Когда возвращалась боль, Дрейк находил утешение в присутствии своего престарелого спасителя. Он знал, что обязан доброму старику жизнью. Всем сердцем он желал его порадовать, поскольку понимал; что при желании Джеймс может в любой момент отправить его обратно в ад.

— Дрейк!

Глубокий властный голос, казалось, доносился с расстояния во много миль.

— Дрейк? — Джеймс остановился рядом и положил костлявую руку на спинку его кресла. — Доброе утро, Дрейк. — Старик наклонился и с искренним сочувствием вгляделся в лицо пленника. — Как вы себя чувствуете? Немного лучше?

Джеймс чувствовал себя так, словно его окутал густой туман. Повернув голову, он устало посмотрел на своего спасителя.

— Лучше… да. — Страшные раны и отчаяние сделали его покорным, но, хотя он этого не помнил, Дрейку все же казалось, что он не всегда был таким.

Он видел тень сожаления в глубоко посаженных серых глазах. Джеймс Фолкерк был худощав, с густыми волосами цвета олова, резкими чертами лица и выдающимся носом.

— Хорошо, — пробормотал он. Морщины у рта и в уголках глаз углубились, когда он ободряюще улыбнулся Дрейку.

За его спиной стоял черноглазый бородатый немец, хозяин замка, и разглядывал Дрейка со странной смесью сочувствия и презрения. Третий мужчина находился поодаль, но даже на таком расстоянии Дрейк видел враждебность в холодном взгляде его карего глаза. Второй глаз был закрыт черной повязкой.

Самого молодого из троих звали Талон. Это был высокий здоровенный детина с грубым лицом и грязными светлыми волосами. Дрейк ощущал невысказанную угрозу, исходящую от одноглазого. Пронзительный взгляд его единственного глаза пугал Дрейка. Пленник чувствовал необъяснимую угрозу, но понимал, что слишком слаб и не сможет защититься, если последует нападение.

Он ощутил, как страх заполняет все его существо, и даже не осознал, что съежился в кресле под ненавидящим взглядом Талона и задрожал. Но тут снова заговорил Джеймс:

— Все в порядке, Дрейк. Никто не причинит вам зла. Дрейк, успокойтесь. Вы меня слышите? Вот так. Хороший мальчик. — Повинуясь мягкому голосу Джеймса, пленник слегка расслабился и послушно обратил на него свое внимание. — У меня для вас отличные новости. Талон и я собираемся отвезти вас в Англию.

— В Англию? — едва слышно переспросил Дрейк. Слово показалось смутно знакомым.

— Мы считаем, что там ваш дом. Через неделю или около того вы достаточно окрепнете, чтобы перенести путешествие. — Джеймс сделал паузу. — Вы знаете, я обещал помочь вам вернуть память. Уверен, она начнет возвращаться, как только вы увидите родные места.

Первой реакцией Дрейка был протест. Ему вовсе не хотелось, чтобы память возвращалась. Лучше, когда воспоминания где-то прячутся. В этом он был уверен, хотя и не знал почему. Если его разум предпочел от них избавиться, вероятно, для этого была причина.

К сожалению, он понимал, что это был не тот ответ, который Джеймсу хотелось бы от него услышать.

— Да, спасибо, сэр, — дрожа, пробормотал он и опустил голову.

— Со временем вам станет намного лучше, — ободрил пленника Джеймс. — Мы оба должны проявить терпение. А когда вам станет лучше, Дрейк, когда вы снова станете здоровым и сильным… — Голос старика стал глубоким и каким-то зловещим. — Я помогу вам отомстить так называемым друзьям, которые бросили вас умирать.

На следующее утро Макс, как и было условлено, прибыл к дому Старлингов, чтобы повезти свою суженую на прогулку — старомодная, но заслуживающая уважения традиция. Он был исполнен решимости ухаживать за невестой по всем правилам и сделать все, что требует общество от жениха. Ему очень хотелось увидеть, как будет вести себя Дафна теперь, когда у нее были сутки, чтобы свыкнуться с мыслью о будущем замужестве.

Он не знал, чего ждать, и ощущал смутную тревогу, но Дафна встретила его со сдержанной приветливостью. Она была одета в соблазнительное розовое платье для прогулок с длинными прозрачными рукавами.

Его взгляд на мгновение задержался на V-образном вырезе, отделанном тонкими кружевами, но он запретил себе разглядывать ее слишком пристально. Соблюдая приличия, Макс несколько минут поговорил с семьей невесты — ее отец ему очень нравился, — но наконец Дафна надела изящную шляпку и вышла из дома.

Под завистливыми взглядами дочерей Пенелопы жених с невестой подошли к нелепо дорогому кабриолету — легкой двухколесной коляске, которую тянул один черный мерин. Макс открыл низкую дверцу и помог Дафне сесть.

По правде говоря, летний день был слишком жарким для этого проверенного временем ритуала ухаживания, но чтобы уменьшить дискомфорт, Макс поднял кожаный верх экипажа, дав возможность невесте спрятаться в тени. Он также предложил остановиться «У Гантера», чтобы полакомиться знаменитым мороженым, но Дафна еще не приняла решения.

Он был рад, что девушка не отказалась от прогулки под предлогом слишком сильной жары.

Кабриолет катился по улице.

Они ехали медленно, но когда Дафной овладела робость и беседа, и без того вялая, угасла, Макс решил снять напряжение, изрядно повысив скорость.

Ничто так не сближает людей, как столкновение с опасностью. Он погнал коня быстрее. Дафна, сидя рядом, успела лишь негромко пискнуть.

— Помедленнее! Вы с ума сошли! — воскликнула она, когда экипаж с грохотом пронесся по прямой, усыпанной гравием дорожке в редко посещаемой людьми части Гайд-парка.

Макс рассмеялся. Он, безусловно, исполнил бы ее просьбу, если бы посчитал протест искренним. Но ее громкий смех и сияющая улыбка говорили об обратном.

Немного привстав, он подстегнул коня, который поскакал галопом.

Белое страусиное перо на шляпке Дафны раскачивалось на ветру. Максу понравилось, как она потянулась к нему и взяла под руку, чтобы обрести равновесие.

Она реагировала в точности так, как он рассчитывал, — разумеется, он был слишком опытным кучером, чтобы подвергать невесту реальной опасности. Иллюзии было вполне достаточно.

Коляска быстро катилась по дорожке, вьющейся между высоких сухих деревьев.

— Макс! — вскрикнула Дафна.

Она впервые назвала его по имени. Это не могло не взволновать. По крайней мере раздражающего напряжения между ними больше не было.

— Да, Дафна? — ответил он и покосился на нее веселым взглядом.

Она указала вперед.

— Осторожно!

— Что?

Они на высокой скорости преодолели небольшой подъем, и оба колеса на какое-то время оторвались от земли. Дафна негромко вскрикнула и крепко вцепилась в его руку. На самом деле они провели в воздухе чуть больше времени, чем Макс планировал.

Он весело рассмеялся, кабриолет снова оказался на земле, а они — на сиденье.

— Ох! — воскликнула Дафна и прижала руку к груди. — Кажется, мы летали!