– Ю-у-у-у-урка!!! Ро-о-о-омка! Мы приехали-и-и-и!

За соседним забором что-то грохнулось и покатилось. Прямо из-под ног у Полундры с воем вылетел и скачками понесся вниз по улице полосатый кот. Где-то испуганно заплакал ребенок.

– Восхитительно! – ехидно сказала Соня. – Абсолютно оперная постановка голоса! Игорь Петрович, вы не пытались учить Юлю вокалу? Мне кажется, она имела бы бешеный успех…

– У меня ни голоса, ни слуха, одна убойная сила! – жизнерадостно ответила Полундра вместо деда. – Зато парад без рупора могу принимать! Ну вот, уже идет кто-то…

За забором действительно слышался странный стучащий звук. Калитка открылась. За ней стояла и улыбалась девушка лет двадцати в красном застиранном платье. Ее темные волосы были небрежно заплетены в две косы, в зеленых глазах прыгали солнечные зайчики. Девушка тяжело опиралась на костыли.

– Ленка! Упс! – ошарашенно воззрилась на нее Полундра. – Ты это как же?!. А где твоя коляска? Тебе что, операцию все-таки сделали?! Юрка денег заработал, да?! Будешь ходить теперь?! Блин, ура-а-а-а!!! Наконец-то! Ура-а-а, да здравствует все на свете! – Она кинулась на шею девушке, и та неловко ухватилась рукой за калитку. На лице ее появилась бледная улыбка.

Жара начала спадать только к сумеркам. Усталое солнце сползало в море, полосуя розовыми лучами двор, заросший черешней, виноградом и розами. Каменные потрескавшиеся плиты двора были еще горячими. Вокруг дома бесшумно шмыгали кошки, в зарослях винограда вскрикивала горлинка. На веревке болталось пять мокрых купальников и четыре штуки плавок. Под ними лежала гора шлепанцев.

Было решено, что парни во главе с генералом Полторецким селятся в хозяйском доме, а девицы под командованием Сони – в летнем домике с кухней внизу и огромной крытой верандой на втором этаже. В строительный вагончик в дальнем конце двора Натэла решила поселить бабушку. Прибытия актрисы Мтварадзе ожидали завтра к вечеру.

– Натэлка, нельзя же так! – возмущалась Полундра. – Нино Вахтанговна – целая народная артистка, а ты ее в эту будку отправляешь! Жесть какая-то! Нет, ты как хочешь, а бабушку надо в дом! Там весь первый этаж пустой! И кровать классная, и телик, и туалет приличный…

– Юля, я лучше знаю, что ей надо! – пропыхтела Натэла, волоча через участок гору подушек и свернутый матрас. – Вот увидишь, она приедет с гастролей, скажет, что она умирает, никогда больше на сцену не выйдет и ей ничего, кроме тишины, не нужно! А вагончик далеко стоит, там тихо, розы вокруг…

– Тогда надо будет внутри помыть и хорошую кровать туда отнести! – деловито сказала Полундра. – Сейчас парни вернутся, я их припрягу.

– Смотри! – Натэла взглянула через забор. – Там у соседей, кажется, такой же вагончик стоит!

За забором, на соседском участке, действительно темнело оплетенное диким виноградом сооружение со снятыми колесами. На запертой двери висел массивный замок.

– А-а, это… Да, точно такой же. Тетя Марьяна где-то сразу два достала, и один сразу соседу продала. Хорошая вещь! Они его обычно тоже отдыхающим сдают… Да куда пацаны-то пропали?!. Купаться, что ли, опять убежали?

Заглянув в домик, Юлька обнаружила там только Белку, лежащую на кровати и глядящую в потолок.

– У тебя ничего не болит? – ворчливо осведомилась Полундра. – Что-то ты грустная… На солнце не перегрелась? Есть не хочешь?

Белка вяло отмахнулась.

