— Мы попадем туда утром, — сказал Пол, когда они разделили сушеное беличье мясо. Вкус был как у вареной кожи. — Клянусь, нам осталось около мили.

— Может быть. — Она открыла крышку банки с печеными бобами универсальным ножом и вытаскивала их оттуда пальцами. Они были маслянистые и имели металлический вкус, но казались хорошими. Она передала банку Полу. — Надеюсь, этот детский компас работает. Если это не так, то мы шли по кругу.

Он уже думал об этой возможности, но теперь пожал плечами и стал набивать рот бобами. Если этот компас отклонялся хоть на волосок, осознавал он, то они уже могли пропустить Мериз Рест. — Мы уже прошли семь миль, — сказал он ей, хотя совсем не был в этом уверен. — Завтра узнаем.

— Правильно, завтра.

Она первая осталась ночью сторожить, пока Пол спал у огня, и сидела спиной к валуну держа с одной стороны от себя «Магнум», а с другой дробовик.

Под тяжелым щитком маски Иова лицо Сестры горело от боли. Скулы и челюсть пульсировали. Жестокая боль обычно проходила за несколько минут, но на этот раз она усилилась до того, что Сестра вынуждена была опустить голову и застонать. Снова в седьмой или восьмой раз за последние несколько недель она почувствовала резкие разламывающие толчки, которые, казалось, проходили глубоко под маской Иова, вниз, через кости лица. Все, что она могла сделать, это стиснуть зубы и терпеть боль, пока не пройдет, а когда та наконец ушла, она дрожала несмотря на огонь.

Это плохо, подумала она. Боль усилилась. Она подняла голову и пробежала пальцами по маске Иова. Узловатая поверхность была холодной как лед на склонах спящего вулкана, но под ней чувствовалась горячая и чувствительная плоть. Так как на голове безумно зудело, она сунула руку под капюшон своей куртки-парки, чтобы дотронуться до массы тех образований, которые полностью покрыли ее череп и стали расти ниже, по задней части шеи. Она старалась добраться пальцами под коросту и скреблась до тех пор, пока не пошла кровь.

Если натянуть парик на мою лысую голову, подумала она, то я еще буду выглядеть как выпускница в какой-нибудь старинной школе! Ее настроение неустойчиво балансировало в течение нескольких минут между слезами и смехом, но смех победил.

Пол сел. — Уже моя очередь? — Нет. Еще часа через два. Он кивнул, снова лег и почти сразу же уснул.

Она продолжала прощупывать маску Иова. Под ней она ощущала как будто ее кожа горит. Кожа, которая еще у меня осталась, подумала она.

Иногда, когда боль была особенно острой, и ее плоть под маской Иова будто бы кипела, она могла почти поклясться, что кости приходят в движение, как фундамент у неустойчивого дома. Она могла почти поклясться, что чувствует, будто форма ее лица изменяется.

Заметив мелькнувшее движение справа, она снова сосредоточила свое внимание на мыслях о выживании. Кто-то на расстоянии издал глубокий гортанный лающий звук, и ему ответил другой зверь звуком, похожим на плач ребенка.

Она положила дробовик на колени и посмотрела на небо. Там не было ничего, кроме темноты, а только гнетущее чувство нависающих низких облаков, похожих на черный потолок в кошмарах клаустрофобии. Она не могла припомнить, когда она в последний раз видела звезды, может быть теплой летней ночью, когда она жила в карточном домике в Центральном Парке. Или, может, она перестала замечать звезды задолго до того, как их закрыли облака?

Она скучала по звездам. Небо без них было мертвым. Без звезд по чему можно было загадывать желание?

Сестра протянула руку к костру и поерзала около валуна, чтобы поудобнее устроиться. Этот отель не был удобным, но ноги уже не так болели. Она поняла, как она устала, и сомневалась, что сможет пройти еще пятьдесят ярдов. Но огонь горел хорошо, на коленях у нее был дробовик, и она к чертям разнесет любую тварь, которая посмеет приблизиться. Она положила руку на чехол и провела рукой по контуру стеклянного кольца. Завтра, подумала она, завтра мы узнаем.

Она прислонила голову к скале и стала следить за тем, как спит Пол. Удачи тебе, подумала она. Ты ее заслуживаешь.

Мягкое тепло от костра успокаивало ее. В лесу было тихо. И глаза у Сестры закрылись. Всего на минутку, сказала она себе. Не будет никакого вреда, если я отдохну на…

Она села прямо как стрела. Огонь перед ней превратился в несколько красных угольков, и холод пробирался сквозь одежду. Пол съежился и все еще спал. О, Боже, подумала она, и ее охватила паника. Надолго я отключилась? Она дрожала, суставы ее дергались от холода. Она встала, чтобы добавить в костер веток. Осталось только несколько маленьких, и когда она встала на колени и разложила их среди угольков, она почувствовала позади быстрое кошачье движение. Мышцы напряглись сзади у нее на шее.

И она теперь с болезненной уверенностью знала, что они с Полом теперь не одни. Сзади был кто-то, притаившийся на камне, а она оставила оба ружья там, где сидела. Она глубоко вздохнула, решилась передвинуться, повернулась и устремилась за дробовиком. Она схватила его и обернулась к огню.

Фигура, сидящая со скрещенными ногами на верхушке валуна, как бы сдаваясь подняла руки в перчатках. На камнях лежала винтовка, и человек был одет в знакомое коричневое пальто с заплатками и капюшоном, защищающим лицо.

— Надеюсь, что сон доставил тебе удовольствие, — сказал Робин Оукс.

— Что-что? — мигая встал Пол. — А?

— Молодой человек, — хрипло сказала Сестра, — еще секунда, и я отправила бы вас в гораздо более теплое место, чем здесь. И давно ты тут сидишь?

— Достаточно давно, так что тебе следует радоваться, что у меня не четыре ноги. Если один спит, то другому нужно сторожить, иначе оба погибнут. — Он посмотрел на Пола. — А к тому времени, когда ты проснешься, то уже будешь мясом для рыси. Я думал, что вы оба знаете, что делаете.

— С нами все в порядке. — Сестра убрала палец со спускового крючка и отложила оружие. Все внутри нее колыхалось, как студень.

— Конечно. — Он взглянул через плечо и крикнул в лес. — Ну, идите сюда!

Из леса возникли три закутанные фигуры вскарабкались на валун рядом с Робином. Все мальчишки были с винтовками, а один из них тащил еще одну из тех полотняных сумок, которые разбойники Робина утащили у Сестры.

— Вы вдвоем не смогли покрыть такое большое расстояние, да? — спросил ее Робин.

— Я думаю, черт побери, что мы прошли немало! — Пол стряхнул последние остатки сна. — Я рассчитывал, что утром мы сделаем еще около мили.

Робин пренебрежительно хмыкнул. — Скорее уж, вероятнее всего. Я во всяком случае сел и подумал еще в пещере. Я знал, что вам придется где-то делать лагерь, может, даже громоздить нечто подобное. — Он оценивающе посмотрел на валуны и стену из снега. — Вы сделали для себя здесь ловушку. Когда костер погаснет, эти лесные звери прыгнут на вас со всех сторон. Мы их много видели, но остановились с подветренной стороны и низко у земли, так что они-то нас не видели.

— Спасибо за предупреждение, — сказала Сестра.