обнимаем друг друга, собака лежит у наших ног, дома тепло и уютно, скоро всего этого не станет. Но сейчас он со мной, рядом, и больше мне ничего не надо.

Пятница, вечер, я собираю вещи, дети играют с родителями мужа, муж помогает мне и напоминает, что еще нужно взять с собой. Раздается звонок. На экране монитора высвечивается имя директора детского дома. Я удивлена, потому что мы с ней не поддерживали связь уже очень давно. Я беру трубку, слышу, как она взволнована.

— Люба, добрый вечер. Простите за поздний звонок. Я просто звоню узнать, как ваши дела.

— Добрый вечер. Все в порядке, спасибо. Это, наверное, наш последний разговор, мы собираемся уезжать.

— Далеко ли вы собрались ехать? Всей семьей? Вы уезжаете навсегда?

— Могу ли я узнать, что случилось, почему вас это волнует. Вы же понимаете, что говорить по телефону может быть не безопасно?

— Да, я еще раз хотела спросить по поводу Вани. Я не нашла ему усыновителей. Я смогла пристроить всех не вакцинированных детей, которые были на несколько лет младше него, а Ваню никак не могу.

— Я понимаю, но мы уезжаем в воскресенье. Чем я могу вам помочь?

— Я прошу вас, заберите его с собой. В понедельник придут врачи. Я должна дать им отчет, по которому все дети должны быть привиты. Ваня без этой прививки. Я очень вас прошу. Если его вообще не будет в Детском доме, они и не поймут. За выходные я подчищу все документы, как будто его и не было. Я знаю, что им особо нет дела. Для них если есть ребенок, он должен быть вакцинирован, если ребенка нет, его и искать никто не будет. Такая уж сейчас система. Люба, заберите его, у вас с его воспитанием не будет никаких проблем, я ручаюсь за него. Он, правда, очень хороший мальчик.

— Дайте мне, пожалуйста, пару часов, я перезвоню.

Я кладу трубку, прошу мужа пойти со мной в комнату, где наш разговор не будут слышать родители. Я говорю ему, что хочу взять мальчика с собой. Я говорю, что наша поезда итак полна риска и неизвестности, что я хочу спасти еще хоть одного ребенка. Муж говорит, что, зная меня, он даже не будет спорить, он поддержит меня. Он просит меня позвонить моим родителям и спросить их мнения. Я звоню.

— Привет мам. Не спите. Я хочу спросить твой совет.

— Что случилось? У вас все хорошо?

— Все хорошо, но у меня тут одна проблема. Звонила директор сада, она опять просит меня забрать Ваню, помнишь, я тебе рассказывала всю эту историю. Ему не сделали прививку, но комиссия будет в понедельник и, если мы его не заберем, ему сделают вакцину. А если заберем, директор обещает мне, что подчистит документы, и никто не заподозрит, что мы его увезли.

— Значит забираем. Это, дочь, все равно, что война. На войне все дети свои.

— Спасибо мама. Я знаю, если бы мы его не забрали, я бы всю жизнь себя винила.

Я звоню директору и говорю, чтобы она приготовила Ваню и его вещи, говорю, что буду ждать ее и Ваню в двадцать три часа в субботу у нас на даче, она очень счастлива от такой новости и несколько раз благодарит меня и говорит, что никогда не забудет.

Наступила суббота. Сегодня утром Оля и Маша вернулись на дачу. Все вещи собраны, мои родители позвонили и сказали, что тоже готовы. Мы ничего не делаем, просто сидим на кухне, пьем чай и разговариваем ни о чем. Каждый из нас понимает, что скоро наступит расставание, каждый думает о чем-то своем. Нет смысла говорить о чем-то глобальном. Мы обсуждали все по нескольку раз в течение недели. Я сажусь к мужу поближе, утыкаюсь ему в грудь, крепко обнимаю и молчу. Я хочу запомнить его запах, я глажу его по спине, смотрю и не могу насмотреться. Родители играют с детьми в настольную игру, собака сидит у меня на коленях, тихо играет радио. На улице солнечно и тепло. Маша с Олей уже выставили чемоданы на улицу, и пришли к нам. Мы готовы к отъезду. Вот подъехал человек, который будет нас сопровождать, он ушел на улицу с мужем. Они что-то обсудили, и муж стал загружать наши вещи. Подъехали мои родители, привезли Ваню. Ваня немного растерян, но Светлана сказала, что она все время ему о нас рассказывала, так что он заочно знаком с нашей семьей. Я вижу, что дочке он понравился, она взяла его за руку и повела к машине. Они с сыном стали ему показывать, где он будет сидеть. Я приняла решение посадить его между моими детьми на заднее сидение. Я знаю своих малышей, они добрые дети, они его и разговорят, и развеселят. Думаю, ему будет с ними хорошо. Я положила Ванин чемодан к себе в багажник. Часть Олиных вещей положили мои родители к себе в машину. Директор детского дома крепко обняла Ваню, потом меня, она сунула мне в руки конверт с деньгами и сказала, что это ее сбережения для Вани на первый год. Она сказала, что будет по возможности помогать, а я сказала, что это не обязательно. Она расплакалась. Мы еще долго прощались около наших машин, у всех были слезы на глазах. Мы расселись по машинам, пристегнулись и тронулись. Нам предстоит долгая и волнительная дорога. Я опускаю стекло, смотрю на мужа и вижу в его глазах такую тоску и волнение и печаль, по моим щекам катятся слезы, а он отворачивается. Я знаю, он тоже плачет, но не хочет это показывать. Я беру его за руку, целую ее и давлю на газ. Если я не уеду сейчас, боюсь, я упаду в обморок, так мне сейчас горько и плохо. До встречи, мой любимый, мой родной. Спасибо за все что было. Мы уезжаем в ночь, в полную неизвестность, спаси нас Господь.

Глава 15

БЕЖЕНЦЫ

Родители с Олей и Машей едут впереди, мы едем за ними. Дети никак не хотят засыпать, потому что они очень рады знакомству с новым другом. Ваня очень воспитанный ребенок, спокойный, милый. Дети расспрашивают его обо всем, что взбредет в голову, он отвечает и спрашивает то, что интересно ему. Периодически они дурачатся и смеются. Я иногда посматриваю на них через зеркало заднего вида. Ваня худощавый мальчишка с русыми волосами и большими голубыми глазами. Я вижу