Персиваль сегодня затащил к себе в койку пожалуй всю более-менее приличную обслугу. И он очень не хотел, чтобы кто-нибудь мешал его оргии.

Эгоистичный говнюк. Ну ничего, он ему это припомнит. Сразу после того, как Атари найдет воду. Блин, неужели так сложно оставлять ведра по углам?

Шарахаясь по коридору, где единственным светом была луна. Её свечение пробивалось сквозь ставни окон. Масляные фонари под потолком потухли. Практически на ощупь, Атари добрел до поворота, где из-за двери мерцал бледный огонек свечи.

У кого-то еще осталось здоровье на кутеж? Наверно слуги. Да не, скорее кто-то из дружины решил притарить сувенир на память. Или еще пару бутылочек упереть на оргию. Ох, если это Персиваль там ковыряется, он ему точно по хребтине надает.

Атари приоткрыл дверь, повиснув на дверном кольце.

Все догадки попали в молоко. В гостиной сидела девушка в кресле перед горящим камином. Очаровательная девушка. Длинные распущенные волосы цвета блонд. Бледная кожа аристократки. Кулон с изумрудом, приковывающий внимание на ложбинке декольте. Ей очень шел зеленый цвет, идеально сочетался с тоном глаз. В её тонких пальчиках покоилась раскрытая книга. Рядом столик с бокалом и початая бутылка вина. Девушка повернулась на скрип петель.

— Заблудились, ваше Благородие? — волшебный успокаивающий голос. Как бы он хотел, чтобы она шептала его имя лежа в постели голая, гладила его по волосам и признавалась в любви.

Этот трофей он увезет с собой. Во что бы то ни стало.

Атари помялся в дверях, а затем решился войти внутрь.

— Угостите? — он указал на бутылку, — уснуть никак не могу. Сухость во рту убийственная.

— Прошу, — она пригласила жестом, — Скажите, вы решили пройтись по дворцу и поспрашивать, не осталось ли у кого бутылочки красного?

— М-м-м, — Атари плюхнулся в кресло напротив, потянулся за бутылкой, вылил немного в бокал дамы, поднес к губам и с наслажднением осушил терпкий букет, — Да, вроде того. Я бы вас не потревожил, если бы слуги были на месте.

— Где же они? — девушка не поднимала ресниц, не смотрела на него, все ее внимание оставалось в книге.

— Предполагаю, что с сиром Персивалем. Он у нас тот еще затейник, — Атари попытался разглядеть обложку, — что читаете?

— Роман. Боюсь вам он придется не по вкусу. Он о любви. Никаких сражений.

— Не верю, — усмехнулся Атари и налил себе еще, — Какой же Эрос без Танатоса. Особенно за авторством Адама Сноттингемского.

Девушка захлопнула книгу и внимательно посмотрела на Атари. Его сердце забилось чаще, чем хотелось.

— Простите, я думала вы более… — она подбирала слова, скорее всего менее оскорбительные, но Атари и так всё понял.

— Тупой?

— Скудоумный.

— Мне маменька говорила, что я не оправдываю ожиданий, — улыбнулся рыцарь, шоркая ногтем по обивке кресла, — я не видел вас сегодня на пиру.

— Не видели, потому что меня там и не было. Очевидно.

— Не любите светские вечера?

— Не люблю средоточие лицемерия и глупости. Вам никогда не казалось, что лучшие места достаются худшим из людей? — Огонь играл не только на её кулоне, но и в её глазах.

— Вас послушать, так на площадях, во время казни или ярмарки собираются лучшие из людей. Дебилы, кретины, идиоты, хромые, косые. Цвет нации. И им вообще плевать за что казнят и что показывают, главное что весело. У них в жизни-то только три желания, — Атари начал загибать пальцы, — хлеб, зрелище, секс. Спасибо, но я пожалуй останусь в касте худших.

— Можно подумать у вас желаний больше? — съязвила девушка.

— Разумеется. Мне нравится с вами общаться. И моё желание в том, чтобы это не заканчивалось.

На её бледных щеках заалел румянец.

— Вы, кажется, искали выпивку, — вздохнула девушка, — возьмите моё вино и идите спать.

— Без вас? — осмелел Атари.

Она потеребила кулон на груди, отвернувших к пылающим в камине поленьям.

— Если не планируете спать, тогда расскажите мне что-нибудь.

— Хм-м-м, — рыцарь откинулся на спинку кресла, — Полагаю, подвиги — это не то, чем вас можно заинтересовать.

— Верно. Я видела вашу делегацию из окна утром. И пересекалась с некоторыми в коридорах дворца.

— Со мной — нет.

— Значит, вам не повезло, — улыбнулась она самой очаровательной улыбкой из всех, что он видел, — С вами прибыл рыцарь, что не снимал доспехов. Скажите почему? Он принял какой-то обет?

— А-а-а, вы должно быть видели сира Кея. Эм, ну там долгая история. Помните дракона в Глостершире?

— Как же не помнить. Эта ужасная тварь попортила немало крови мне и моему отцу.

— Тогда ваш отец может от всего сердца поблагодарить сира Кея, за избавление от этой напасти.

— Хотите сказать, он в одиночку одолел дракона?! — с недоверием покосилась девушка, — А доспех теперь носит в знак великого подвига? Как глупо.

— Ну почти… дракона он и в самом деле завалил один. Только вот огнедышащая ящерица в накладе не осталась и подпалила беднягу Кея. Теперь он попросту не может снять доспехи. Хоть и очень хочет.

— У-у-у-ух, — девушка прижала ладонь к губам и нахмурила тонкие бровки, — Какой кошмар!

— Кошмар — это его запах. Мы на него сегодня вылили три ушата мыльной воды, дабы от него пахло ХОТЯ БЫ как от конюшни.

— У вас забавные друзья, — усмехнулась она. Взяла бокал и отпила так, что карминовая капелька скользнула по ее подбородку, дорожкой по шее и скользнула в ложбинку грудей.

— Мы все, можно сказать, большая семья. И я бы хотел, чтобы вы стали её частью.

— Это предложение? — с вызовом бросила она.

— Вы мне скажите, что это, — Атари встал с кресла и наклонился к девушке на расстояние поцелуя, — И как сильно бьются наши сердца.

Глава 15

Кто мне скажет, что утро бывает добрым, тот либо просыпается после обеда, либо не ложился спать вовсе. Потому что паскуднее времени просто не придумать.

Я растекался на заднем сиденье авто, зевая без остановок. Так плавно едем, что глаза сами слипаться начинают.

Не выспался ни-фи-га.

Сны какие-то непонятные снились. Бои, балы, пьянки у камина. Пытаюсь осмыслить, и ерундистика какая-то выходит. Будто в прошлое Атари заглянул. Хотя, наверно просто дурацкий сон.