четверостишие встречается в некоторых рукописях «Nitiçataka» Бхартрихари (см.: Изд. Теланга, стр. 334). В некоторых рукописях нашей пьесы оно отсутствует.

73

В некоторых рукописях вся эта реплика Вирадхагупты отсутствует.

74

Имеется в виду гирлянда, которую надевали на шею осужденным на смертную казнь (baddhasraj или badhyasraj). См «Mrcchakatika» Шудр аки, действие 10-е.

75

Турья (turya) — музыкальный инструмент. Звуки турий возвещали казнь преступника (agbataturya).

76

В некоторых рукописях здесь приводится заглавие действия: «Замыслы Ракшасы» (Rakçasavicara).

77

«Праздник ночного лотоса» (Kaumudimahotsava), который справлялся в день полнолуния в месяц Карттика (Karttika), соответствующий приблизительно октябрю—ноябрю. Праздник отмечался ночным гуляньем при луне и различными увеселениями. Кроме того, существовал еще праздник полнолуния в месяце Ашвина (Açvina) (сентябрь—октябрь), в сезон дождей. Именно к месяцу Ашвина относит время действия третьего акта комментарий Дхундираджи. Более вероятно, однако, что действие происходит в месяц Карттика.

78

Чамара (camara) или чаури — султан белого цвета из хвоста яка (Bos srunniens), один из знаков царского достоинства. Чамарами украшались также головы коней и слонов.

79

«Десять стран небес» (daçadiçah) — условность. Древние индийцы обычно разделяли горизонт на восемь сторон (diç).

80

«Гордый» и злобный характер павлина часто упоминается в санскритской поэзии. Осень, — по представлениям жителей Индии, прекраснейшее время года — умиротворяет даже эту сварливую птицу.

81

«Господин вод» (sindhupati) — океан. Множество рек, в него впадающих, сравнивается здесь с многочисленными любовницами и наложницами владыки гарема, река Ганга — с его главной супругой. Воды Ганги в сезон дождей становятся мутными, как душа жены, страдающей от ревности; осень очищает их, как искусная посланница утешает и примиряет с мужем разгневанную его изменами жену.

82

«...советникам скверным» (kusaciva) — Теланг указывает, что это определение противоречит похвалам, которые Чанакья ранее расточал по адресу Ракшасы, а также и других советников Нанды (см. в 1-м действии диалог Чанакьи и Чанданадасы, где Чанакья с похвалой отзывается о Вакранасе и других «благородных и смелых людях», служивших Нанде). Поэтому Дхрува считает чтение «kusaciva» ошибочным и предлагает читать вместо «kusacivadrçta...» — «sacivavimrsta». Тогда соответственно можно перевести просто: «Нанда, поручивший правление министрам...». (см.: K. H. Dhruva. Notes... , стр» 130).

83

См., в частности, «Законы Ману» (Manusmrti, гл. 4 шл. 6), где служба называется «собачьей жизнью» (çvavrtti), а также «Махабхарату» (кн. XII, гл. 119, шл. 1) и «Панчатантру», где в начале 1-й книги шакал сравнивает слугу, работающего ради куска хлеба, с собакой. Древний санскритский словарь «Amarakoça» Амарасимхи дает слово «çvavrtti» («собачья жизнь») как синоним слова «seva» («служба») (см.: K. H. Dhruva. Notes... , стр. 130; см. также: W. Ruben, ук. соч., стр. 63).

84

Сухой коровий навоз (gomaya) с глубокой древности служил основным видом топлива в безлесных районах Индии. Куша (kuça, barhis) — трава с длинными и острыми стеблями (Роа cynosuroides), специально употреблявшаяся при религиозных обрядах и почитавшаяся священной. Сухой навоз, трава куша и дрова (samidh), предназначающиеся для жертвенного костра, указывают на религиозный сан хозяина хижины. Всем этим должны были снабжать ученого брахмана «шротрия» (çrotriya) его ученики.

85

«Низкорожденный» (vrçala), эпитет Чандрагупты, созвучен со словом «бык» (vrsa). Бык здесь — символ могущества и величия; выражение «бык меж царей» (vrsa rajnam) означает собственно: «лучший из царей». В этом значении слово «vrsa» часто употребляется в санскритской литературе, особенно часто в применении к царям, героям эпоса («Махабхарата») и т. п.

86

«Небесная река», «река богов» (suranadi) — Ганга, берущая начало в Гималаях (по представлениям древних индийцев — на небесах). См. прим.4.

87

В обязанности придворного певца (vaitalika) входило сочинение и исполнение панегириков, восхваляющих царя, а также объявление часа дня. Как указывает Дхрува, эти певцы не получали постоянного жалования, но жили щедротами своего покровителя — монарха (K. H. Dhruva. Notes... , стр. 131). В санскритских драмах «вайталики», как правило, выступают парами (см.: Изд. Теланга, стр. 342).

88

Каша (kaça; Saccharum spontaneum) — высокая трава, цветок которой покрыт ярко-белыми волосками; поля, поросшие травой каша, принимают белый цвет. Эта трава употребляется в Индии для плетения циновок, тростниковых крыш и т. п.

89

Вся строфа построена на сравнении осени с богом Шивой посредством игры слов. По представлениям индийской мифологии, тело Шивы — божественного подвижника — покрыто пеплом. Облака, плывущие осенью по небу, сравниваются здесь с белым пеплом, покрывающим тело Шивы. Постоянный атрибут Шивы — шкура, содранная им с побежденного демонического слона (gajasura) Нилы; лучи луны, сияющей на голове Шивы (см. прим.4), пронзают темную шкуру слона, как темные тучи на ночном небе. Ожерелье из человеческих черепов — другой постоянный атрибут Шивы — сверкает, как луна. Белый цвет в индийской поэзии выражает радость, смех, улыбку (очевидно, в связи с белизной зубов, обнажаемых в улыбке). Смех Шивы бел, как лебеди (rajahamsa — «царский лебедь», птица с белым опереньем, красными ногами и клювом; вид фламинго), стаи которых осенью в обилии встречаются в Северной Индии. В индийской поэзии осень часто характеризуется белым цветом. См. поэму Калидасы «Времена года» (Rtusamhara), песнь 3-я, строфа 2-я, где осень также характеризуется белизной цветов каша, лебедей, облаков и т. д.

90

Эта строфа посвящена Вишну (Хари), богу-«хранителю», который вместе с Шивой — «разрушителем» и Брахмой — «создателем» входит в так называемую Tri-murti — главенствующую троицу индийского пантеона. В эпоху Вишакхадатты уже совершилось разделение последователей индуистской религии на две основные общины: шиваитов и вишнуитов. Вишакхадатта, по-видимому, был шиваитом; строфа, посвященная Вишну, следующая непосредственно за строфой, посвященной восхвалению Шивы, показывает известную религиозную терпимость. Рубен отмечает подчеркнутую прозаичность, обыденность в описании бога Вишну в этой строфе и усматривает здесь ироническое отношение к нему со стороны драматурга-шиваита (W. Ruben, ук. соч., стр. 68). Однако столь же прозаически рисуется образ Шивы во вступлении к драме (см. выше, прим.