– Так и дошли до города, будто кучка нищих. Стражники ворота открывать не хотели, – продолжал Идрик.

Гилмор вздохнул, не сводя с меня глаз. Он заметно постарел за время путешествия.

– Я должен был понять, что задумал князь, – вдруг произнес советник. – Он часто говорил, что Сандра опасна, что она рано или поздно займет его место. Я убеждал его в обратном, но, как оказалось, он меня не слушал. – Советник покачал головой. – «Проклятое дитя, давно следовало от тебя избавиться», – так он говорил. Я думал, это лишь слова, брошенные в гневе. – Старик вздрогнул. – Ведь он ее отец.

– Ты сделал все, что мог, – заметил я, положив руку на плечо старика. – Теперь все в порядке.

– Моя невнимательность могла стоить княжне жизни, – заметил старик. – Проклятый Роуз, – злился Гилмор, – он все знал, он бы убил ее, доберись мы до крепости.

– Да, он знал, – согласился я. – Но именно он в последний момент просил меня уберечь княжну.

Гилмор кивнул.

– Ты прав, – согласился он. – Спасибо тебе, теперь она в безопасности, князь ее не достанет. – Гилмор отпил из кружки.

– Но зачем он послал тебя? – поинтересовался Идрик.

– Да, – спросил я советника, – ты ведь не знал о его планах?

– Не знаю, – вздохнул Гилмор. – Может, чтобы избавиться от назойливого советника. – Гилмор горько усмехнулся. – Или, может быть… – Он задумался.

До меня начинало доходить, я почувствовал резкую злость.

– Или ты знал? – бросил я, хватаясь за меч.

Я вскочил, опрокинув стол; кружки полетели на пол, заливая пол алым. Рукоять показалась мне жарче огня, руки горели. Я поднес лезвие к горлу старика. Он отпрянул, едва не упав. Идрик и эльф отстранились, с недоумением глядя на меня. Трактирщик скрылся за стойкой.

– Ты знал, Сотис тебя возьми! Ты знал все с самого начала!

Гилмор дрожал, ему было чего бояться.

– Я не понимаю, о чем ты, – робко начал он.

– Не притворяйся! – рявкнул я. – О, – я рассмеялся, – преданный княжеский пес. Князь не мог доверить легату того, чего бы не рассказал советнику.

Я замахнулся. Старик упал на пол.

– Отличный поход, Гилмор, отлично сыграно!

Я приближался. Гилмор попытался подняться, но лезвие коснулось его шеи.

– Айгнар, остынь, дай ему сказать, – потянул меня за руку Идрик.

– Не лезь, – бросил я, отталкивая его.

Гилмор вскочил, попытался выбежать из трактира. Я бросился на него, повалив на пол.

– Я все расскажу, – тяжело дыша, поспешно говорил он. – Не убивай, прошу… – Он закашлялся.

Меч рассек камзол слишком близко к шее, в глазах советника я видел страх.

– Я знал, – произнес он.

– Ой-ой, – едва слышно произнес Идрик.

– Да, я знал, – обреченно повторил Гилмор. – У меня не было выбора. Князь поставил мне условие. Воля князя… – Он закашлялся. – Я бы никогда по своей воле не навредил Сандре.

– Заткнись, – бросил я. – Не смей называть ее имя, ты предал ее.

– Ты прав, – вздохнул советник. – Но легат тоже в этом участвовал, – начал он.

– Это ведь ты его убил? – зверел я. – Нет, не сам, конечно, нет.

Мне захотелось ударить его, но я сдержался. «Тише», – слышал я шепот в ушах, от лезвия меча исходил звон.

– Ты все подстроил, – продолжал я, – свел старые счеты.

– Да, я выбросил карту, – пробормотал советник, – повесил мешок на дерево, пока никто не видел. Я прекрасно помнил дорогу. – Он усмехнулся. – Легат получил свое.

Ярость застряла в груди. Я ударил его – Гилмор вскрикнул, держась за челюсть.

– Засада, застава, захваченная разбойниками, тоже твоих рук дело? Отвечай, живо! – Грудь горела, я чувствовал, как глаза застилает пелена ненависти.

– Да, я знал, что там опасно.

– Ты успел сбежать, – сказал я, понизив голос. – Ты бросил нас всех на смерть. Скажи, как ты сам считаешь, что тебя за это ждет?

Лезвие блеснуло, старик испуганно смотрел на меня.

– Предатель попал в свои же сети, – нервно рассмеялся Идрик. – Разбойники и его поймали.

Эльф молча наблюдал, качая головой.

– Но с княжной ничего бы не случилось, – оправдывался Гилмор.

– Не случилось бы?! – взревел я. – Они собирались продать ее работорговцам, а нас убить.

Я дышал, стараясь утихомирить стремительно стучащее сердце.

– Не случилось бы, – задрожал старик.

– Пока не случилось, – тихо проговорил эльф.

– Что? – раздраженно спросил я, оборачиваясь.

– Пару дней назад старик говорил с одним человеком. – Крис внимательно смотрел на меня.

Я замер, слушая его голос.

– Он был одет во все черное, – продолжал эльф, – на шее у него был знак гильдии убийц.

Сердце еще раз стукнуло и замерло. Я вдыхал воздух, пытаясь осознать услышанное. «Человек из гильдии убийц… Пока не случилось…» – звучали мысли.

– Что ты ему сказал? – Я приставил лезвие к горлу советника – на старческой шее выступили алые капли.

Гилмор закашлялся, безуспешно пытаясь меня оттолкнуть.

– Все, – прохрипел он. – Я сказал ему все.

– Сотис меня возьми, – выдохнул Идрик, лицо его дрогнуло. – Мы говорили с Гилмором о княжне, – тихо начал он. – Он знал о драконьей крепости, о том, куда вы идете.

Трактир закачался, я едва не рухнул на грязный пол. Руки дрожали. Убирая меч в ножны, я смотрел на испачканного кровью советника и думал: «Хоть бы не было слишком поздно».

«Воля князя», – твердил я, смеясь. Преданный советник идет до конца. Он готов на все, чтобы выполнить его волю, ведь княжеские просьбы не терпят отказа, а контракты не подлежат обсуждению. Голова гудела, как после плохой выпивки, и я вдруг осознал, насколько сильно ненавижу трактиры.

«Я дал слово, – думал я. – Я связал себя с княжной обещанием, что крепче цепей – неважно, железных или магических. Я обещал, и, Сотис меня возьми, ничто не помешает мне сдержать слово. – Я попытался подняться с пола, но почувствовал слабость. – Никто, – думал я, – ни князь, ни убийца, ни смерть». В глазах мутнело, потолок трактира исчезал, скрываясь во тьме.

Я словно во сне. Я пытаюсь понять, где я, но не вижу ничего. Я оглядываюсь по сторонам, но вокруг ничего нет. Я делаю шаг, но ступаю в никуда. «Как можно куда-то идти, если вокруг ничего нет?» – думаю я. Я хочу спросить, но не слышу своего голоса. У кого спрашивать, если никого нет? Внезапно я понимаю, что нахожусь в пустоте, и в мое сердце цепко впивается страх. Я терпеливо жду, я думаю. Ведь если пришел страх, значит, придет кто-то еще. И он приходит, не сразу, но приходит. Для Сотиса не существует времени, ему некуда спешить. Мне же показалось, что прошла вечность, ведь я спешу.