В десять часов встал, расплатился и через четыре минуты уже стоял перед дверью ее квартиры. «Фрекен Ларссон» гласила металлическая табличка, над ней была визитная карточка, на которой красивым почерком было написано «Сив Свенсон».

Дверь открыла могучая женщина в голубом халате.

– Могу ли я поговорить с фрекен Ларссон? – спросил Мартин Бек.

Женщина захихикала и исчезла, через минуту где-то в квартире раздался ее голос:

– Карин, тебя спрашивает какой-то господин.

Ответа он не слышал, но могучая женщина вернулась и попросила его пройти. После чего снова исчезла.

Он стоял в темной прихожей, держа шляпу в руке. Прошла вечность, прежде чем где-то раздвинулась портьера и чей-то голос пригласил его пройти дальше.

– Я не думала, что вы придете так быстро, – сказала женщина, которая ждала его там.

Черные волосы она кое-как зачесала наверх. Лицо у нее было узким и маленьким для ее комплекции. Черты лица правильные и красивые, но кожа серая, блеклая; она еще не успела накраситься. Глаза карие и чуть раскосые, под глазами остатки грима. Зеленое платье из джерси обтягивало грудь и широкие бедра.

– Я заканчиваю работу поздно ночью и привыкла утром спать, – недовольно сказала она.

– Прошу прощения, – поклонился Мартин Бек. – Я пришел, потому что хочу попросить вас помочь нам в одном деле, которое связано с вашей работой на пароходе «Диана». В этом году вы тоже работали на «Диане»?

– Нет, в этом году я работала на пароходе, который ходил в Ленинград.

Она стояла в центре комнаты и выжидательно смотрела на Мартина Бека. Он сел в цветастое кресло, дал ей фотографии. Она взяла их в руки и просмотрела. На какую-то долю секунды выражение ее лица чуть заметно изменилось, но когда она возвратила ему фотографии, оно снова было упрямым и недовольным.

– Ну?..

– Вы знаете этого человека?

– Нет, – ответила она без малейшего колебания. Перешла на противоположную сторону комнаты и взяла сигарету из стеклянной коробочки на столике у окна. Закурила, уселась в кресло напротив Мартина Бека.

– Нет, никогда его не видела. А почему вы спрашиваете?

Она говорила спокойно. Мартин Бек с минуту смотрел на нее, потом сказал:

– Мне известно, что вы с ним знакомы. Летом прошлого года вы встречались с ним на «Диане».

– Нет, я никогда его не видела. А теперь уходите. Мне нужно выспаться.

– Почему вы лжете?

– Что это вы себе позволяете! Врываетесь в квартиру и еще хамите! Я уже сказала: уходите.

– Фрекен Ларссон, почему вы не хотите признаться, что знакомы с ним? Мне известно, что вы говорите неправду. Если вы сейчас не ответите, то потом у вас могут быть большие неприятности.

– Я его не знаю.

– Будет лучше, если вы скажете правду, потому что я могу доказать, что с этим человеком вы были несколько раз вместе. У меня есть свидетели. Я хочу знать, кто этот мужчина, и вы можете мне это сказать. Будьте, благоразумны.

– Это какая-то ошибка. Вас явно ввели в заблуждение. Я не знаю, кто это. Убирайтесь и оставьте меня в покое!

В течение всего этого разговора Мартин Бек упрямо не отводил взгляд от сидящей перед ним женщины, Она примостилась на самом краешке кресла и непрерывно постукивала кончиком указательного пальца по сигарете, хотя с нее нечего было стряхивать. Лицо у нее напряглось, он видел, как едва заметно подрагивает нижняя челюсть.

Она боялась.

Он продолжал сидеть в цветастом кресле и пытался призвать ее к благоразумию. Но теперь она уже вообще ничего не говорила, только напряженно сидела на краю кресла и скалывала оранжевый лак с ногтей. Наконец она встала и начала ходить по комнате. Вскоре поднялся Мартин Бек, он взял шляпу и попрощался. Она не ответила и повернулась к нему напряженно застывшей спиной.

– Я еще позвоню, – сказал он.

Уходя, он положил на столик свою визитную карточку.

Когда он приехал в Стокгольм, был уже вечер. Он сразу спустился в метро и поехал домой.

Утром он позвонил Гёте Изаксон. Она сегодня работает днем, так что он может придти, когда захочет. Через час он уже сидел в ее квартирке на Кунгсхольме недалеко от полицейского управления. В микроскопической кухоньке она сварила кофе, принесла его в комнату и села напротив. Мартин Бек вздохнул:

– Я был в Векшё и беседовал с вашей коллегой. Она утверждала, что не знает его. У меня создалось впечатление, что она боится. Как вы думаете, почему она не хочет признаться, что знакома с ним?

– Не имею понятия. Я вообще о ней знаю очень мало. Она была не слишком разговорчивой. Мы работали вместе три сезона, но она о себе почти ничего не рассказала.

– Не помните, она говорила о мужчинах, когда вы вместе работали?

– Только об одном. Говорила, что на пароходе познакомилась с каким-то красивым мужчиной. По-моему, это было во второй наш совместный сезон.

Она наклонила голову в сторону и подсчитала в уме.

– Да. Это было летом шестьдесят первого года.

– Она часто о нем говорила?

– Иногда упоминала. Мне показалось, что они иногда встречаются. Либо он ездил с нами несколько раз, либо встречался с ней в Стокгольме или Гётеборге. Может, он был обычным пассажиром, а может, ездил ради нее, не знаю.

– А вы никогда его не видели?

– Нет. Я даже никогда об этом не вспоминала, пока вы не пришли и не стали меня расспрашивать. Это мог быть именно тот мужчина с фотографии, хотя сначала я думала, что она познакомилась с ним двумя годами позже. Но больше она ничего о нем не рассказывала.

– А что она говорила о нем в первое лето? В шестьдесят первом году?

– Ну, так, ничего особенного, кроме того, что он очень красивый. Насколько я помню, говорила, что он прекрасный человек, воспитанный, порядочный и что-то в таком роде. Можно подумать, обыкновенный мужчина для нее недостаточно хорош. А потом она перестала о нем говорить. Думаю, все просто само собой кончилось, или между ними что-то произошло, потому что в то лето какое-то время она была ужасно подавленной.

– А на следующий год летом вы тоже работали вместе?

– Нет, я перешла на «Юнону», а она осталась на «Диане». Мы пару раз виделись в Вадстене. Да, думаю, это было там. Суда там встречаются, но мы с ней никогда не разговаривали. Хотите еще кофе?

Мартин Бек чувствовал, что его желудок начинает протестовать, но не решился отказаться.

– А почему вы о ней расспрашиваете? Она что-то сделала?

– Нет-нет, – быстро заверил ее Мартин Бек, – она ничего не сделала, но нам нужно найти того человека с фотографии. Не помните, летом прошлого года она говорила или делала что-нибудь такое, что могло бы иметь какое-то отношение к нему?