• Делу дать законный вид и толк.

• Демьянова уха.

• Если голова пуста,

То голове ума не придадут места.

• Завистники на что ни взглянут,

Поднимут вечно лай;

А ты себе своей дорогою ступай:

Полают, да отстанут.

• Избави Бог и нас от этаких судей.

• И моего хоть капля меду есть.

• Из дальних странствий возвратясь…

• И я его лягнул:

Пускай ослиные копыта знает!

• И счастье многие находят

Лишь тем, что хорошо на задних лапках ходят.

• Как белка в колесе.

• Как бывает жить ни тошно, умирать еще тошней.

• Как под каждым ей листком был готов и стол и дом.

• Кого нам хвалит враг, в том, верно, проку нет.

Крестьянин ахнуть не успел,

Как на него медведь насел.

• Кто ж будет в мире прав, коль слушать клеветы?

• Кукушка хвалит петуха

За то, что хвалит он кукушку.

• Лебедь рвется в облака, рак пятится назад,

А щука тянет в воду.

• Мартышка к старости слаба глазами стала…

• Многие, хоть стыдно в том признаться,

С умом людей боятся

И терпят при себе охотней дураков.

• Навозну кучу разрывая,

Петух нашел жемчужное зерно.

• Наделала синица славы,

А море не зажгла.

• Наши предки Рим спасли!

• Не презирай совета ничьего,

Но прежде рассмотри его.

• Однако же в семье не без урода.

• Они немножечко дерут,

Зато уж в рот хмельного не берут.

• Орлам приходится и ниже кур спускаться,

Но курам никогда до облак не подняться.

• От радости в зобу дыханье сперло.

• Охотно мы дарим,

Что нам не надобно самим.

• Погода к осени дождливей,

А люди к старости – болтливей.

• Пой лучше хорошо щегленком,

Чем дурно соловьем.

• По мне, уж лучше пей,

Да дело разумей.

• Про взятки Климычу читают,

А он украдкою кивает на Петра.

• Рыльце у тебя в пуху.

• Свинья под дубом.

• Сильнее кошки зверя нет.

• Слона-то я и не приметил!

• Слон-живописец.

• Таланты истинны за критику не злятся:

Их повредить она не может красоты.

Одни поддельные цветы дождя боятся.

• Тришкин кафтан.

• Ты все пела? Это дело.

Так пойди же попляши!

• Уж сколько раз твердили миру,

Что лесть гнусна, вредна, но все не впрок.

И в сердце льстец всегда отыщет уголок.

• У сильного всегда бессильный виноват.

• Услужливый дурак опаснее врага.

• Хоть видит око, да зуб неймет.

• Чем кумушек считать трудиться,

Не лучше ль на себя, кума, оборотиться!

• Чем нравом кто дурней,

Тем более кричит и ропщет на людей,

Не видит добрых он, куда ни обернется,

А первый сам ни с кем не уживется.

• Что сходит с рук ворам,

За то воришек бьют.

• Щуку бросили в реку.

Цена обиды

Летом 1822 года Крылов на одной из пригородных дач организовал литературные вечера, которые происходили за обильно накрытым столом. Ужины эти проводились вскладчину, и распорядителем на них был сам Иван Андреевич. Среди завсегдатаев этих вечеров он получил прозвище «Соловей».

Однажды Дмитрий Иванович Хвостов (о котором уже рассказывалось ранее в цикле «Неофициальная история России») узнал о том, что на ужин может приехать любой стихотворец, нужно только внести пай – двадцать пять рублей.

Хвостов тут же сочинил оду в честь Крылова и назвал ее «Певцу-Соловью». Взяв ее с собой, Хвостов приехал на ужин, заплатил двадцать пять рублей и попросил разрешения читать оду.

– Сколько же в ней строф? – спросили его.

– Двадцать, – ответил Хвостов и начал читать. Но едва он прочел первую строфу, как раздались дружные аплодисменты. Он хотел продолжить чтение, но ему не дали, объяснив, что за каждые аплодисменты, по уставу их кружка, стихотворец должен ставить на стол бутылку шампанского. А надобно заметить, что бутылка шампанского стоила тогда десять рублей ассигнациями. Хвостов продолжил чтение до конца, но еще девятнадцать раз вознаграждался аплодисментами и, окончив чтение, выложил на стол двести рублей. С тех пор он ни разу не появлялся на этих вечерах, утверждая, что там атаманствует не Певец-Соловей, а Соловей-разбойник.

Эту свою обиду на Крылова Хвостов излил в следующих стихах:

Небритый и нечесаный

Взвалившись на диван,

Как будто неотесанный

Какой-нибудь чурбан,

Лежит совсем разбросанный

Зоил Крылов Иван:

Объелся он иль пьян?

Стихи эти Хвостов не подписал и распустил по городу в списках. Однако по стилю Крылов тотчас же совершенно безошибочно определил автора и, ничем себя не выдавая, приехал к Хвостову на обед под предлогом, что он жаждет послушать новые стихи графа.

За обедом Крылов ел и пил за троих, а потом попросил Хвостова пойти с ним в кабинет и там почитать ему свои новые стихи.

Хвостов, несказанно польщенный, ничего не подозревая, пригласил Крылова в кабинет и стал читать стихи. Но как только Хвостов начал чтение, Крылов, сидевший на диване, тут же лег, заснул, захрапел и спал до самого вечера.

Доверчивый баснописец

Однажды один из читателей посоветовал Крылову:

– Басня ваша «Лиса и виноград» – хороша, да где же вы, батенька мой, видывали, чтобы лисица виноград ела?

– Да я и сам не верил, да вот Лафонтен убедил, – ответил Крылов.

Редкие встречи двух соседей

Иван Андреевич Крылов по приказу императора Николая I был принят в Публичную библиотеку на должность библиотекаря.

Там же, в здании Императорской публичной библиотеки, находилась и квартира, в которой Крылов жил.