— Интересно, — воодушевился Пендергаст, — как он видел происходящее во время заволокшей всё пыльной бури?

— Я рассказал только то, что слышал в своё время от отца. Пыльные бури в наших краях случаются довольно часто. Почти всегда они начинаются внезапно и быстро заканчиваются.

— А шайены? Разве вы не знаете, мистер Дрейпер, что эти индейцы, которых часто называли «красными призраками», славились в американской кавалерии своими удивительными способностями тайно проникать в расположение врага и оставаться незамеченными даже для постовых? Их специально посылали с заданием подкрасться к часовым и перерезать им горло.

— Мистер Пендергаст, вы слишком хорошо осведомлены для агента ФБР, — улыбнулся Джим. — Но не забывайте: всё это произошло на закате солнца, а не глубокой ночью, а также о том, что эти сорок пять человек воевали на стороне конфедератов в годы Гражданской войны и проиграли её. Догадываетесь, что чувствуют солдаты, проигравшие войну, мистер Пендергаст? Такие люди всегда начеку, и их нелегко обвести вокруг пальца.

— А как же эти пронырливые и вездесущие индейцы не заметили вашего прадеда?

— Я же сказал, бандиты, вероятно, сожалели о том, что жестоко избили его, и поэтому вырыли небольшую ямку за курганами, где он переждал пыльную бурю. Накрывшись тряпкой, прадед лежал там, пока не закончилась резня.

— Понятно. Значит, ваш прадед лежал в яме примерно в ста ярдах от места событий и сквозь пелену бури видел всё то, о чём вы нам рассказали в мельчайших подробностях. Получается, что индейские воины-призраки появились ниоткуда и исчезли в никуда.

Джим угрожающе сверкнул глазами и даже приподнялся от возмущения.

— Послушайте, мистер Пендергаст, — процедил он сквозь зубы, — я не несу какую-то чушь и не сужу своего прадеда. Я пересказал вам историю, которую слышал своими ушами, вот и все.

— В таком случае, мистер Дрейпер, — саркастически заметил Пендергаст, — у вас должна быть своя теория на этот счёт. Или по крайней мере своё мнение. Неужели вы действительно полагаете, что там были воины-призраки?

В комнате повисла гнетущая тишина.

— Мне очень не нравится ваш тон. — Джим поднялся. — Пусть вы агент ФБР, но, если затеяли какую-то грязную игру, я попрошу вас покинуть мой дом. Немедленно.

Пендергаст напряжённо обдумывал ситуацию. Кори, судорожно сглотнув, с опаской поглядывала то на рассерженного хозяина, то на дверь комнаты.

— Успокойтесь, мистер Дрейпер, — примирительно произнёс Пендергаст. — Вы же умный человек, и я действительно хотел бы услышать ваше мнение по этому поводу.

В тишине мужчины долго смотрели друг на друга, словно готовясь к финальной схватке. Первым не выдержал Джим, стремясь к примирению.

— Мистер Пендергаст, — начал он, — вы побудили меня к откровенности и заставили выложить то, что я обычно скрывал от посторонних. Сомневаюсь, что там были воины-призраки. Если вы видели эти индейские курганы, то, вероятно, заметили, что рядом с ними пролегает небольшая, но довольно глубокая лощина, которая ведёт туда от берега реки. Правда, сейчас там растут деревья, и заметить её непросто. А тогда никаких деревьев там не было. Думаю, всё произошло следующим образом: человек тридцать шайенов спешились на берегу реки, незаметно для часовых пробрались к курганам по этой лощине и залегли там, ожидая начала пыльной бури. Потом они внезапно атаковали ничего не подозревающих бойцов и вырезали. Это тем более возможно, что при заходе солнца курганы отбрасывали длинную тень туда, где они находились. Ушли же они точно так же, погрузив на лошадей тела своих соплеменников и тщательно заметая следы. Я никогда не слышал, чтобы индейцы арапахо обнаружили следы продвижения шайенов. Те действительно были большие мастера в этом деле.

Джим невесело рассмеялся.

— А что вы скажете насчёт убитых коней? — допытывался Пендергаст. — Как они исчезли, по вашему мнению?

— Вас трудно удовлетворить простыми ответами, мистер Пендергаст, — улыбнулся Джим. — В детстве я часто наблюдал, как старый индейский вождь племени лакота разделывал огромного быка за десять минут. А бык, как вы знаете, гораздо больше самой крупной лошади. Индейцы питаются кониной, поэтому могли в считанные минуты порубить лошадей на куски, погрузить на живых лошадей и исчезнуть вместе с ними, оставив лишь потроха. Кроме того, полагаю, убитых лошадей была не дюжина, как показалось от страха моему прадеду, а намного меньше, к примеру, две или три.

— Вполне возможно. — Пендергаст огляделся, заметил на противоположной стене самодельную книжную полку и подошёл к ней. — Премного благодарен вам за столь подробный и интересный рассказ, но всё же не понимаю, какое отношение имеет к этой резне пресловутое проклятие «Сорока пяти», о котором все так боятся упоминать?

Джим сокрушённо покачал головой.

— Едва ли слово «боятся» подходит для этого случая. Просто это не очень приятная история, вот и всё.

— Я весь внимание, мистер Дрейпер.

Тот облизнул пересохшие губы, немного подумал, махнул рукой и подался вперёд.

— Ну ладно, так и быть. Помните, что часовых индейцы убили в последнюю очередь?

Пендергаст кивнул и снял с полки толстую книгу под названием «Новый американец», выпущенную издательством «Батлер и компания».

— Так вот, — продолжал Джим, — последним они убили парня по имени Гарри Бомонт. Он был неформальным лидером отряда «Сорока пяти» и самым жестоким из них. Индейцы пришли в ярость от того, что эти парни сделали с их жёнами и детьми, и примерно наказали его. Они не сняли с него скальп, а просто-напросто освежевали.

— Не понимаю, о чём вы говорите.

— То есть они сделали всё, чтобы никто из членов семьи не узнал его в загробной жизни. Иначе говоря, они изуродовали лицо Гарри, сняли с него сапоги и срезали кожу со ступней, чтобы его дух не мог преследовать их. И только после этого они зарыли сапоги Гарри по обе стороны от курганов, чтобы навсегда похоронить здесь его злой дух.

Пендергаст положил книгу на полку и взял другую, ещё более толстую и потрёпанную — «Торговля в прериях», — и стал рассеянно листать её.

— Хорошо, а как же проклятие?

— Разные люди расскажут вам совершенно разные вещи, — уклончиво ответил Джим. — Одни говорят, что злой дух Бомонта всё ещё витает над индейскими могилами в поисках своей обуви. А другие рассказывают такие ужасы, что я даже не рискну повторить их в присутствии этой юной леди. Но одно скажу вам наверняка: незадолго до смерти этот мерзавец Бомонт проклинал всё на свете, и больше всего ту землю, на которой истекал кровью, и это проклятие осталось навечно. Мой юный прадед всё это время находился в укрытии и слышал каждое слово этого жуткого проклятия. И он был единственным выжившим свидетелем этой страшной тайны.

— Ясно. — Пендергаст снял с