В то же утро разразилась буря: стало известно, что убиты главари банды Приско, братья Давид Рикардо и Армандо Альберто Приско Лопера, обвиняемые в убийстве семи высокопоставленных лиц и в организации похищений, среди которых числилось и похищение Дианы Турбай с командой. Один из братьев пользовался фальшивым удостоверением личности, выданным на имя Франсиско Муньоса Серны, но когда Асусена Льевано увидела его фотографию в газетах, она узнала Дона Пачо, который опекал в заточении ее и Диану. Для Эскобара гибель братьев Приско в столь смутное время была невосполнимой потерей, и никто не сомневался, что он не замедлит продемонстрировать это на деле.

Невыдаванцы обнародовали грозное заявление, в котором говорилось, что Давид Рикардо не погиб в сражении, а был расстрелян полицией на глазах у своих маленьких детей и беременной жены. Насчет Армандо утверждалось, что он тоже вопреки уверениям полиции был убит не в бою, а в своем доме в Рионегро, и что полиция не постеснялась застрелить парализованного инвалида, каковым Армандо стал из-за предыдущего покушения на его жизнь. «В новостной программе местного телевидения, – отмечали Невыдаванцы в своем коммюнике, – отчетливо видно инвалидное кресло на колесах».

Вот о каком заявлении говорил охранник Пачо Сантосу. Оно было обнародовано 25 января. Из него следовало, что два заложника будут расстреляны с интервалом в восемь дней и что первой расстреляют Марину Монтойю. Все были потрясены, ведь считалось, что Марину убили в сентябре, как только похитили.

– Именно это я и имела в виду, когда просила генерала Масу передать президенту мой вопрос о мешках с трупами, – сказала Нидия, вспоминая те жуткие времена. – И дело не в том, что я импульсивна, темпераментна или нуждаюсь в лечении психиатра. Дело в том, что я понимала: мою дочь могут убить, если я не заставлю пошевеливаться тех, кто этому способен помешать.

Альберто Вильямисар тоже пришел в отчаяние.

– Это был самый чудовищный день в моей жизни, – сказал он, не сомневаясь, что казней заложников долго ждать не придется. Кто будет следующим: Диана, Пачо, Маруха, Беатрис, Ричард? Он даже не хотел впускать в сознание мысль о такой смертельной лотерее! Альберто в ярости позвонил президенту Гавирии.

– Вы должны прекратить полицейские операции!

– Нет, Альберто, – с ледяным спокойствием возразил Гавирия. – Меня не для того выбирали.

Вильямисар бросил трубку, в голове у него помутилось.

«Что же делать?» – лихорадочно спрашивал он себя.

Альберто обратился за помощью к экс-президентам Альфонсо Лопесу Мичельсену и Мисаэлю Пастране, а также к монсеньору Дарио Кастрильону, епископу Перейры. Все сделали публичные заявления, осуждая методы Невыдаванцев, и попросили сохранить заложникам жизнь. Лопес Мичельсен выступил по «Радио Кадена насьональ» с призывом к правительству и к Эскобару прекратить войну, попытаться найти политическое решение.

Но трагедия уже произошла. Буквально за несколько минут до рассвета 21 января Диана сделала последнюю запись в своем дневнике: «Мы в плену почти пять месяцев, и только нам понятно, что это такое. Но я все-таки верю и надеюсь, что мне удастся вернуться домой целой и невредимой».

Диана уже не была в одиночестве. После освобождения Асусены и Орландо Диана с Ричардом попросили, чтобы их поселили рядом, и после Рождества просьба была удовлетворена. Они очень обрадовались. Можно было наговориться вволю, вместе до утра слушать радио… Вскоре режим у них полностью сбился: днем они спали, а ночью бодрствовали. О гибели братьев Приско Диана и Ричард узнали из разговора охранников. Один из парней плакал. Второй, считая, что наступает развязка, спросил, имея в виду заложников:

– А с товаром что делать?

Первый ответил не раздумывая:

– Как что? Прикончить!

В то утро после завтрака Диане и Ричарду было уже не до сна. За несколько дней до этого им сказали, что скоро надо будет перебираться в другое место, но они не придали словам охраны значения. За короткий срок их уже дважды переселяли в дома неподалеку, в преддверии реальных или воображаемых полицейских облав. 25 января около одиннадцати утра пленники сидели в комнате Дианы, шепотом обсуждая диалог охранников, как вдруг раздался гул вертолетов, летевших со стороны Медельина.

В последние дни в полицию неоднократно поступали анонимные звонки. Звонившие сообщали о передвижении вооруженных людей по пути к Сабанете (это в районе Копакабаны), особенно около поместий Альто-де-ла-Крус, Вилья-дель-Росарио и Ла-Бола. Вероятно, охранники собирались перевезти Диану и Ричарда в Альто-де-ла-Крус, считая это самым надежным убежищем, поскольку оно располагалось на вершине крутой лесистой горы, с которой прекрасно просматривалась местность вплоть до Медельина. Телефонные сигналы и другие сведения о том, что в районе творится что-то подозрительное, побудили полицию произвести обыск усадьбы. Операция была подготовлена с военным размахом; в ней участвовали два капитана полиции, девять офицеров, семь унтер-офицеров и девяносто девять рядовых полицейских, часть которых действовала на земле, а часть – в воздухе, поскольку операция велась под прикрытием четырех вертолетов, оснащенных пулеметами. Впрочем, на вертолеты охранники внимания не обратили: те часто летали в этих местах, однако ничего серьезного не происходило. Насторожило охрану другое. Боевик случайно выглянул за дверь и истошно завопил:

– Закон! Пришел закон!

Диана и Ричард нарочно тянули время, чтобы полиция успела нагрянуть в дом: четверо охранников были не особо «крутыми парнями» и перепугались так, что уже не могли защищаться. Диана почистила зубы, обула кроссовки и надела выстиранную накануне белую рубашку и джинсы, в которых была в день похищения. Джинсы на ней болтались – так она похудела. Ричард тоже сменил рубашку и собрал операторское оборудование, которое ему недавно вернули. Охранники, казалось, ополоумели от нарастающего грохота вертолетов, которые покружили над домом, потом улетели в долину и снова вернулись, почти задевая за деревья. Парни кричали, подгоняя пленников, и подталкивали их к входной двери. Заложникам дали белые сомбреро, чтобы с воздуха их можно было принять за местных крестьян, на плечи Диане накинули черную шаль, а Ричард надел свою кожаную куртку. Охранники приказали им бежать в гору и сами побежали поодиночке, держа оружие наготове, чтобы открыть огонь по вертолетам, когда они подлетят поближе. Диана и Ричард карабкались по каменистой тропе. Склон был очень крутой, а солнце уже стояло в зените и палило нещадно. Диана уже через несколько минут выбилась из сил, и тут показались вертолеты. При первой же пулеметной очереди Ричард бросился на землю.

– Не двигайся! – крикнула Диана. – Притворись мертвым.

И тут же упала сама.

– Меня убили! Я не чувствую своих ног…

При этом она не чувствовала и боли. Диана попросила Ричарда посмотреть, что у нее со спиной, ведь перед тем, как упасть, ее словно ударили в поясницу разрядом тока. Ричард задрал рубашку и увидел на уровне крестца с левой стороны крохотную, аккуратную дырочку. Крови не было.