палат своих, встретил царевича на широком дворе, поцеловал его в уста сахарные, взял его за правую руку и повел в палаты белокаменные.

Царь Долмат из-за такой радости велел сотворить пир, и они сели за столы дубовые, за скатерти браные, пили, ели, забавлялися и веселилися ровно два дня, а на третий день царь Долмат вручил Ивану-царевичу жар-птицу с золотою клеткою. Царевич взял жар-птицу, пошел за город, сел на коня златогривого вместе с прекрасною королевною Еленою и поехал в свое отечество — в государство царя Выслава Андроновича.

Царь же Долмат вздумал на другой день своего коня златогривого объездить в чистом поле; велел его оседлать, потом сел на него и поехал; и лишь только разъярил коня, как тот сбросил с себя царя Долмата и, оборотясь по-прежнему в серого волка, побежал и нагнал Ивана-царевича. „Иван-царевич! — сказал он. — Садись на меня, на серого волка, а королевна Елена Прекрасная пусть едет на коне златогривом!"

Иван-царевич сел на серого волка, и поехали они в путь. Как скоро довез серый волк Ивана-царевича до тех мест, где его коня разорвал, остановился и сказал: „Ну, Иван-царевич, послужил я тебе верою и правдою. Вот на этом месте разорвал я твоего коня надвое, до этого места и довез тебя. Слезай с меня, с серого волка: теперь есть у тебя конь златогривый, так ты сядь на него и поезжай, куда тебе надобно, а я тебе больше не слуга!“ Серый волк вымолвил эти слова и побежал в сторону, а Иван-царевич заплакал горько о сером волке и поехал в путь свой с прекрасною королевною.

Долго ли, коротко ли ехал он с прекрасною королевною Еленою на коне златогривом и, не доехав до своего государства за двадцать верст, остановился, слез с коня и вместе с прекрасною королевною лег отдохнуть от солнечного зноя под деревом; коня златогривого привязал к тому же дереву, а клетку с жар-птицею поставил подле себя. Лежа на мягкой траве и ведя разговоры, они крепко уснули.

В то самое время братья Ивана-царевича, Димитрий и Василий-царевичи, ездя по разным государствам и не найдя жар-птицы, возвращались в свое отечество с порожними руками; нечаянно наехали они на своего сонного брата Ивана-царевича с прекрасною королевною Еленою. Увидя коня златогривого и жар-птицу в золотой клетке, весьма на них прельстилися и вздумали брата своего Ивана-царевича убить. Димитрий-царевич вынул из ножен меч свой, заколол Ивана-царевича и изрубил его на мелкие части, потом разбудил прекрасную королевну Елену и начал ее спрашивать: „Прекрасная девица! Которого ты государства, и какого отца дочь, и как тебя по имени зовут?“ Прекрасная королевна Елена, увидя Ивана-царевича мертвого, крепко испугалась, стала плакать горькими слезами и во слезах говорила: „Я — королевна Елена Прекрасная, а достал меня Иван-царевич, которого вы злой смерти предали! Вы тогда б были добрые рыцари, если б выехали с ним в чистое поле да живого победили, а то убили сонного и тем какую себе похвалу получите?"

Тогда Димитрий-царевич приложил свой меч к сердцу прекрасной королевны Елены и сказал ей: „Слушай, Елена Прекрасная! Ты теперь в наших руках, мы повезем тебя к нашему батюшке — царю Выславу Андроновичу, и ты скажи ему, что мы и тебя достали, и жар-птицу, и коня златогривого. Ежели этого не скажешь, тут же тебя смерти предам!" Прекрасная королевна Елена, испугавшись смерти, поклялась им, что будет говорить так, как ей велено.

Тогда Димитрий-царевич с Василием-царевичем начали метать жребий: кому достанется прекрасная королевна Елена, а кому конь златогривый. И жребий пал так, что прекрасная королевна досталась Василию-царевичу, а конь златогривый — Димитрию-царевичу. Взял Василий-царевич прекрасную королевну Елену, посадил на своего доброго коня, а Димитрий-царевич сел на коня златогривого и взял жар-птицу, чтобы вручить ее родителю своему — царю Выславу Андроновичу, и поехали они в путь.

А Иван-царевич лежал мертв на том месте ровно тридцать дней — до тех пор, пока не набежал на него серый волк и не узнал по духу Ивана-царевича. И захотел он помочь ему — оживить его, да не знал, как это сделать. Вдруг увидал он ворона и двух воронят, которые летали над трупом и хотели уже спуститься на землю и наесться мяса Ивана-царевича. Серый волк спрятался за куст, и как скоро воронята спустились на землю, он выскочил из-за куста, схватил одного вороненка и хотел было разорвать его надвое. Тогда ворон спустился на землю, сел поодаль от серого волка и сказал ему: „Ох ты гой еси, серый волк! Не трогай моего младого детища, ведь он тебе ничего не сделал". — „Слушай, Ворон Воронович! — молвил серый волк. — Я твоего детища не трону, отпущу здрава и невредима, если ты сослужишь мне службу: слетаешь за тридевять земель, в тридесятое государство и принесешь мне мертвой и живой воды!" На то Ворон Воронович сказал серому волку: „Я тебе службу эту сослужу, только не тронь моего сына! "

Выговоря эти слова, ворон полетел и скоро скрылся из виду.

На третий день ворон прилетел и принес с собой два пузырька: в одном — живая вода, в другом — мертвая, и отдал те пузырьки серому волку.

Серый волк взял пузырьки, разорвал вороненка надвое, спрыснул его мертвою водою — и тот вороненок сросся, спрыснул живою водою — вороненок встрепенулся и полетел. Тогда серый волк спрыснул Ивана-царевича мертвою водою — его тело срослося, спрыснул живою водою — Иван-царевич встал и промолвил: „Ах, как я долго спал!" На то сказал ему серый волк: „Да, Иван-царевич, спать бы тебе вечно, кабы не я; ведь тебя братья твои изрубили и прекрасную королевну Елену, и коня златогривого, и жар-птицу увезли с собою. Теперь поспешай как можно скорее в свое отечество: брат твой, Василий-царевич, женится сегодня на твоей невесте — на прекрасной королевне Елене. А чтоб тебе поскорее туда поспеть, садись лучше на меня, на серого волка, — я тебя на себе донесу! "

Иван-царевич сел на серого волка, волк побежал с ним в государство царя Выслава Андроновича и — долго ли, коротко ли — прибежал к городу. Иван-царевич слез с серого волка, пошел в город и, пришедши во дворец, увидел, что брат его Василий-царевич женится на прекрасной королевне Елене.

Иван-царевич вошел в палаты, и как скоро Елена Прекрасная увидела его, тотчас выскочила из-за стола, начала целовать его в уста сахарные и закричала: „Вот мой любезный жених Иван-царевич, а не тот злодей, который за столом сидит!"

Тогда царь