— Ну, слава Богу! — радостно воскликнула Яночка, на всякий случай шепотом. — Здесь он сошел! И дальше отправился пешком. Интересно, куда нас занесло?

Гляди! Бонифация!

Хабр уверенно шел по следу. Вот от Собесского они свернули к Висле. От волнения обоим стало жарко, невзирая на холодный промозглый вечер. Ведь именно здесь должна стоять машина, на которую нацелились угонщики. И в ту же сторону направлялся таинственный загадочный пан Вольский со своим нетипичным зонтиком... Как знать, может, эти два факта как-то связаны друг с другом? Прошлый раз он сел на тот же автобус, но это еще ни о чем не говорит. А может, как раз говорит? Может, каждый раз он оказывается на месте преступления? Может, вчера прятался где-то на улице Подхорунжих?

Хабр натянул поводок, приходилось почти бежать за ним. На бегу делились соображениями и версиями.

— Подозрительно это, — выкрикивал Павлик. — А ты как думаешь?

— Так же, — слегка запыхавшись, отвечала сестра.

— Связан с угонщиками, факт, — говорил Павлик.

— Думаю, связан, только с какой стороны?

— Тоже протыкает шины!

— Протыкает, только кому?

— Как кому, угонщикам! — говорил Павлик.

— А может, тем, кто за ними гонится? — возражала сестра. — Чтобы задержать преследование.

— Но ведь вчера он не задержал Рафала, хотя преследовали мы! — не соглашался Павлик.

— А может, его там вообще не было?

— Может. Жаль, не спросили Хабра!

— Ладно, поглядим, что здесь такое.

Вот Хабр свернул с улицы во двор, сплошь застроенный какими-то зданиями и бараками. На машине здесь не проедешь. Вышли во второй двор, на параллельной улице. В этот двор машина тоже не смогла бы заехать, хотя туда вела широкая арка. Однако сразу за ней валялись набросанные кучей трубы, совершенно преградившие проезд. Ну, может, не совсем.

Смерив оставшееся свободное расстояние, Павлик авторитетно заявил:

— «Тир» ни в жизнь не проедет! Разве что вот этот столб своротит...

— Тсс! — прошептала Яночка. — Слышишь?

Откуда-то из темноты раздавались приглушенные голоса и какие-то непонятные звуки. Во дворе было темно, но совсем темно в большом городе не бывает. И свет уличных фонарей, и свет из окон многоэтажных домов, окружавших двор, рассеивал темноту и бросал светлые блики на пожухлую траву газона посередине двора. Именно там что-то и происходило. Хабру уже не было необходимости идти по следу, он пришел куда надо и понял, что теперь лучше подобраться кружным путем.

Он и привел своих хозяев прямиком к тому месту, где трое мужчин, ругаясь вполголоса, меняли колесо машины. Дети не подходили к ним вплотную, спрятавшись за огромной елью, росшей у входа в подъезд дома.

— Во-первых, пан Вольский здесь был, Хабр сказал, — тихо произнесла Яночка. — А во-вторых, ничего не понимаю! Гляди, «фольксваген» стоит себе рядом, а колесо они меняют в другой машине. Не видишь, какая марка?

— Вроде бы «ауди», — ответил брат.

— Вот и непонятно, ведь речь шла о «фольксвагене», а тут у этого «ауди»... сколько? Одно, два...

...три колеса полетели!

— Ну допустим, никто не станет красть «фольксваген», если рядом столько мужиков трудится над «ауди», но кто поручится, что как раз на этом «ауди» не помчались бы вслед за украденным «фольксвагеном»? Вот и получается, моя версия правильная — вывел из строя преследование.

— Очень может быть, — согласился покладистый брат. — Да и не станут они возиться здесь всю ночь, если два сумеют снять и отвезти в вулканизацию — и то хорошо. Трех ни в жизнь не успеют! Оставят до утра, ночью же спать будут.

— А я что говорю...

— Ну нет, этого я так не оставлю! — разгневался Павлик. — «Фольксваген» так просто отсюда не уедет! Я мигом...

— Стой! Только сейчас вспомнила — ведь где-Т0 здесь должна быть бригада поручика.

— Вот и хорошо! — упорствовал Павлик. — Я мигом...

— Что хорошо? — вцепилась в него сестра. — Ведь увидят и поймут.

— Что поймут? — не соглашался Павлик. — Если они установили наблюдение, должны знать, что колеса у «ауди» — не наших рук дело. Нас здесь еще не было. Слушай, по-моему, удобный случай...

Яночка кивнула.

— По-моему, тоже. Ты прав. Тем более что Хабр говорит — пана Вольского уже нет поблизости, ушел. Сейчас, песик, сейчас мы тоже пойдем. Слушай, сделай это незаметно.

— Сам не понимаю, что ли? — шепотом возмутился Павлик. — Только придется прокалывать переднее, до задних труднее добраться. Оба передних, пусть ровнехонько получится. Надеюсь, воздух успеет выйти до того, как разгонятся. Катастрофы я пока что не планирую.

И мальчик нырнул в темноту. Вот Яночка увидела, как он прокрался за спинами людей, меняющих колеса, задержался на мгновение, потом исчез из глаз. И появился через несколько секунд.

— Ну?

— Порядок. А теперь бежим. Это не чупага, а золото, вошла в резину как в масло, и даже свиста воздуха не слышалось, дырочка малюсенькая.

— Хабр, след! — сказала Яночка, и все трое быстро удалились.

Впрочем, собака вела их недолго. Пробежали улицу, перешли на другую сторону и оказались на автобусной остановке.

— Сделал свое дело и уехал, — прокомментировал Павлик. — Гляди-ка, отсюда идет сто восемьдесят второй. Как раз до дома доедем. До его дома.

— Поедем и проверим, вернулся ли он домой, — распорядилась Яночка.

По дороге она поделилась своими сомнениями с братом.

— Странно, что он поехал домой. Если все так, как я думаю, должен был ехать на Жолибож. Впрочем, насколько нам известно, там машина стоит в гараже, а взламывать гараж — уже другая статья. И он не знает, что мы знаем, тогда бы знал, что и полиция знает. Вот интересно, была ли там засада и видел ли его поручик? И тебе не кажется странным, что они меняли колеса во дворе, а не где-нибудь по дороге? Ведь Бартек сказал, у этого пана Вольского в его зонтике такое острие, такое тонкое, как шило. У него уж воздух выходит бесшумно...

Брат возразил:

— Да нет же, они уже с места двинулись и немного даже проехали, видела ведь, как стояла машина. Не припаркована, вроде как успела выехать. Может, они хотели просто подкачать воздух в камере, думали, обойдется?

— Может быть... А теперь не знаю, чем нам в первую очередь заняться, — рассуждала девочка. — Хотелось бы знать, что себе думает полиция и что еще предпримет пан Вольский. Как бы так устроить, чтобы следить за ним всю дорогу, прицепиться, как пиявка?

А загадочный пан Вольский знай подбрасывал одну загадку за другой. Оказалось, сойдя с автобуса, он прямиком направился домой, но вошел только в свой дом, прошел через заднюю дверь на лестницу и, не заходя в квартиру, вышел сразу же через главный выход. Затем дворами поспешил на Пулавскую. Когда дети за Хабром выбежали на эту улицу, успели лишь заметить, как пан Вольский исчез за перекрестком в северном направлении.