Опомнившись, я тут же достала из аптечки бинты и кинулась на помощь. К Алексу, естественно. Помогая ему бинтами связать лапы нашего бывшего (?) агента 013, я пыталась одновременно вернуть Пусика к реальности.

— Ты на кого, бросаешься, предатель? Кому служишь, кто тебя перекупил, сколько тебе заплатили, а?!!

— Пустите, ироды, — взмолился кот. — Что вам здесь нужно?

— За тобой приехали, отступник, — уже на полтона ниже продолжила я и посмотрела на Алекса. — Может, развязать его? Вроде вменяемый и трезвый…

Но командор отрицательно покачал головой:

— Повезем его так. А там пусть шеф разбирается.

— Никуда я не поеду! Вечно вы лезете не в свое дело. Могу я немного подработать в свободное от основной деятельности время?

— Давай колись, милый. — Мы с мужем сурово встали над насупленным Профессором.

— Ничего я вам не скажу…

— Ах так, — рассердилась я и в одно мгновение заклеила рот Пусика лейкопластырем.

— А я скажу, если обещаете забрать отсюда этого идиота, — мурлыкающе раздалось сверху.

Мы задрали головы. Из густой дубовой кроны высунулась раскормленная морда здоровущего кота.

— Баюн?

— Он самый, собственной персоной.

Сказочный персонаж тяжело спрыгнул к нам вниз, и я наконец смогла разглядеть его как следует. Шерсть в черно-рыжую полоску, как у камышового, усы невероятной длины, лапы толще, чем у сенбернара, хвост трубой, а глаза неожиданно голубые и круглые, как миски у нас в столовой. Гораздо крупнее нашего агента 013. Говорил он особенным мурлыкающим тембром, заметно растягивая слова.

— Итак, в чем дело, друзья мои?

«Блин, он вещает совсем как наш Профессор», — едва не брякнула я, но вовремя опомнилась. Они же родственники.

— Мы напарники агента 013, вот этого самого. — Алекс указал на связанного кота. — Он был направлен сюда выяснить, по каким причинам вы отказываетесь выполнять ваши прямые сказочные обязанности. Но с задания не вернулся…

— А у него, между прочим, жена и трое детей, — вставила я.

— Может, поэтому и не вернулся, — улыбнулся Баюн. — Но в любом случае вы прибыли вовремя. Дело в том, что я действительно утомился возиться с этими вашими царевичами-королевичами, решил на время отойти от дел, осознать себя, может, даже написать книгу. Чем и занимался в свое удовольствие, пока не появился этот, с позволения сказать, родственник. Он исчеркал мою рукопись и два дня переписывал ее заново, видите ли, он филолог, ему виднее.

При этих словах агент 013 начал бешено вращать глазами и возмущенно подпрыгивать. Но мы-то знали, ему только дай пооправдываться, он и прокурора заболтает.

— Поэтому предлагаю компромисс, — зевнул Баюн. — Я продолжаю свою сказочную деятельность, которую, по сути, и не собирался бросать, а вы забираете с собой этого надоеду с гарантией того, что он здесь больше не появится.

— В чем подвох? — на всякий случай уточнили мы.

— В том, что я ему не родня! Так… случайное совпадение генов на прапрапрапрапрабабушкином уровне времен исхода евреев из Египта. И двум таким котам в сказках делать нечего. Ну что, забираете конкурента?

Командор кивнул. В сущности, в этом и заключалось наше задание. Сам Баюн никаких преступлений не совершил и если снова готов заняться делом, то мы спокойно доставим беглого агента 013 в лоно семьи и Базы. На том и распрощались…

Скандал, как вы понимаете, грянул неожиданно.

Мы занесли Профессора к шефу, козырнули и, получив устную благодарность начальства, быстренько оставили их одних. Собственно, это я настояла, чтобы поскорее вернуться в свою комнату, потому что задним местом чувствовала приближение грозы. Действительно, через десять минут взбешенный кот бушевал под нашей дверью:

— Фашисты, неучи, дегенераты, и этих людей я считал своими друзьями! Он обманул вас как котят! Да, я действительно пришел к нему, пристыдил и почти вернул к работе. В свое время мы вместе учились в Харьковском университете, он проходил там переквалификацию. Вспомнили годы молодости, общих знакомых, наши шутки над педагогами, вот тут он показал мне свои дурацкие записи. Разумеется, я не смог удержаться… А он валялся у меня в ногах, ныл, упрашивал посмотреть хотя бы одним глазком! Сказать, есть ли у него литературный талант, стоит ли ему продолжать это дальше, дать совет серьезного критика. Он был благодарен за любой отзыв! А в результате? В результате я увлекся и полностью переписал ему всю эту томину. Там не осталось ни одной его строчки. Только мое! Я пером накропал за вечер больше, чем ты могла бы за неделю на компьютере. У меня все пальцы от чернил слиплись. И вот когда мы уже почти подписали договор о дележе гонорара, появляетесь вы! И, не дав мне толком объясниться…

— Вот тут ты врешь, — осторожно пискнула я. — Ты сам отказался с нами разговаривать.

— А ты вообще молчи, садистка, — истерически взвыл кот. — Знаешь, как шеф снял с меня пластырь? Одним широким движением! У меня теперь полморды депилировано-о…

— Ой. — Я действительно почувствовала себя немножечко виноватой.

— А еще гном провел со мной долгую беседу о нарушении служебной дисциплины в личных корыстных целях. У меня из-за вас выговор в личном деле!

Ну выговор-то, положим, не из-за нас, сам виноват, но говорить об этом агенту 013 уже как-то не хотелось. В общем, в тот вечер мы так и не рискнули покинуть свое убежище…

Мурзик простил нас через два дня, когда Алекс подарил ему новую боксерскую грушу с надписью «Кот Баюн». А через месяц гоблины тайно сообщили нам, что рукопись в издательстве не приняли. То есть в пролете оказались оба обманщика. Но если кто проболтается об этом нашему Профессору — секир-башка! Я уже говорила, что у нас, татар, с этим быстро…

И если совсем уж между нами, то я по-тихому была этому только рада. Дело в том, что в свое время мне удалось привести в систему свои случайные записи и, воспользовавшись псевдонимом, выпустить в свет пару книг о наших приключениях. Резонанс был большой, от восторгов до ненависти, но ведь главное, что заметили, правда?

Так вот, учитывая полученный гонорар за издания и переиздания, на фига мне при родной Базе конкуренты по литературному поприщу? Профессор и так дока в филологии, зачем ему еще книги, тиражи и писательская слава? Не нужно оно ему, слава котов портит, в этом я абсолютно уверена. Тем более что писать так, как я, он все равно не может. У него же образование, стиль, свободное владение языком, расширенный словарный запас, а я в сравнении с ним так, неграмотная татарка…

Однако меня-то печатают, а Пусика завернули, хотя он и не под своим именем работал, а как литературный негр. Пусть не зазнаётся, а мне приятно иметь внеочередную возможность щелкнуть его по носу. Кстати, буквально два дня назад, за завтраком, он как бы между прочим поинтересовался: