мгновение ока Мэгги оказалась за пределами танцевального зала, все еще в объятиях Джонни, дверь беззвучно закрылась.

— Куда, Мэгги?

— Просто…. подожди минутку. — У Мэгги голова шла кругом, и ей казалось, что она не сможет стоять.

Джонни выдохнул, его теплое дыхание разметало волосы Мэгги, прилипшие к ее разгоряченным щекам. Прислонившись спиной к шкафчикам, он медленно сполз по гладкой металлической поверхности, держа Мэгги на руках, и опустился на пол. Он сидел несколько долгих минут, Мэгги молча и неподвижно прижалась к нему. Его теплая рука совершала медленные круги по ее спине, а Мэгги сосредоточилась на глубоком дыхании, вдыхая и выдыхая.

Через некоторое время круги, которые Джонни вырисовывал по ее спине, расширились и стали охватывать ее темные волосы, рассыпавшиеся по его груди. Потерев шелковистую прядь между пальцами, он приподнял ее и ласково заправил за ухо, выглядывавшее из-под тяжелых локонов.

— С тобой все в порядке? — Мэгги кивнула, но уткнулась носом в его грудь. Она не хотела говорить ему о том, что ее так напугало.

— Мэгги?

Мэгги снова кивнула и села, опустившись на пол рядом с ним. Она подогнула под себя ноги и нервно одернула юбку. Вздохнув, она откинула волосы с лица и подняла на него глаза. Голубые глаза искали голубые глаза, они трезво смотрели друг на друга, их лица находились всего в нескольких дюймах друг от друга.

— Ты собираешься рассказать мне, что произошло? — Голос Джонни был низким и мягким, как будто он боялся отправить ее обратно в пропасть.

— Я не видела тебя в зеркале. — Мэгги говорила прямо, не видя способа обойти ошеломляющее откровение. — Я почувствовала, как бьется твое сердце, как ты обнимаешь меня, как ты дышишь возле моего уха, — Мэгги покраснела, но продолжала, не сводя с него глаз, — но в зеркале тебя не было. Я стояла совершенно одна в центре комнаты. Это было так нереально… и, кажется, я забыла, как дышать… Прости, что все испортила. — И она сожалела. Как же она жалела, что заметила этого короткого движения в зеркале, а не прижалась вместо этого губами к его губам, скрепляя поцелуем этот идеальный момент.

Джонни перевел взгляд на нее, поднял ноги, оперся локтями на колени и провел рукой по волосам. Волосы упали на место. Он снова яростно зачесал их. Волосы без труда вернулись к своему первоначальному совершенству.

— В ту ночь, когда я умер, я понял, что что-то не так. Я почувствовал, что умираю. Мне было ужасно больно. У меня была дыра в груди, и повсюду была кровь. Я помню, что отказывался уходить. Я так сопротивлялся, а потом, наверное, потерял сознание, потому что в следующее мгновение я уже стоял и смотрел на все, что происходило вокруг, но никто, похоже, не знал, что я там был. Я увидел маму. Она вбежала в школу, стояла в двух шагах от меня и не видела меня. Она меня не слышала — никто не слышал. Они все искали меня, но я не мог дать им понять, что я здесь, и, честно говоря, я не знал, действительно ли был…. Ты понимаешь?

Мэгги кивнула, застыв на месте.

— Я столкнулся с помощником шерифа, и почувствовал это, так же, как если бы я был… живой. Он тоже это почувствовал, хотя я не могу сказать за него. Но он отреагировал. Потом, когда тело брата забрали, я попытался выйти из школы, но не смог. Как будто я был на невидимом поводке, и он тянулся только до края школы. Я ничего не слышал и не видел за пределами школы. Я не видел ни звезд, светящихся в окнах, ни сирен, ни огней полицейских машин, ничего. Потом, позже той же ночью, полицейские обыскали школу. Они часами рылись в этом месте, искали все подряд. Я ходил за ними по пятам, даже разговаривал с ними, пытаясь рассказать о том, что произошло. Меня как будто вообще не было. Потом я разозлился, поставил одному офицеру подножку, и он упал. Я толкнул одного парня на другого, и между ними началась драка. Все это не имело никакого смысла. Когда они все ушли, я пошел в раздевалку для мальчиков. Мне было холодно и страшно, и я не понимал, что, черт возьми, происходит. Я включил душ и стоял под ним в одной одежде. Тепло было приятным, но вода не намочила меня. Моя одежда была такой же сухой, как и раньше. Мне казалось, что я нахожусь в центре кошмара и не могу проснуться. Я выбежал из душевой, подошел к зеркалам и понял, что не вижу себя в них.

Мэгги вздрогнула, прекрасно понимая, каково это. Она потянулась к нему, но Джонни сделал короткую паузу, а затем начал снова, выплескивая воспоминания, словно переживая их заново. Ей пришло в голову, что он так и не смог никому рассказать о себе.

— Я разбил их. Я не мог этого вынести. — Глаза Джонни снова встретились с ее глазами. — Я разбил все зеркала в той комнате. Я бил по ним кулаками снова и снова. Стекло было повсюду. Я чувствовал боль в кулаках, но не было ни порезов, ни крови. Мои руки были совершенно не повреждены. — Джонни посмотрел на свои руки, ладонями вверх; он казался потерянным в прошлом.

— Вскоре они заменили зеркала. Я научился избегать их. И, по правде говоря, я привык к этому — настолько привык, что забыл. — Его голос упал до уровня чуть выше шепота. — Я не знал, что с тобой будет то же самое, Мэгги. В конце концов, ты же можешь меня видеть. — Джонни слегка улыбнулся, но глаза его были мрачными, и Мэгги захотелось отмотать эту ночь назад, к «Rockin' Robin», когда они смеялись, танцевали и он казался таким же беззаботным и не винным, как в песне.

Джонни поднялся на ноги и наклонился к ней, протягивая руки. Она позволила ему поднять себя на ноги, но крепко схватила его за руки, когда он хотел отвернуться.

— Не уходи! — Мэгги не могла удержаться от мольбы. — Еще один танец, пожалуйста?

— Танцы закончились. — Голос Джонни был мягким, но он уже отстранялся. — Школа пуста, Мэгги. Разве тебя никто не ждет, не беспокоится о том, где ты? — Ей было неприятно, что он так легко оставил ее, когда она чувствовала, что ее сердце может разорваться, если ей придется уйти. Не сейчас, пожалуйста, не сейчас.

— У нас ведь есть время еще для одного? — Сейчас, конечно, была еще не полночь. Если бы тетя Ирен ждала, она