- Я... мне нужно обсудить кое-что. Это касается Данияра и его логова. Сейчас Маркус придет сюда, - ответила, немного покраснев и опустив глаза в пол.

- У тебя... эмм... кровь на щеке, - вдруг пролепетала Мара.

Вспыхнув еще сильнее, я стала отчаянно тереть щеку ладонью.

- Тебе нечего стыдится, Мариш. Пить кровь - это нормально для нас. И твоя жажда по отношению к Маркусу тоже нормальна.

Мара подняалась с колен мужа и подошла ко мне.

- Я понимаю, что мой братик натворил дел, но я надеюсь, что все же вы найдете возможность быть счастливыми вместе. Я буду рада за вас безумно.

- Я подумаю об этом, - тяжело вздохнула и сжала плечи подруги. - Но это не значит, что ему так просто достанется мое прощение.

Йен Хазард хохотнул на мое заявление и расслабленно откинулся на спинку стула.

- Обращение меняет тебя. Делает более сильной, доминирующей. Это хорошо, потому что лидеру, в первую очередь, нужна сильная пара, способная противостоять ему и врагам, способная удерживать его силу и наполнять себя ею.

- Не думаю, что когда-нибудь смогу стать такой, как твоя жена, Йен, - хмыкнула я, с любовью посмотрев на подругу.

- Тебе и не нужно! - взвизгнула Мара, кинув хмурый взгляд на мужа, а потом сразу перевела его на меня. - Именно такая, какая есть, ты Маркусу и нравишься. Нежная, ласковая, преданная. Да, взболтать яйца моему братишке не помешает, конечно, поэтому твоя вновь обретенная сила очень кстати сейчас. Но тебе не нужно ломать себя, Мариш. Ты и так прекрасна!

- Как раз взбалтыванием его яиц я и собираюсь заняться в ближайшее время, - не удержалась от смеха. - Только вот... переживаю... из-за ребенка...

- Ребенка? - соболиные брови Мары поползли вверх. - Ааа, ты о ребенке... Ликадии, - подруга поморщила лоб и скривила губы. - Это еще неточно. Я имею в виду то, что она ждет его от Маркуса. У ритуала есть обходные пути. И Маркус сам говорил, что вампир не признает наследника.

Неточно. Не знаю даже, что именно почувствую, если выяснится, что ребенок, которого носит вампирша, не имеет никакого отношения к Маркусу. С одной стороны, мне причиняет боль, что у нее будет малыш, а у меня, возможно, нет. А с другой, если я действительно не могу иметь детей, будет ли честно, если у Маркуса никогда не будет наследника из-за меня?

- Дело не только в ребенке Ликадии. Дело еще в том, что... я боюсь, что не смогу сама забеременеть.

- Ох, малыш, - Мара подняла ладонь и погладила меня по щеке. - Уверена, способ есть. Мы так мало знаем о Сахаби и Сараби. Но обязательно выясним все.

- О чем речь? Что именно вы собрались выяснять? - на кухню вошел Маркус и тут же направился ко мне. Когда в кабинете я лишила его возможности укусить себя в ответ и... ну всего остального, я надеялась, что он разозлится, и желательно посильнее, но судя по наглой ухмылке этого гада, его мое поведение только развеселило. Подойдя к нам с Марой, Маркус собственнически обвил мою талию рукой и прижал к себе.

- С тебя должок, - прохрипел наглец мне в ухо.

- Обойдешься! - шикнула на него в ответ, но взгляд предательски скользнул к его губам, а потом к шее. Проклятая жажда!

- О чем это вы? - хихикнула подруга. - Маркус, тебе не дают?

- Мара! - строгий голос Хазарда заставил ее подпрыгнуть на месте.

- Не рычи на меня, Волк! А то взбунтуюсь еще!

Маркус покачал головой, а после попытался уткнуться носом в мои волосы, но я ловко вырвалась из его объятий, чем заслужила недовольный рык.

- Сахаби, Маркус, ты не забыл? Нужно найти Данияра, пока он не успел сменить логово. Я покажу...

- НЕТ! - закричали все трое хором.

- Ты никуда не пойдешь! Просто объяснишь на словах, а мы проверим. Есть шанс, что скрыться Сахаби не успели. А тебе покидать резиденцию Варранов я запрещаю. Это слишком опасно. Тем более сейчас, пока твоя жажда и сила нестабильны.

Я сложила руки на груди и вперила возмущенный взгляд в Маркуса.

- И долго ты собираешься меня в плену держать?!

- Пока Данияр не будет уничтожен. И не спорь со мной. Я не хочу потерять тебя, не хочу рисковать, особенно сейчас, когда только обрел.

Сердце сжалось в груди даже не от слов, а от взгляда, которым он посмотрел на меня. Горячий, нежный, печальный и радостный, касающийся самой души взгляд любимого мужчины, самого красивого вампира, которого я встречала, обжег мою грудь, мои глаза, мои губы.

- Он прав, Мариш. Тебе не стоит выходить пока даже из здания.

Я посмотрела на подругу, потом на Йена и на Маркуса. Судя по выражению их лиц, они были непреклонны в своем решении. А мне нечего было им возразить, ведь они просто пытались защитить меня. И, наверное, были правы.

- Хорошо. Логово находится в лесу за чертой резиденции, если ехать на восток. Они живут в бункере под землей. Попасть туда можно через люк. Думаю, если взять оборотней, то в лесу они быстро учуют запах.

Йен кивнул и поднялся из-за стола.

- Значит, не стоит терять времени. Мара, останешься тоже здесь.

- Чего?! А я-то почему?!

- Потому что ты, черт возьми, ждешь моего ребенка. К тому же, сейчас ты больше нужна Марине. И мне, и Маркусу будет спокойнее, если вы обе будете в безопасности. В сильных независимых женщин поиграете потом.

Произнеся свою речь, Йен прижал Мару к себе, поцеловал и вышел с кухни. Подруга пораженно посмотрела мужу вслед, открыв рот.

- Властный самец вырвался на волю...

Маркус хрипло рассмеялся, после чего также притянул меня к себе и нежно прижался к губам, удерживая мою голову ладонью на затылке. Когда его язык скользнул в рот, задев клыки, мне ничего не оставалось делать, кроме как укусить его.

- Ауч!

- Я тебя еще не простила! - шикнула на наглеца, схватила Мару за руку и потащила ее с кухни, пока запах крови, выступивший на языке Маркуса, не отключил мой разум. Вот же черт! Одна капля, а у меня желудок узлом сворачивается и голову ведет! И как мне держать этого плохого наглого вампира на расстоянии?!

Марина

- Ты уверена, что в порядке?

После того, как Маркус и Йен вместе с вампирами и оборотнями отправились на поиски логова Данияра, мы с Марой уселись на кровати в ее бывшей комнате и долго говорили обо всем, что произошло со мной за последние несколько дней. Подруга стянула стейк с кухни и с аппетитом уплетала его, пока я выговаривала ей все свои страхи и сомнения, выплескивала всю ту боль, что сидела глубоко во мне. Разумеется, под конец своей исповеди я начала испытывать сильное чувство вины, потому что вовсе не хотела напрягать Мару, ей сейчас было не до меня, а лишнее беспокойство могло навредить ребенку. Что, очевидно, и произошло, потому что подруга неожиданно побледнела, отставила тарелку с мясом, и прижала руку ко рту.