под одежду, она поверх белья нащупывает мои соски. А передо мной сидишь ты, смотришь не отрываясь, и одна рука ласкает член».

«Я сейчас кончу! Ты лучшая».

Таня лежала на диване и думала над тем, что сама написала. Текст дался ей очень легко, она всегда исключительно хорошо писала сочинения. Это была фантазия, о которой он явно думал, она была в его голове. Но Таня поняла, что ей жутко страшно от мысли оказаться там, в таких обстоятельствах. Но словесную игру она может поддержать. Ей очень понравилась реакция на ее сообщения сегодня, и сама она чувствовала сейчас более раскрепощенной. Это было новое для Тани.

Она лежала и думала про Александра, как он выгляди в костюме. Таня с восторгом всегда смотрела на мужчин в костюмах, это была и роскошь, и статус. Она закрыла глаза и представляла их вдвоем в том номере отеля, где они первый раз были вместе, его страсть и нетерпение, его теплые объятия, нежный поцелуй в плечо ночью, когда Таня спала. Она лежала, и пальцы сами скользнули вниз, она ласкала себя. Стащила одну лямку бюстгальтера и открыла свой торчащий сосок, лизнув пальцы, стала проводить по соску, оставляя мокрый след вокруг ореола, а потом сильно сжимая, и опять нежно проводя пальцем по ореолу соска, и опять сильно сжимая. Второй рукой она ввела в себя два пальца и помогала себе движениями бедер приблизиться к искрам внутри. Больше, чем когда либо, ей сейчас хотелось, чтобы ее тело получило удовольствие.

И она почувствовала, что тело стало отзываться на ласки, движениями неосознанно она хотела все глубже и глубже попасть внутрь, движения бедер возрастало и тут она вытянула ноги и тело задрожало. Оргазм должен был ее исцелить.

Очнулась она от того, что пришло сообщение, писала Юля:

«Таня, привет! Документы так и не нашли, тут все просто в бешенстве. Все говорят, что ты их выкрала».+

Глава 22 часть1

«Понятно», - она не знала, что ей еще ответить, кричать о том, что она не виновата?

Таня опять почувствовала себя так, как на кресле в кабинете генерального директора, это пригвоздило ее, вернуло в действительность. Тане захотелось рыдать, комок подступал к горлу. Обида от несправедливости обвинений, обида за все потраченные часы переработки, которые ей никогда не оплачивали, как она работала, даже с температурой, сколько труда вложила. Все рушится и как это схватить в руки.

Обычно, когда ей было так плохо, она как раз бежала на работу, чтобы там забыться. Но ее этого пути лишили.

- Так, буду искать новую работу!

Она открыла ноутбук и стала просматривать сайты, она читала, но не могла сосредоточиться. Внутри был страх, что это все напрасно, на ней клеймо, ее больше никуда не возьмут. Она закрыла лицо и просто завыла от боли и страха на всю комнату.

- Боже, за что мне это?!

На телефон поступали сообщения от подруг, она не готова была сейчас с кем-то разговаривать, новостей у нее не было, а обсуждать все это по кругу не хотелось. Она перевела телефон на беззвучный, села перед ноутбуком, подула на веки и стала записывать в блокнот вакансии, которые ей подходили. Ей нужно было погрузиться в это процесс, чтобы перестать заниматься самобичеванием.

Таня обновила свое резюме, откликнулась на сайте на первую вакансию и писала сопроводительное письмо, когда страх, оставшийся незамеченным, подкрался опять. «А что мне говорить, почему я увольняюсь? Надо придумать что-то правдоподобное. Блин, надо будет врать!».

В итоге, Таня откликнулась на пять вакансий бухгалтеров, сейчас она не рассчитывала на должность заместителя главного бухгалтера, хотя просто хоть что-то быстро найти. Пока никто не отвечал, и Таня просто ходила по комнате из угла в угол. Становилось все более невыносимо дома, она быстро одела толстовку и джинсы и выбежала на улицу.

Там на улице кипела жизнь, было два часа дня, люди торопились, кто-то возвращался в офис после обеда, мамы таскали детей по магазинам. «Блин, 1 сентября же скоро!». Но даже среди людей Таня чувствовала себя одиноко и отчужденно, никто не поймет ее беду.

Сама не понимая направления, куда она направлялась, Таня оказалась рядом со своим офисом, на углу, где когда-то ждал ее Александр перед их свиданием, когда они пили портвейн на набережной. Она стояла среди снующегося туда-сюда народа, просто стояла и смотрела на вход в офис. Около крыльца курил охранник Сергей Петрович, зорко смотря по сторонам. И ей так сильно захотелось на свое рабочее место, сейчас она точно была уверенна насколько она любит свою работу! И как от чувства несправедливости опять подступал комок к горлу.

- Черт! Черт!

Она резко развернулась и пошла обратно. По дороге ответила на все звонки, то Оля уже больше десяти сообщений написала. Андрей написал, что единственное, что смог узнать, что дату суда с ее организацией и заводом РАКОН перенесли на две недели.

«Две недели! Значит, ищут другой выход. Если бы они только выиграли! Это то, что мне нужно!».

Звонков и сообщений по ее резюме не было.

Андрей собрался приехать вечером, и Таня решила еще позвать к себе Олю и Алену, как бы для моральной поддержки, но причина была в том, что Таня не хотела оставаться с Андреем наедине. Она не знала, что с ним делать. Да, он был хороший парень, умный, ответственный, такой, который готов помочь. Это все Таня прекрасно понимала и отдавала ему должное. А еще он, Таня была полностью в этом уверена, был свободен.

«Вроде бы бинго! Хватай! Но, что мне делать, если меня так тянет к другому? Боже. Это нечестно по отношению к нему. Как мне ему сказать? Как? Как его не обидеть? Остаться друзьями? Не думаю, что хочет этого, и еще вчерашние поцелуи! Блин!».

С девчонками Таня приготовила быстрый ужин: овощной салат со сладкими помидорами и макароны с сыром. Больше у нее ничего не нашлось. Когда в квартиру зашел Андрей, он с трудом смог спрятать свое разочарование от нахождения тут Таниных подруг. Стульев вокруг стола не хватило, и Оля сидела с тарелкой на диване, дальше от всех.

Таня сразу попросила обойти стороной разговоры о ее проблемах, только не сегодня. Девчонки рассказывали, что у них происходит, Оля со смехом рассказывала об очередном новом знакомстве в автобусе, эта тема была просто неисчерпаемая. Андрей смотрел на Таню, она ловила его взгляд на своих губах, груди и волосах, ему,