В сортировочных центрах содержимое мусорных ящиков снова подвергается проверке. Из него удаляется примерно четверть объема, как непригодная к дальнейшей утилизации. Чтобы снизить этот вторичный отсев, некоторые дистрибуторы (пока еще не слишком многочисленные) берутся помогать своим клиентам, маркируя упаковки отходов клеймами с указанием, поддаются ли отходы от них реутилизации и в какой контейнер их следует отправлять. Доводы множатся, стилистика призывов совершенствуется. Агитирующие не только взывают к сознательности пользователей, ссылаясь на необходимость беречь среду обитания, но играют также на их склонности к игровым ситуациям, обращаются к желанию сограждан сэкономить или к их «доброте душевной».

То, что «человек играющий» есть важная ипостась нашей натуры, учитывается, например, при организации сбора бутылок, слишком часто оставляемых у дороги, на пляжах и в местах проведения спортивных состязаний. Алюминий также стимулирует воображение. Вот уже несколько лет муниципальные власти в Провансе организуют «алюмохоту» среди подростков, снабжая ребят «алюминизированными» мешками и намагниченными «волшебными палочками», помогающими отличить алюминий от стали.

Специальные аппараты «Lucky Сап», внешне схожие с игровыми автоматами, появились в Швейцарии. Их устанавливают поблизости от супермаркетов, школ или заправочных станций. Туда следует бросать пивные банки, которые иначе все время попадают, куда не надо. А опуская их в эти аппараты, можно иногда выиграть монетку, брелок, плитку шоколада, волчок на веревочке или что-либо подобное. Две юные основательницы французской фирмы, работающей с 2001 года и названной «Каннибал» (буквально: «банкоед»), избрали местом их размещения университетские кампусы, данная компания эксплуатирует склонность молодежи к игровому поведению. «Банкоеды» стали появляться в торговых галереях и в университетах; при опускании в них банок иногда выпадает джекпот. Подобные аппараты постепенно распространяются по миру.

В Канаде, Китае и еще нескольких странах безработные, пенсионеры и добровольцы из соответствующих организаций подбирают металлические банки и пластмассовые бутылки не для праздной забавы, а ради пополнения своего бюджета или получения неких сумм, жертвуемых на школы и благотворительность. Поэтому в конце XX века около 150 000 бразильцев собирают пивные банки и доставляют их в центры переработки; в подобных операциях там занято больше людей, чем в производстве автомобилей.

Однако соблазн игры или добрая воля не всегда способны побудить к селективному сбору отбросов, и тут приходит черед социального, а проще говоря, административного принуждения. Коммуны навязывают жителям для сбора годных к переработки отбросов мешки из прозрачного пластика, чтобы контролировать качество селекции, однако многими это воспринимается как нарушение приватности. На лондонских улицах можно встретить группки патрульных, приоткрывающих крышки контейнеров, проверяя, хорошо ли отсортировано их содержимое, разложено ли в разные емкости (стекло в один контейнер, пластик и металл — в другой, пищевые отходы в третий). За многократное нарушение предписаний на виновников налагают ощутимые штрафы. Полицейские, ведающие сбором отбросов, никаких вольностей не спускают.

Другим способом воздействия является увеличение временных промежутков при сборе мусорных контейнеров, содержащих неотселектированные отбросы. Тогда приходится избегать попадания туда пригодных к вторичной обработке компонентов, поскольку из-за этого они очень быстро заполняются. Тогда соседи, пользующиеся теми же емкостями, напоминают нерадивым об их обязанностях, призывая соблюдать установленные правила.

При всем том самым действенным средством оказывается снижение взимаемой за уборку платы для тех, кто добросовестно сортирует отбросы. Таким образом, и здесь реализуется принцип «кто мусорит, платит». Домохозева, вынужденные оплачивать эвакуацию отходов непосредственно в зависимости от объема или веса, больше заинтересованы в их сортировке, чем те, что вносят фиксированную плату, соотносимую со стоимостью платы за жилье или с количеством проживающих. Этот тип оплаты вводится в США, там его называют «Рау as you throw» (сколько выбросил, столько и заплатил). Он побуждает производить предварительную селекцию отбросов и компостировать в собственном саду органику.

Загромождающие все подходы кучи испорченного оборудования часто не помещаются в короба для отбросов; тут и перегоревшие телевизоры, и кухонные комбайны, и охромевшие столы, не говоря уже о брошенных детских колясках, пострадавших от буйных ночей драных матрасах и множестве иных изгнанных из обихода вещей. Иногда собственники, мало заботясь о благолепии пейзажа, норовят тайком бросить эти пожитки в лесу или в овраге, на обочине дороги, на городском тротуаре или на берегу реки. В последние годы за подобными нарушителями охотятся особенно рьяно, поскольку им мы обязаны размножением диких кладбищ мусора, на здешнем жаргоне окрещенных «кошмарищами».

В поисках избавления от них прибегают к разным средствам. В общественных местах несколько раз в году на день-два оставляют кузова на колесах, но те недостижимы для престарелых или больных, а также для тех, кто живет в коммунальных жилищах, оставляющих мало места для громоздкого мусора. В этом случае уместнее специальная городская служба, убирающая все это прямо из квартир. Последняя услуга может быть бесплатной или платной. В Японии, например, на упаковки наклеивают специальные бирки с телефонными номерами служб, занимающихся эвакуацией громоздких вещей. Стоимость этой услуги варьируется в зависимости от типа мусора: вывоз кроватной сетки или старого кресла стоит по-разному. Предварительно оцененные, эти вещи рано утром в день сбора выносятся в предписанные места.

В развитых странах предусматриваются специальные места сбора утиля. В США, например, подобная практика существует с 1970-х годов. Предварительно был выпущен особый закон, предписывающий муниципальным властям выделить для этого площадки. В континентальной Франции первой к этому средству обратилась городская коммуна Бордо (1981). Чтобы не раздражать население, контейнеры разместили в привычных местах дикарских свалок. Теперь жители могли поставить машину на набережной и отнести привезенные отбросы в специальный контейнер. В 2007 году прием громоздкого или токсичного мусора осуществлялся примерно на 4000 площадках для хранения утиля.

Такая площадка представляет собой заранее подготовленное и огороженное место. Ее посетители раскладывают по емкостям и контейнерам громоздкие предметы: пришедшие в негодность столы, стулья и матрасы, вышедшую из строя бытовую технику, сломанные велосипеды, строительный мусор, комли садовых деревьев. Сюда же можно прибавить и «особые отходы»: растворители, краски, отработанное машинное масло, батарейки и аккумуляторы, все, не использованное во время ремонта и работы над домашними самоделками, баллоны с аэрозолями и прочие отходы, загрязняющие среду обитания, взрывоопасные или вредные для здоровья. Иногда кое-кто украдкой проносит на площадку весьма опасные предметы: так, один посетитель притащил из багажника своей машины бутыль цианистого калия без этикетки. Прием мусора на таких площадках имеет свои ограничения. К примеру, охранник как-то раз отказался принять труп обезьяны, послужившей подопытным животным в одной из лабораторий.