– А я хочу! – решительно объявила Юлька. – А Натэлка только еще на рынок собирается! Я ее знаю, она там все ряды обойдет и всем продавцам нервы вымотает, это часа на два! А потом еще будет полдня над этим своим мясом стоять! И Атаманова от кастрюли гонять, чтоб куски не тырил!

– Зато вкусно получится!

– Это точно, – согласилась Юлька. По мнению друзей, стряпню Натэлы можно было свободно подавать в самых лучших ресторанах. Однако всей этой вкусноты еще надо было дождаться, а Юлькин желудок уже давно играл военный марш.

– Слушай, ну пойдем хоть на набережную, чебуреков купим! – взмолилась она. – У меня кишки в узел закручиваются! Сейчас уже не жарко, хорошо, идем!

Белка вздохнула и нехотя стала подниматься.

Приморская улочка была почти пуста. Юлька неслась вдоль набережной размашистым матросским шагом.

– Не пойму, куда он делся… Тут же всю жизнь дядя Махаз чебуреками торговал! Опять, что ли, на свадьбу к кому-то уехал?! Ничего, сейчас до конца улицы пробежимся, заодно, может, наших встретим, там рынок, и… О! Ромка! Ромка соседский! Сидит, весь из себя красивый! Здорово, Ромка, это я приехала!!!

Полундра отпустила руку подруги и помчалась в сторону моря. Там под огромным каштаном расположился уличный художник. Он сидел на матерчатом складном стульчике, рядом, приколотые на самодельный фанерный стенд, висели его работы, а стул для клиентов был пуст. Услышав истошный Юлькин вопль, он обернулся. Полундра кинулась к нему, и через минуту они с парнем уже обнимались и колотили друг друга по плечам и спине.

– Ромка, ты как?! Нет, ну ты как?! – орала Полундра. – Я только днем приехала, с друзьями и дедом! У вас-то как дела? Юрка где сейчас? В отпуск приехал? Слушай, а что, Ленке операцию сделали все-таки, да?! Она нам открыла – и без коляски, на костылях! Сама до калитки дошла, вот круто! Где вы с Юрцом бабки-то взяли? Что продали? Слушай, ну как же здорово! А думали, что безнадежно! Сам-то как? Экзамены сдал? Мог бы и в гости зайти хоть раз в Москве-то! Белка, Белка, иди сюда скорее, где ты там?! Господи, корни пустила, что ли?! Иди сюда, я тебя с Ромкой познакомлю!

Корни Белка не пустила. Но ноги напрочь отказывались идти. Потому что в двух шагах от нее стоял в обнимку с Полундрой зеленоглазый смуглый парень в майке-тельняшке. Тот самый, который заговорил с ней по-французски два месяца назад в «музыкальном зале» тропининского музея. Тот, который принял ее за неведомую графиню. Тот, кто каждую ночь снился ей, и Белка ничего не могла с этим поделать. И никому-никому не могла об этом рассказать.

«Я сошла с ума», – грустно подумала она, отказываясь верить собственным глазам. Но поверить все же пришлось. Потому что с фанерного стенда на нее смотрел ее собственный портрет. Акварель была написана так точно, что Белке казалось – она смотрится в зеркало. Да, это она… Нелепая прическа с хвостами, схваченными красными заколками-«звездами»… Белое платье с открытыми плечами… Все, как было в тот теплый вечер, когда она играла Чайковского в музее! «Боже мой, какая я тут красивая…» – машинально подумала Белка, не зная, чего ей больше хочется: подойти и познакомиться или повернуться и сбежать.

– Белка, да что ты как памятник стоишь?! – Полундра за руку подтащила подругу к художнику. – Знакомься вот! Это Ромка Ваганов! Сосед наш, Ленкин младший брат! Между прочим, в Москве учится, в художественном! Глянь, как круто рисует! Хочешь – он и тебя изобразит! Ромка, дашь скидку по старой дружбе? Ой… а это кто? А это что у тебя?! Ой! Это же… наша Белка, что ль?! Ой… ЭТО КАК?!