— В общем, так, глаз с него не спускайте. Он должен быть отрезан от внешнего мира. Возможно отключить его телефон?

— И домашний, и сотовый, — был ответ.

— А отклонять лишь нежелательные звонки?

— Свободно.

— Значит, так. Все звонки из Европы отклонять автоматически. Если с ним попытается связаться кто-то из его клубного руководства, отклонять. Пусть лучше воркует со своей девчушкой. Пусть с мамочкой поговорит. Усвоили? Что там еще? Электронная почта?

— Да он не знает, что это такое.

— Зато его девчушка знает. Ее телефоны тоже на прослушку и все точно так же фильтровать. Короче, чтобы не дошло ни единого слова.

— А к чему столько лишней возни? — поинтересовался один из помощников.

— Не твое собачье дело. Есть причины. Я хочу, чтобы он на ближайшие сутки оглох, ясно?

— Принято к исполнению.

Спустя сутки

— Я не могу понять, Семен, что тебя не устраивает?!

Азархов и в самом деле не мог понять. Что за звериная интуиция у этого парня? Откуда такая маниакальная подозрительность? Другой бы сейчас уже кувыркался в постели с девчонкой, шампанским отмечая переезд на туманный Альбион. Откуда взяться этой настороженности?

— Не хочу я — и все.

— Что значит «не хочу — и все»?

— Есть причина. — Шувалов был очень возбужден.

Азархов следил за выражением его глаз и видел в них какое-то победное торжество. И непроходимую упертость.

— Что за причина, Семен?

— А вот, — сказал он, кивая на экран подвешенного над стойкой бара телевизора.

Шел выпуск «Евроспорт ньюс». Показывали нарезку теннисного матча, и Шарапова, нанося остервенелые удары, пронзительно кричала.

— Что вот?

— Да вот же внизу, бегущей строкой, — пояснил Семен.

Бегущей строкой шел текст:

«Футбол. Спортивный директор ФК "Барселона" Чики Бегиристайн заявил об интересе клуба к нападающему российской сборной Семену Шувалову. «Мы рассчитываем, что Шувалов реально усилит нашу игру», — прокомментировал Чики».

По лицу Азархова пробежало легкое облачко досады. О господи, какой же он идиот! Дебил! Это надо же так проколоться! Отрезали всю связь с внешним миром, да? А Шувалов узнал об этом по телевизору. Вот сейчас, вот здесь. Да что же это за кретинизм такой? Господи, нелепая случайность. Сигнал «Евроспорта». А быстро эти суки подсуетились. Все просчитали, мрази. За неделю до закрытия трансферного окна. Рассказать кому, не поверят. Шувалов когда к столику шел, был готов ответить согласием. Одно нажатие на кнопку пульта, и он был бы сейчас полностью твой. Господи, ну кто просил этих уродов? Из миллиона каналов именно сейчас они выбрали один.

— И что? — спросил Азархов снисходительно.

— А ничего, — отрезал Шувалов.

— Семен, если ты вот об этом… об интересе «Барселоны» к твоей персоне…

— А о чем же еще? — хмыкнул Семен.

— Ну так и что?.. Таких сообщений об интересе кого-то к кому-то… ну ты же не ребенок, Семен… их случается по полусотне на дню. И если бы все эти сообщения были правдой, то игроки бы, как теннисный мяч, перелетали из одного клуба в другой.

— И то верно, — согласился Семен. — Сомнительно все это… Но ради такого интереса я бы, честно говоря, пока что повременил… И с вашим «Тоттенхэмом», и с кем угодно еще. Я могу и подождать, не так ли?

— Да, конечно можешь, Семен, но смысл? «Барселона» набита под завязку. Вдобавок к Это'О они купили Ларссона. И теперь у них полный боекомплект. А интерес к тебе — для отвода глаз, переключение внимания, двойная игра, понимаешь? Ты просто разменная пешка. Они симулируют интерес к тебе, еще к полудюжине игроков, а в последний момент делают реальное предложение Баллаку. В футбольном мире все гораздо сложнее — неужели ты не понимаешь?

— Понимаю. Но я все равно подожду.

— Если хочешь знать, это просто идиотизм.

— Пусть так, пусть так. Я эту команду с детства люблю, — пробормотал Семен, — когда за нее еще Ромарио, Стоичков, Лаудруп играли…

— Да тебя там нет, Семен, нет и не будет. Не интересен ты им. Ты в своем уме? Чтобы «Барса» взяла игрока… откуда?… из России. Да скорее новый вселенский потоп случится. Испанцы на Латинскую Америку смотрят, неужели ты этого не понимаешь? А «Тоттенхэм» вот он — только руку протяни, и окажешься в самой сильной команде Европы. Мы не мыслим устаревшими штампами, и нам нужен именно ты.

— Только вы мне не очень-то нужны, — стоял на своем Семен.

— Да послушай ты…

— Все, разговор окончен.

— Ну-ну, Семен, ну-ну. Это как ты скажешь. Только мне, возможно, помогут некоторые дополнительные аргументы.

— Ага, да, помогут. Держи карман шире.

— Ну, я подержу, подержу. Ну вот, скажем, твоя девушка, да?.. Полина. Обворожительное создание. Она сейчас одна, без присмотра, домой к себе едет, да? Ты знаешь, мне иногда становится страшно. За таких, как она. Мы их любим, правильно? Но почему мы так уверены, что с ними ничего не произойдет? Так запросто их отпускаем. А все ненадежно, хрупко. Окружающий мир опасен и жесток. Такие мерзости в нем творятся, зачастую выше всякого человеческого понимания. Господи, да мало ли уродов, которые только вчера купили права? Носятся по улицам как угорелые. А мало ли опасных извращенцев разгуливает по городу? А озабоченные подонки? Ну вот представь себе, кто-то из них сейчас смотрит на нее, на такую вроде бы доступную, в легком сарафане, с бретельками на честном слове. И вот уже представляет себе, что бы он с ней навытворял…

— Ты на что намекаешь?

— Да ни на что я, Семен, не намекаю. Говорю же тебе, иногда мне бывает страшно за них. Неужели тебе не страшно за Полину? Даже мне за нее страшно! Или вот милиция наша, которая нас бережет. Недавно в новостях сообщали: схватили в метро девушку, студентку, затолкали ее к себе и, сознавая свою безнаказанность, все трое, поочередно…

— Ах ты, значит, так решил ко мне подойти? — в каком-то ледяном остервенении ответил Семен. — А не боишься, что я тебя прямо здесь удавлю?

— Ах, Семен, Семен. Ну вот уже и угрозы пошли… А я просто помочь хочу. Ну дай мне, пожалуйста, объяснить. Три дня тому назад она сказала мне, что у нее возле дома трется какой-то подозрительный тип, явно не в себе, ощупывает ее глазами… И я, конечно, обеспокоился — мало ли что?

— А ты что, ее знаешь давно?

— И давно, и очень хорошо знаю.

— Откуда?

— Ну, откуда-откуда? Мир тесен. У нее работа такая. Если ты, конечно, успел это заметить.

— И ты давно уже знал, что она со мной?

— Давно знал, Семен.

— Да откуда? Она все тебе рассказала?