— Я никогда не звонила Биллу Блуму, — тихо сказала она. — Мне это и в голову не пришло бы, даже если бы я знала наверняка…

И едва не задохнулась от ужаса, представив себе, что догадки Честера и ее подозрения верны. Конечно, не она первая и не она последняя, но разве от этого легче? О том, что будет с родителями, лучше и не думать.

— В любом случае это моя проблема, — решительно сказала Стефани. — Тебе совершенно не о чем беспокоиться.

— Ну уж, дудки! Если это мой ребенок, то и проблема моя! — отчеканил Честер. — Сначала надо показать тебя хорошему специалисту, затем… Сейчас уже поздно звонить врачу, но утро я начну именно с этого!

Стефани заставила себя взглянуть ему в глаза, стараясь не заплакать от боли, внезапно стиснувшей сердце.

— Означает ли это, что ты считаешь себя единственно возможным… кандидатом в отцы моего предполагаемого ребенка?

— Это означает, — холодно ответил Честер, — что я не сбрасываю со счетов такую возможность.

— Честер… — Горло Стефани сжал спазм, но она мужественно продолжила: — Может, я и затеяла все это из-за Айрин, но вовсе не о ней я думала в ту ночь!

— А вот в это я охотно верю, — последовал невозмутимый ответ. — К тому времени ты уже поняла, что приятно делать кое-что и ради себя самой.

— Но скажи, зачем ты, переспав со мной, уговаривал меня продлить наши отношения?

Честер сухо усмехнулся.

— Я ведь уже говорил тебе, что люблю, когда мне бросают вызов. Ты избрала безупречную тактику, прекрасно играла свою роль. Но допустила досадную оплошность, взбесившись из-за поведения Голди в новогоднюю ночь. Если бы ты сдержалась тогда, кто знает, чем бы у нас с тобой все кончилось.

— Все кончилось бы точно так же. — Стефани уже потеряла всякую надежду на то, что Честер ее поймет. — Если я сейчас в положении, то была в положении и на Новый год. А беременным свойственна некоторая нервозность…

Но он, казалось, ее не слушал.

— Ладно, не вижу смысла продолжать этот разговор. Утром позвоню тебе.

Стефани не сдвинулась с места, пока за ним не закрылась дверь. Она старалась подавить в себе ужас и отчаяние.

Беременна она или нет, какая разница! Разумеется, если возникнет необходимость, он поможет ей материально. Но это единственное, на что она может рассчитывать…

Дороти явилась в половине седьмого, стремительно переоделась и умчалась снова, ничего, к счастью, не заметив. Стефани же весь вечер тупо глядела на экран телевизора, а в десять легла в постель, не дожидаясь возвращения подруги. Конечно, рано или поздно придется объяснять, почему она больше не работает у Кристэл, но Стефани пока еще не была к этому готова…

Она проспала до восьми и, выйдя из комнаты, застала подругу уже в дверях.

— Да, у некоторых не жизнь, а малина! — с театральной патетикой воскликнула Дороти. — Слушай, если ты сегодня вечером не занята, приглашаю тебя на вечеринку. Будет добрый друг Майка, классный парень! Зовут Рей. Брюнет. Двадцать восемь лет. Майк говорит, он еще тот весельчак. Ну, как тебе?

— Только не сегодня, спасибо. Я собиралась помыть голову, почистить перышки… — пробормотала Стефани.

Но Дороти не позволила себя провести.

— Не стоит убиваться по этому плейбою! — безо всяких предисловий заявила она. — Наоборот, надо почаще выходить в свет, хоть через силу — только так его забудешь. Подумай хорошенько. Не нынче, так завтра вечерком… Ну, я помчалась. Пока!

Стефани мрачно усмехнулась. О, у нее и без того было над чем поразмыслить на досуге! Она надеялась лишь, что гнетущей неизвестности скоро придет конец. Лучше самая жестокая правда, чем убийственная неопределенность.

Телефон зазвонил ровно в девять. Голос Честера звучал деловито:

— Ты должна быть у врача в одиннадцать. В десять тридцать я за тобой заеду.

— Лучше просто скажи, куда мне подъехать, — попросила Стефани.

— Я же сказал, что заеду! — слегка повысил голос Честер. — Ты уже позавтракала?

— Н-нет. Я еще ничего не успела приготовить…

— Прекрасно. Некоторые анализы лучше всего делать натощак.

Стефани в ярости швырнула трубку на рычаг. Какое-то время она стояла, тупо глядя в стену и чувствуя, как на смену гневу приходит странная апатия. Затем надела первое, что попалось ей под руку, — длинный жакет и короткую юбку, подчеркивающую длину стройных ног. Волосы завязала в конский хвост, отчего высокие скулы выделились еще рельефнее, потом подкрасилась… Однако даже после этого в зеркале отразилось измученное и бледное лицо. Стефани решительно добавила румян, но это не слишком помогло…

Когда раздался звонок в дверь, до условленного времени оставалось еще пять минут. В сером костюме в тонкую полоску Сэквилл был хорош, как всегда, но Стефани это уже не взволновало.

— Готова? — односложно спросил он.

Потянувшись за сумочкой, лежащей на кресле, она ощутила внезапный приступ головокружения. Мужественно поборов его, Стефани уверила себя, что это всего-навсего нервы…

«Черта с два, голубушка! Ты прекрасно знаешь, что это такое! Ты беременна на все сто». Стефани в ужасе закрыла глаза: так отчетливо прозвучал внутренний голос!

В машине она впервые подумала о крошечном существе, что зародилось внутри нее. Для нее это были уже не просто несколько клеток, а будущий человечек… И она неожиданно ощутила первый прилив материнской любви. Что ж, если им с Честером не бывать вместе, то его ребенок останется с нею навсегда…

Клиника располагалась в фешенебельном районе. Еще бы, желчно усмехнулась Стефани. Разве могло быть иначе? Честер припарковал машину, проводил ее в приемную и уселся в кресло, явно вознамерившись дождаться ее возвращения.

Когда, минут через двадцать, она вышла из кабинета, он ни о чем ее не спросил. Молча они вышли из клиники, молча сели в машину… И тут самообладание наконец покинуло Честера.

— Ну! Каково заключение врача?

— Результат теста на беременность положительный, — ровным голосом отозвалась Стефани. — При таком сроке очень легко решить все проблемы…

— Ты это о чем?

— Я имею в виду, аборт сделать проще простого.

Лицо Честера исказила страшная гримаса.

— Черта с два ты убьешь моего ребенка! — заорал он. — Если нужно будет, я запру тебя на все девять месяцев!

— Но я вовсе не собираюсь делать аборт, — заверила его Стефани. — Я хочу родить!

Несколько секунд он молча изучал лицо сидящей рядом с ним женщины, потом заговорил, и голос его при этом странно дрогнул:

— Ты… ты в этом уверена?

— Да. — Стефани говорила сейчас чистейшую правду. — Разумеется, моя ситуация далека от идеала, но сколько женщин воспитывает детей в одиночку. Так почему бы мне…