— Да. Зачем тебе понадобилось превращать девятиэтажку в замок, замок в свое лицо, а свое, как говорится, лицо прятать за кадром?

Цеденбал немного повременил с ответом. За это время Витька успел понять, что висит в воздухе, и, возможно, в абсолютной пустоте. Когда он хотел проверить, что находится над его головой, замок ответил:

— Тебе, как гритца, не понять наших способов общения с людьми, а также тонкий юмор моего острого ума. Перейдем, как гритца, к делу.

— Перейдем, — согласился Витька, — А что будет, если я пострадаю?

— Наглеешь, двуногий! — Глас едва не оторвал Витьке ухо, настолько громко бабахнул, — Мои конкурсы — самые гуманные конкурсы в мире! Можно только, как вы говорите, умереть. Но это, поверь, пустяки. Ты готов?

— К чему?

— К труду и обороне, — грохнул демон.

И тут зажегся свет…

… А со светом обнаружилось, что Витька стоит на широкой дорожке. Что дорожка плавно сворачивает перед ним и далее вьется, образуя овал. Что помимо этой дорожки есть только бетонная лестница с тонюсенькими перилами, уходящая вниз. Дорожка мерцала бледно-желтым.

— Твой соперник, — Теперь голос демона доносился сбоку. — Звать его Серомас. Личность, как гритца, малость сумасшедшая, но она уж от этого нисколько не страдает.

Раздалась очередь звуков, характерных для туалетных комнат, и напротив Витьки шлепнулась сверху размытая, текучая и невероятно толстая серая масса.

— Цель конкурса такова. Пройти четыре препятствия, спускаясь и подымаясь по лестнице, взять четыре карты. Вернее, как гритца, отобрать. Ясно?

— Угу.

— Что угу?! Сделать это надо быстрее серой массы!

Серомас на противоположной стороне вызывающе, протяжно отрыгнул и показал ряд неприличных жестов тягучими отростками рук.

— Начнем через минуту, а точнее, как я скажу… Начали!

У демона были нелады со временем, но Витька среагировал мгновенно. Слегка подпрыгнул и побежал к лестнице. На другой стороне овала послышался хохот и следом глухие удары. Серомас решил не медлить и попросту катился с лестницы, ни капли не щадя свое желеобразное тело.

Витька поступил лучше — сел на перилину и в мгновение ока, рассекая темноту, унесся вниз, едва успев спрыгнуть, не задев железный набалдашник, коим венчался конец перилины. Однако в мрак он не провалился, так как прямо под ногами возник дощатый пол, а затем вокруг Витьки из ниоткуда сложилась комната с выложенными кафелем стенами и одиноко торчавшей в потолке мутной лампочкой. Из пола перед Витькой вырос стол с рыжим бородатым стариком. Старик был одет в зеленую безрукавку поверх белой рубашки, на которой во всей красе отпечатались следы былого веселья. Шевелюра старика была собрана в аккуратную косичку и исчезала где-то за широким покатым лбом.

— Кручу-верчу, спрятать хочу, — звонко воскликнул старичок писклявым голосом. — Угадаешь, где шарик, — получишь карту, не угадаешь — получишь свою голову!

Витька оторопел, оглянулся, но спасительной лестницы за спиной уже не оказалось — только стена и ковер на ней неопределенного цвета.

— Я говорю, кручу-верчу, запутать хочу, — повторил старичок. — Ты глухой или на русском не понимаешь?

— Понимаю, — ошалело выдавил Витька.

— Как я понял, и не глухой. Повторяю еще раз. Угадаешь, где шарик, — карта твоя… — Старик убрал руки со стола. На нем возникли три пластмассовых колпачка, судя по всему от бутылок из-под газировки: синий, белый, красный, точь-в-точь как на шапке у Севы.

Старичок ловко подцепил белый колпачок желтым ногтем и, закатив под него шарик, стал водить колпачки по столу, выписывая какие-то незамысловатые узоры.

— Меня зовут господин Мумия Кроль. А вас, простите?

Витька представился, глазами продолжая следить за руками старичка.

— Я вот в норке живу. Бедствую, перебиваюсь от получки до получки. А вы?

— А я на рынке торгую. Вы меня сбить хотите?

— Понятное дело! Мне за это премию платят. — Руки Кроля продолжали молниеносно передвигать колпачки. — Какой Кроль не любит денег? Вот ответьте мне на такой философский вопрос!

Витька молча пожал плечами, бешено крутя глазами вслед за колпачками.

— Вот и я по ночам все думаю, не сплю, свет прожигаю!

— Чего? — Витька на долю секунды поднял глаза и посмотрел на невинную физиономию рыжего, а тот еще радостней улыбнулся двумя зубами и голосом хитрого торгаша перезрелыми арбузами предложил:

— Выбирайте, господин Виноградов!

— Даю стольник, что ты успел перекатить шарик в другой колпачок! — воскликнул Витька.

— Давайте, — живо согласился Кроль, протягивая через стол раскрытую ладонь. — Так вы выбираете или нет? А вот господин Серомас уже выиграл один конкурс — чего же вы медлите?

— Синий, — закатил глаза Витька.

Кроль засиял! Заблестели не только его невинные глаза, но и волосы — и на голове, и на руках, и в ушах — мутновато-рыжим светом.

— Господин Виноградов, да вы, я вижу, дальтоник! Ведь всего три минуты назад я на ваших глазах положил шарик под белый колпачок.

— Я мог и ошибиться в цвете, — неуверенно пробормотал Витька.

— Поздно, господин Виноградов. Вы свой цвет выбрали!

За спиной Кроля вспыхнуло два факела, невесть откуда появившихся, свет померк, и тень Мумии Кроля легла на стол, слилась с него на пол, растеклась черной кляксой и коснулась кончиков кроссовок Витьки. Тот вздрогнул и робко спросил:

— А разве новичкам не полагается вторая попытка?

Кроль покачал головой. Волосы его растрепались и стали торчком, образуя ярко-рыжую львиную гриву. Только уши портили впечатление — они шевелились.

Неожиданно комнату наполнили звуки странной тихой музыки. Жалобно запела скрипка. Пару раз стукнул барабан, и тихий голос нараспев, с подвывом затянул: «О Заис! Ты такой сиреневый, как лед! И уши черные, как черное стекло…»

— О господи! — воскликнул Кроль, и снова зажегся свет. Факелы тихо угасли. — Нельзя ли там, за стенкой исполнять свои арии чуть потише?! Я же работаю, в самом деле!!!

— Извините, — виновато и как-то смущенно произнес голос, — но у меня завтра важное выступление в замке Тьмы. Хотелось бы чувствовать себя чуточку уверенней.

— У меня есть Цеденбалов «Трезубец»! — как бы невзначай вставил Кроль. За стенкой поперхнулись слюной и смолкли.

— Соседи, — повернулся старичок, — Вечно все испортят. Ох уж эти малогабаритные пещеры! Петь им вздумалось! А на той неделе, — рыжий повернулся обратно в сторону соседей и стукнул рукой по невидимой стенке, — вообще туалет чинили, так мне всю норку затопило! А завтра спалят заживо и прощения не попросят!!! — Старичок пару раз отчаянно ударил по стенке. — Вернемся к делу, как вас там? Господин…