- Обязательно. Не забудь пригласить, когда закончишь.

- Хорошо.

Грибс вернул стул на четыре ноги, опустошил стакан с водой, стоявший рядом с компьютером и наверняка нагревшийся. Наклонился, вытащил из ящика впечатляющую толщиной папку, положил перед Марком. Окликнул молодого человека, который сидел у окошка и лениво пролистывал старые подшивки успешно раскрытых полицией дел.

- Эй, Дилан, если нетрудно, посиди здесь пока я не вернусь, чтобы мистеру Руттенбергу нескучно было.

Парень шустро захлопнул папку, изнутри ее вырвалось пыльное облачко. Глаза ожили, на лице радость - наконец вспомнили про него, может, удастся поболтать, за целое утро словом ни с кем не перекинулся, со скуки помереть можно. Сел на место Грибса, но надежда на беседу не оправдалась - после представления и рукопожатия адвокат склонился над папкой и принялся пролистывать, слишком явно отрешившись от окружающего.

Особое внимание Марк уделил фотографиям, которых было множество и они лежали стопками в конвертах. Раньше просмотрел их вскользь, теперь доставал каждую стопку и перебирал снимки по одному. Прошло не менее получаса прежде, чем наткнулся на искомое. Работа фотографа-криминалиста заслуживала комплимента - картинки четкие, одна и та же сцена снята с разных ракурсов так, что ее легко представить.

Лишь на одной, самой ранней, на трупе лежит продырявленная, окровавленная подушка. К тому времени, когда приехали родственники, ее убрали. Естественно. Кто станет опознавать человека с подушкой на голове?

Еще раз спасибо фотографу, он запечатлел тот момент. Фиби стоит над телом приемного отца и смотрит брезгливо, как на раздавленную крысу.

Откуда у нее подробности?

Сказала, что тот день провела в компании друзей. Каких друзей, типа Лукаса - альфонса собственной матери? Хороша компания...

И еще. Фиби уверенно заявила, что стреляли три раза. Эту информацию засекретили с самого начала, даже не все сотрудники были в курсе. Полицейского досье она не читала, как узнала?

Промелькнули предположения в газетах?

Проверим.

Просмотрел печатные вырезки, которые были собраны отдельно под заголовком «Пресса». Вырезки подшиты по датам, некоторые предложения выделены желтым маркером - молодец, Алан, аккуратно сработал, не поленился.

Газеты в деталях описывали место трагедии и ее участников, по привычке - что-то придумав, что-то исказив, но нигде, ни в одной статье не упоминается количество выстрелов. Подозрительно. Каким образом Фиби узнала вещи, которые даже вездесущие журналисты не разнюхали?

Вывод: она видела труп до приезда полиции. Участвовала в убийстве? Не исключено. Или, по крайней мере, присутствовала.

Но зачем? От смерти приемного отца она ничего не выиграла. Единственный человек, кто был заинтересован в гибели Салливана - его супруга, которой после развода грозила нищета, в ее понимании, конечно. Она задумала его убрать, не самолично, а руками одного из молодых приятелей - Крюгера или Брэдли. Логично? К сожалению, да.

Крюгер мертв. Если возьмутся за Брэдли, тот выдаст организатора...

31.

Собственные выводы Марку не понравились. Он взялся за дело, когда и речи не шло о возможном участии Мэри Эллис в убийстве. Максимум, что ей официально вменялось - несколько крупных неоплаченных счетов. Несоблюдение траура и не совсем этичное поведение в соцсетях - вопрос не закона, а морали.

Сложностей не предвидел. Для присяжных он бы подготовил эмоциональную речь о том, что от горя вдова запамятовала кое-какие практические вещи. Звучит правдоподобно. А насчет ее поведения сказал бы: у каждого своя манера переживать утраты. Кто-то ежедневно ходит проведать дорогую могилу, а кто-то пытается заглушить скорбь... дорогими покупками и новыми знакомствами.

А что? Бывает и похлеще. Видел как-то по телевизору: в зале крематория проводили прощальную церемонию с умершим. Молодой человек скончался от рака и наказывал близким и друзьям не горевать на похоронах, а от души повеселиться. Они и повеселились - прыгали под заводную музыку, как на дискотеке. Дико было смотреть...

Дело повернулось невыгодной для клиентки стороной, опасной для жизни. Нужно любой ценой выудить у нее истину и на том фундаменте строить здание защиты. Причем - не хиленький пляжный домик, а основательный форпост, который выдержит напор обвинений, доказательств и общественного мнения.

Работы предстоит невпроворот.

В горле пересохло. Громко сглотнув, Марк поднял голову от досье и заметил, что в комнате почти полная тишина и пустота. Народ дружно разошелся по барам и закусочным на ланч - это святое.

Стажер Дилан с голодным видом перелистывал пропагандистскую брошюру, где на каждой странице стояли улыбающиеся полицейские в парадной форме, готовые в любую минуту прийти на помощь. Заметил взгляд адвоката, встрепенулся в угасшей было надежде пообщаться.

- Принесешь холодный чай? - спросил Марк.

- Конечно! - Парень подскочил так шустро, будто сидел на пружине и только ждал сигнала ее отпустить. Побежал к холодильнику.

Вернулся с двумя сине-желтыми баночками охлажденного чая.

- Ну, как, нравится работать в полиции? - спросил Марк чисто из благодарности, что стажер его не отвлекал.

- Нравится, - без энтузиазма ответил Дилан, звучно хлебнул из банки и тут же принялся жаловаться. - В отделе сидеть скука. Нам в полицейской академии не говорили, что будет столько писанины. Половина рабочего времени на нее уходит. Составлять планы, отчеты, описывать места преступления, вещественные доказательства. Потом рассортировывать по темам, подшивать. Потом письменно делать выводы, готовить материалы для суда... Бесполезная трата времени. Раньше было по-другому. Пока детектив работает, его на ерунду не отвлекают. У меня дядя служил в полиции. Собственно, он и посоветовал...

Возможность излить душу Дилан решил использовать на сто процентов - второй такой шанс выпадет нескоро. Может, никогда. Он стал длинно рассказывать о близких и дальних родственниках, причинах поступления в академию, планах на будущее и даже о внутреннем устройстве дома, который купит, когда дослужится до лейтенанта.

Марка чужие откровения не интересовали, самому бы исповедаться кому-нибудь... Вытянув ноги и попивая чай, он смотрел на оживившееся лицо стажера и думал о своем. Копаясь в полицейских материалах, он на время забыл о Тиффани, но знал - в тот момент, когда перестанет думать о делах, мысли о ней захлестнут сознание.

И был не рад. Любовные страдания не входили в круг его любимых занятий. Впереди уик-энд - не собирается же он два дня и три ночи терзать себя сладкими и мучительными воспоминаниями.

Надо что-то придумать, чтобы надолго не оставаться наедине с собой, хотя бы сегодня вечером...

Ладно, план спасения придумает потом, сейчас сконцентрируется на других вещах. Подробно побеседует с мисс Джонсон, выяснит, что удалось вытянуть из нее Грибсу. И предупредит, чтобы запретила дочери болтать, пусть Фиби вообще молчит, говорить за нее будет адвокат, то есть Марк.