Когда Пухляк завершил представление вождя (на этот раз он был «справедливейшим из сильных»), а также перечисление имён всех гномов по второму кругу, Взломщик подал голос:

— Слушай, а что здесь было? Мы-то подумали, что они хотят тебя съесть.

Дикари уставились на Взломщика с выражением ужаса.

— Он был мокрый, и мы решили его посушить, — простодушно объяснил гном по имени Хитроумный Уголёк — тот самый, который подсказывал.

После этого Пухляк наконец-то рассказал обо всём, что с ним случилось.

Когда все отправились на разведку вглубь острова, он, хорошенько подзакусив, лёг подремать. Но тут его стали одолевать тревожные мысли и страхи. Повсюду ему мерещились шорохи, шаги и голоса. Тогда Пухляк свернул матрас с подушкой и одеялом, схватил в охапку и залез в привязанный на веревочке катер. Там он уютно устроился в трюме и, убаюканный шумом прибоя, а также лёгким покачиванием судна, начал погружаться в сладкий и безмятежный сон.

Именно тогда над его ухом раздался оглушительный свист. Это один из пробравшихся в пещеру туземцев обнаружил в катере гнома и дал сигнал остальным.

От неожиданности бедняга опрометью выскочил из своего нагретого гнезда и угодил прямо в воду, где начал барахтаться и звать на помощь.

Дикари привязали обезумевшего от страха Пухляка к шесту и принесли на поляну, где, не придумав ничего лучшего, решили его посушить возле костра.

Потом на поляне появились, или, что вернее, приземлились, Взломщик и Кроха. Туземцы их тщательно осмотрели, ощупали и, не найдя никаких видимых повреждений, оставили полежать на травке до тех пор, пока они сами не придут в себя. Обсохнувшего к тому времени Пухляка сняли с шеста и принялись угощать всякими вкусными вещами, от которых, и видя расположение окружающих, он успокоился и даже успел кое о чём поговорить с Хитроумным Угольком. В частности, Пухляк узнал, что пироги изготовлены из муки хлебного дерева, патоки и ягод; а также про то, что дикари не в ладах с роботами и готовы помочь «гномам с Большой земли» вызволить из плена своих друзей.

На Взломщика и Кроху этот рассказ произвёл самое благоприятное впечатление. Мало того что Пухляк отыскался целым и невредимым, сами местные жители, островитяне, оказались на их стороне и были готовы помогать.

Угостившись пирогом и запив его бодрящим травяным настоем, разлитым по заменявшим чаши половинкам скорлупы лесного ореха, Взломщик, Пухляк и Кроха поспешили в лагерь. Их друзья уже более часа находились в тревожном ожидании. А местные гномы пообещали утром наведаться в пещеру.

Гусеничный вездеход системы инженера Циркуля оказался на редкость прочным и нисколько не пострадал от удара. Взломщик и Кроха усадили Пухляка посередине, чтобы он как-нибудь не вывалился, и, выпустив облако дыма, под восторженные крики туземцев скрылись в густой чаще леса.

Прибыли в лагерь, когда уже начинало темнеть. Потерявшихся шумно встретили и выслушали их рассказ с величайшим интересом. Пухляка похвалили за храбрость и накормили вкусным ужином.

Ночь прошла спокойно.

Утром в пещере появились туземцы.

Они усадили своего «мудрейшего и сильнейшего» на камень и молча сгрудились сзади.

Рядом с вождём возник Хитроумный Уголёк, который состоял при нём кем-то вроде секретаря-переводчика. Вождь сделал знак, Уголёк наклонился к нему, выслушал, а затем громогласно объявил:

— Добрейший и справедливейший приветствует чужеземцев и желает знать, долго ли они пробудут в наших краях.

— До тех пор, пока не вызволим из плена наших друзей, захваченных роботами, — отвечал Взломщик.

Хитроумный Уголёк, наклонился к вождю, и тот повторил последнее сказанное Взломщиком слово.

— Роботами?.. — начал передавать Уголёк смысл сказанного. — Вы называете роботами тех железных истуканов, которые разрыли наш несчастный остров в поисках ни к чему не пригодных стекляшек, называемых алмазами? Милостивейший и скромнейший запомнит это слово. Однако наш возлюбленный руководитель не понимает, почему ваши друзья и все остальные пленники не разбежались от так называемых роботов? Возможно, им самим нравится сотрудничать с роботами и они вовсе не хотят, чтобы вы их оттуда вызволяли?

— Да они вас боятся! — разозлился Карлуша. — Эти роботы распустили слух, что вы ловите беглых гномов и съедаете.

Вождь с гневным видом поднялся и распрямил спину.

— Железные истуканы нас кровно обидели! — произнёс он громко и торжественно. — С этой минуты мы объявляем войну железным истуканам! Хук-хук! — крикнул он и вскинул над головой кулак.

— Хук-хук!! — закричали разом туземцы и подняли над головами бамбуковые копья.

Вождь уселся и все угомонились.

— Скажите, пожалуйста, — сказала Кроха, обращаясь к Угольку. — Вы случайно не знаете, куда может вести отсюда этот ход? — И она указала на ту самую дыру, из которой лилась вода после дождя и из которой высовывался прошлой ночью незнакомец.

Обменявшись с вождём несколькими словами и жестами, Уголёк пояснил, что в остывшем вулкане живёт огнедышащий Дух Горы, который может рассердиться, если его потревожат.

— Но если он сам приходил, — настаивала Кроха, — значит, дух всё-таки не боится, что его потревожат?

— Как! — воскликнул Уголёк. — Он сам приходил к вам?

Быстро посовещавшись с любимым руководителем, Уголёк всё-таки уточнил ситуацию:

— Мудрейший говорит, что к вам приходил посланник Духа Горы. А это значит, что Дух Горы желает нас видеть. И мы должны отправиться к нему немедленно!

Туземцы взволнованно засуетились. Взломщик растерялся и стал уговаривать вождя отложить поход. Кое-как выторговав «четыре пальца пути солнечного зайчика» (что составляло не более четверти часа), собрали необходимое снаряжение. В лагере, на рации, остались Пухляк и Зубрилка.

Взломщик раздал мелки и велел по ходу всем делать отметки на стенах. Это было необходимо для того, чтобы на обратном пути не заблудиться и не ходить по кругу. Взяли также все имевшиеся электрические фонарики, верёвки и спасательные жилеты (на тот случай, если придётся пересекать какую-либо водную преграду).

Обвязавшись длинным прочным шнуром, чтобы в дороге никто не потерялся, вереница гномов скрылась в глубине пещеры.

В пещере. — То, что летает, должно вращаться

Извиваясь и петляя, пещера уводила путников в глубь горы. Местами она расширялась, образуя просторные гроты, местами сужалась так, что приходилось ползти на четвереньках. Поверхность камня была отполирована дождями, которые обрушивали сюда потоки воды. А вода, как известно, со временем точит и разглаживает самые твердые камни. По этой же причине в пещере не водилось мышей, крыс, пауков, змей и прочей гадости.

Время от времени Взломщик вызывал по рации оставшихся в лагере, и под сводами тоннеля разносился его и Зубрилки диалог, звучавший приблизительно так: