Затем я сделал для него гороскоп. У меня тогда с собой были эфемериды[81] для гороскопов. Не было еще таких, как сейчас, компьютеров с программами, гороскопы мы строили вручную. Специфическая была работа — расчеты асцендентов[82]. Было два варианта таблиц: одни для расчетов положений планет за пятьдесят лет, а другие — для расчета асцендентов. Причем для разных широт, в зависимости от того, где человек родился, нужно было включать время по Гринвичу, без Гринвича… Эфемериды достаточно большой объем занимали, но я все равно их возил с собой. Поскольку тогда меня еще очень живо интересовала тема, связанная с кармой, и люди, которые встречались со мной, были в некотором смысле моими учебными пособиями. Астрология — эмпирическая наука, и узнать ее, выслушав лекции и прочитав сколько-то книг, но не набрав собственного опыта, просто невозможно. Тогда еще я как раз начал более внимательно изучать гороскоп так называемой солярной революции.

Получилось так, что этот Володя имел в гороскопе негативное восьмое поле в знаке Скорпиона, связанного со смертью его родных или близких людей. Именно такой же гороскоп соляра был у меня, где я увидел смерть матери.

Я говорю: «Понимаешь, Володя, у тебя восьмое поле — Дом смерти — очень плохо аспектировано, и женщины, которые живут с тобой, начинают чувствовать в тебе потенциальную опасность: что через тебя к ним придет неудача, смерть или болезни». Это так работает. В солярном гороскопе может работать, как я говорю, ситуация на год, которую можно подкорректировать, а в натальном гороскопе сильное восьмое поле не дает такой возможности. Это уже фатально.

Например, такой гороскоп был у Гитлера и у Зигмунда Фрейда. Фрейд на самом деле очень глубоко изучал подсознание и инстинкты, которые в том числе определяют судьбу. Хотя сам он был Тельцом, но у него в восьмом поле были, по-моему, и Марс, и Меркурий — это профессиональная тяга к пониманию скрытых мотивов, которые управляют судьбой человека и его сексуальностью (восьмое поле связано и с сексуальностью в том числе). Такой же гороскоп был, по-моему, у Муссолини, который тоже плохо кончил: его повесили. У Робеспьера, создателя гильотины, которому самому на ней голову отрубили. Классика.

Я ему и говорю: «Володя, понимаешь, тебе попался такой гороскоп, что, по-видимому, в прошлой жизни ты многим головы рубил. То ли был палачом, то ли тоталитарным правителем, то ли ты просто имел власть над судьбами многих людей и не совсем правильно ею распоряжался…» Палачи иногда перерождаются, выполнив свою работу. Потому что бывает так, например, хирург: он тебе ногу отпилит — это тоже восьмое поле — Дом смерти. Но хирург, отрубая пораженную часть твоего тела, спасает тебе жизнь. Получается как некая жертва. Если нет этого хирурга, ты умрешь от заражения крови. Есть хирург — ты ему жертвуешь свою ногу или руку, но сохраняешь жизнь. Это тоже некая кармическая философия, реальная философия жизни и смерти, которая, знаешь ты ее или не знаешь, работает в судьбах многих людей. Я ему объясняю: «Ты, по-видимому, имел власть, но ты ею плохо пользовался и, наверное, плохо жизнь закончил…»

И тогда он мне рассказал историю, достаточно необычную даже для психотерапевтов или людей, которые занимаются регрессивным гипнозом. Он говорит: «Понимаешь, у меня в Туле есть знакомый гипнотизер-психолог. Он как-то предложил мне посмотреть прошлые жизни и посадил напротив себя. Он начал что-то такое делать, и у меня пошли картины. Я сидел с открытыми глазами и видел, что происходит. Я никуда не погружался, но мне открылось некое кино, и я стал видеть прошлую свою жизнь, одну из них».

Ему целое кино показали. Он увидел себя правителем одного из небольших городов на берегу Каспия. Возможно, это был порт, и здесь занимались рыбной ловлей и торговлей. В этот город, где он был правителем, кто-то из татаро-монгольской Орды (это были примерно 1300–1400 годы) прислал послов (Тохтамыш или Мамай, кто-то из этих ребят, кто был тогда правителем). Он, естественно, этого не помнит, но помнит, что прислали послов из Орды и сказали, что если ты покоряешься нашему правителю, ты останешься здесь, но ты будешь платить достаточно большую дань.

Он говорит: «У меня был очень гордый характер. Мне показалось это предложение оскорбительным».

И он, не раздумывая, без суда и следствия, взял и повесил этих послов на центральной площади. Повыпендриваться решил: «Я такой крутой правитель, а они пришли и мне это предложили». Он ни с кем не посоветовался. Закончилась история тем, что пришли воины Орды, осадили город, долго они там рубились, чуть ли не месяц, долго сопротивлялись, и когда у них уже кончились запасы продовольствия, враги ворвались в город. Ему удалось сбежать из окруженного города с небольшой группой воинов и своей любимой женой из гарема, а его гарем и дворец были захвачены, разграблены, жен увели в плен. Но знаменателен тот факт, что ему удалось вырваться с этой небольшой группой воинов, при этом практически вся его свита была перебита. Они потеряли лошадей, как-то скрывались, прошли через перевалы. За ними велась погоня. Они перешли реку голодные, холодные и попали на равнину, где им удалось найти еду. Он говорит: «Что я запомнил, так это то, что мы там безудержно занялись сексом. Я такого состояния не помню никогда, потому что мы были на грани смерти, а тут мы поняли, что спаслись». Они еще долгое время — больше месяца — скрывались, потому что тот, кто захватил город, должен был доставить в Орду именно его и наказать за смерть послов. Я так понимаю, за ним охотились очень долго. Он рассказал, что состояние радости жизни в той долине с его любимой женой он пережил невероятно явно.

Дальше они смогли прибиться к торговому каравану русских купцов. Этот караван доставил его во Владимир. Я так понял по его рассказам. Он говорил: «Я не могу сказать точно, но на Владимир похоже». Его там представили как некого правителя, который тоже попал под гнет Орды, и правитель Владимира его приютил. Он говорит: «При этом у меня был характер чисто восточный. Чуть что я хватался за нож или за меч». Такой необузданный нрав и высокая сексуальность у него были. Прямо витязь в тигровой шкуре или тигр в человеческом обличии. Он пожил некоторое время во Владимире, но на одном пиру ввязался в драку и кого-то убил. Его хотели казнить, но правитель Владимира над ним смиловался и отправил его вместе с женой управлять мелким уездным городком.

Дальше, говорит: «Я ничего не помню. Видимо, там я и помер. Но я понял тогда, почему когда я проезжаю через степь с ковылем, уже в этой своей жизни, внутри такое накатывает… Я не знал, что это такое. Но когда у гипнотизера увидел всю ту картину одного из своих прошлых воплощений — мне стало все понятно».