместе с женщинами, вместо того чтобы сражаться наравне с мужчинами. Эти мысли настолько уязвили мужскую гордость Ивейна, что он решился на отчаянный поступок.

Скрытый в ночном мраке, Ивейн сидел в густых зарослях кустарника и напряженно всматривался туда, откуда доносились голоса. Мелкими перебежками он приблизился, насколько это было возможно, к краю поляны, на которой горел костер и сновали фигуры воинов. Он прислушался к разговору сидевших вокруг огня воинов, но как ни старался, не мог разобрать слов. Размышляя, как преодолеть эту неожиданную помеху, мальчик вдруг заметил на краю поляны раскидистый вяз, ветви которого повисали почти над костром и людьми, скучившимися вокруг огня.

Мальчик бесшумно прополз к подножию дерева. Волк последовал за ним тоже ползком. Ивейн знаком приказал Фричу укрыться в густом папоротнике, росшем около вяза, и начал тихо и осторожно карабкаться вверх, прижавшись всем телом к шершавому стволу. Взобравшись на достаточную высоту, он медленно пополз вдоль толстого сука, почти нависавшего над костром.

Цепляясь руками и ногами за малейшие неровности коры, мальчик мысленно умолял тонкие веточки не качаться, а листья – не шуршать, чтобы шум не выдал его присутствия.

Заняв удобное место среди листвы, Ивейн замер и прислушался. И когда он смог разобрать отдельные слова в разговоре врагов, то чуть не взвыл с досады. Злодеи говорили на неизвестном ему языке. Они обсуждали без сомнения что-то очень важное, но смысл слов был непонятен. В отчаянии мальчик прижался лбом к потрескавшейся коре вяза. Как глупо и обидно! Чего ради он рисковал? Теперь его точно поднимут на смех! Саксы у костра говорили на своем родном саксонском языке, а вовсе не на языке кимри! Да и на каком еще языке они могли говорить между собой? Теперь придется ни с чем возвращаться в пещеру, где он наверняка заслужит трепку, а вовсе не восхищение взрослых. Окончательно расстроенный таким поворотом событий, мальчик не заметил смены интонаций говоривших внизу у костра.

– Саксонский невежа! – Воин с всклокоченными черными волосами вскочил с камня, на котором сидел, и бросил в костер обглоданную кость. Искры потревоженного пламени взметнулись в черное небо, осветив лицо говорившего, искаженного гримасой отвращения. – Если обращаешься ко мне, то говори на моем языке, на языке страны, в которую ты пришел незваным гостем!

Его собеседник, человек с длинными светлыми волосами, поднялся во весь рост и, склонив голову, пристально поглядел на обидчика, поводя длинным носом, словно ворона, разглядывающая дохлую лягушку. Он не мог поверить, что какой-то грязный кельт осмелился говорить с ним таким тоном.

– Хочу напомнить, что я не служу Ястребу, а ведь именно он приказал твоему принцу отправить на поиск беглецов свой отряд. А если у тебя не хватает мозгов, чтобы понять саксонскую речь, то изволь, поговорим на твоем языке.

Невысокий коренастый кельт вплотную подскочил к долговязому саксу и высоко поднял голову.

– Ястреб сейчас где-то далеко отсюда, а ты здесь – чужак, среди нас, мужчин кимри. К тому же тебе одному не найти дороги в лесу, а нам известен здесь каждый кустик! – Кельт явно нарывался на конфликт, но сакс был явно не глуп.

Щеки сакса вспыхнули гневом, желваки заиграли на скулах, но, сдерживая гнев, он медленно проговорил:

– Ястреб и твой принц задумали большое дело, и мы будем верно служить им, – ледяная насмешка проскользнула в его словах, – а тебе и твоим кимри, что недавно вышли из леса, не справиться с этой задачей своими силами. Только Ястреб сможет осуществить этот замысел. Тогда мы станем богаты и очень сильны. Запомни это и выполняй то, что тебе говорят, иначе я не дам за твою жизнь и фазаньей косточки!

– Похоже, дурной ночной воздух плохо влияет на вас. Или злые духи поразили вас безумием, или вы просто перепили. – Высокий широкоплечий воин решительно встал между спорщиками. – Только сумасшедшие могут тратить сейчас время и силы на ссоры и драки, когда наши хозяева послали нас совершенно за другим. С чем мы вернемся назад? Подумайте лучше об этом!

Ивейн в своем убежище весь превратился в слух. Он крепко вцепился ногтями в корявые ветви и мысленно поблагодарил судьбу и лесных духов за то, что они оберегают его в этом опасном деле. Третий воин стоял молча. Наконец спорщики опустили глаза и отступили. Сложив руки на груди, воин продолжил:

– На все нам дали лишь три дня, так что подумайте о добыче. Если мы вернемся с этой охоты с пустыми руками, достанется и кельту и саксу.

Не произнеся ни слова и не глядя в лицо говорившего, спорщики неохотно кивнули. Безусловно, этот третий не только был по своему положению выше простых воинов, но и обладал способностью влиять на людей.

– Если спустя три дня мы не найдем колдуна и остальных беглецов, то тебе, – говорящий показал на кельта, озабоченно теребившего свою черную бороду, – придется с твоими людьми вернуться назад. Может быть, на обратном пути ты встретишь их в лесу. Тогда ты не дашь им уйти, а ты, – повернулся он к светловолосому саксу, – возьмешь своих воинов и отправишься на Нортумбрийское побережье. Если беглецы появятся там, постарайся не дать им отплыть на Англесей Айл, ведь оттуда рукой подать до владений Эсгферта.

Воины внимательно слушали приказания, а Ивейн кусал губы, понимая, в какую западню попали он и его друзья. Правда, которую он узнал сейчас, наполнит слезами глаза прекрасной Брины, заставит нахмуриться старика Глиндора, а Вульфа – сжать мощные кулаки. А глупая Ллис уж точно начнет реветь.