Жесткая манипуляция. К сожалению, она срабатывает, и Миша возвращается домой.

Шишки опять валятся на Антона, от которого я требую вернуть Мишу от мамы. Это его цель согласно листу обязательств, и я не намерена делать отступления.

— Слушай, — расстраивается Антон. — Но это же не то, что у Саши.

— Но ты же понимаешь, что это манипуляция?

— Конечно.

— Вот и скажи ему об этом. Совсем не обязательно ему маму на произвол судьбы бросать. Пусть всеми действиями дает ей понять, что она ему важна, но не прогибается при этом. Соплежуй.

На выходные Артем не прилетает, зато мы едем всем офисом к Олегу на дачу, на шашлыки. Мы с Ленкой напиваемся в хлам и ползаем по грядкам с луком, который разводит мама Олега. Изображаем паровозики. Потом танцуем за забором с какими-то чужими мужиками грязные танцы.

Потом наши мужики спасают нас от чужих мужиков и кладут спать в комнату на втором этаже. Перед сном я реву, Ленка гладит меня по волосам.

— Да все хорошо будет, вот те крест, — говорит она мне и сама начинает реветь. — У меня с Петькой такая колбаса тоже!

Приходиться мне теперь утешать ее. Потом мы, обе голодные, натыкаясь на мебель, крадемся к холодильнику и едим руками суп.

— У Бокова завтра свиданка, — говорю я ей перед сном, — с тремя предыдущими детьми.

— Я счастлива, — отвечает Ленка, и мы стремительно и синхронно проваливаемся в сон.

Утром за завтраком Глеб говорит:

— Знаешь, я вот смотрел на тебя вчера пьяную и думал: такой ты мне родной человек все-таки. Очень люблю тебя. Приходи хоть в гости ко мне. Танюха все время тебя зовет.

Таня радостно кивает, не отрываясь от омлета, который нам пожарила жена Олега. Опять она меня кормит, как много лет назад.

— А чего вы на меня тогда вечно бочку катите? — возмущаюсь я.

— Говорят же, мы тебя любим, дура, — говорит Олег.

Опять. Что же меня все дурой-то обзывают?

Всю неделю происходит довольно однообразная колбасня. То Миша ссорится с девушкой, не успев даже как следует подружиться, то у Димы срывается сделка, то Сима мирится со своим бывшим, то вдруг Саша дерется с мужем Светы. Приехали, здрасьте!

Оказывается, Света попросила Сашу съездить с ней на работу, чтобы она могла забрать свои вещи и переписать из компьютера свою информацию.

Они приехали на машине Саши и встретили на пороге ее благоверного.

Благоверный, естественно, решил, что Саша — любовник Светы, и полез драться. Саша, тот еще бык, вместо того чтобы спокойно придержать мужа, отреагировал в соответствии со своими излюбленными привычками.

В результате, во вторник он заявился на собрание с фингалом и чувствует себя героем. Молодец какой!

Свете удалось все забрать и даже переписать базу данных людей, с которыми она работала в фирме мужа.

— Это честно? — спрашиваю я ее.

— Мы вместе все открывали. Это не его фирма, наша общая.

— Почему же ты тогда не поделишь ее?

— Да ну, свяжешься с говном, сам таким станешь. Я с базой и без его компьютеров обойдусь. Я очень хороший бухгалтер.

Она иногда уверенной теткой проявляется.

Хорошая новость — Боков встречался со всеми своими детьми одновременно. Даже тот, что в животе у четвертой жены, тоже участвовал. Боков вдохновлен и восторжен без меры. Я все еще немного скептически отношусь к этой идее консолидации. Мне кажется циничным, что он меняет жен как перчатки, а потом расходится. Какого фига? С другой стороны… демографическую ситуацию спасает. Она у нас, говорят, нонче не слишком благоприятная.

Денег еще нашли, но мало — полторы тысячи долларов, а до чек-пойнта, то есть середины, две недели. В Интернете раскидали информацию. Не в смысле дайте денег, а в рамках договоренностей — создание в обществе разговора о благотворительности и помощи больным детям.

Миша пообещал поговорить с мамой, как только она выздоровеет. Вот сейчас она время будет тянуть.

Анжела затаилась и старается вести себя тихонечко, не привлекая внимания. Выживает.

Саша покинул нас на пять дней. Уехал с женой в Таллин.

И так далее.

Артем уже прилетал по работе, поэтому на выходные мне его можно не ждать. Типа, долг перед Родиной выполнен, девушка успокоена. Ах хитрец! Я немного поныла, но потом он позвал меня в гости на следующую неделю, и я успокоилась.

На редкость бессодержательная неделя. Не считая Бокова.

Светкины перипетии вызвали во мне трогательные воспоминания о прошлой жизни. Я тоже когда-то уходила от мужа, только совсем не так. Нам было и грустно и весело одновременно. Грустно было прощаться, мы ведь столько лет были вместе душой и телом. Любили друг друга, поддерживали. Вместе работали, пьянствовали, заводили друзей, грустили, радовались. Веселили же перспективы, открывшиеся обоим. Наш брак, очевидно, стал нам тесен и душен. Плохое стало перевешивать чашу весов. Бесконечные ссоры, измены, скандалы…

И вот наконец мы решили избавить друг друга от своего назойливого присутствия.

Когда машина с грузчиками приехала за моими вещами, мы сидели за столом и праздновали окончание семейной жизни. Я показала им что грузить и вернулась к мужу. Мы никак не могли оторваться друг от друга. Вспоминалось только хорошее, мы нежно обнимались, целовались и обещали звонить друг другу, не забывать.

— Если машина сломается, звони, — напоминал уже в десятый раз муж.

— Обязательно, — обещала я, — куда я с ней сама.

— Когда доберешься и все разгрузишь, тоже набери меня, скажи, что все нормально.

— Ладно, хорошо, не волнуйся. Ухожу в свободное плавание.

— Ох, это-то меня и беспокоит. Ты же все поломаешь и потеряешь, как тот мужик с шарами из анекдота.

— Да ладно, выживу. Ты вот только не спи теперь со всеми подряд, а то потом не вылечишься.

— Ну ладно тебе, я уже нашел тут себе медсестру одну.

— В смысле лечиться?

— Нет.

— Ну вот, в доме еще покойник, а ты…

— Ты неплохо выглядишь для покойника.

— Спасибо.

Грузчики уже все загрузили и молча умилялись. Мы никак не могли оторваться друг от друга.

— Чего-то мы не поняли, может, вам не разъезжаться? Хотите, мы обратно все занесем, — наконец не выдержали они.

— Нет, — хором ответили мы.

— Так идиллия прямо.