– Нет, никогда.

– Он вообще говорил о своем лагерном прошлом?

– Ты же знаешь, что он не любил об этом вспоминать. Считал,что столько лет его жизни они просто вычеркнули. И всегда очень переживал.

– Понятно. Как ты сама себя чувствуешь?

– Пока держусь. Все собираюсь к вам приехать, чтобыпонянчить внука, пока есть силы. Наши мальчики уже стали взрослыми, в школуходят. Они во мне больше не нуждаются.

– Не говори так. Мы все нуждаемся в тебе.

Он попрощался и положил трубку. Завтра он наконец узнает,кто такой этот Джолджас Рахимов. Он не мог даже предположить, что именнопроизойдет завтра утром в его кабинете. Он услышал, как вошла Татьяна.

– Кто это позвонил? – спросила она.

– Мама. Она волнуется насчет мальчика.

– Насчет Андрея, – нервно поправила его жена.

– Да, насчет Андрея, – повторил он имя своего отца.

– Иногда я думаю, что мы живем в каком-то опрокинутом мире,– призналась она. – Некоторые события вокруг твоего банка я до сих пор непонимаю. И возникновение первоначального капитала, и твоя непонятнаяудачливость в делах, и устранение возможных соперников, смерть бандитов,пытавшихся отобрать у нас филиал в Санкт-Петербурге, твои связи с некоторымилюдьми. Скажи честно – ты работаешь под «крышей» мафии?

– И это говорит моя жена, мать моих детей, – попыталсяпревратить все в шутку Анатолий, вспоминая известную комедию.

– Не шути, – попросила она, – все слишком серьезно. Если тыотмываешь деньги мафии, то ты обречен. Рано или поздно они решат, что тыслишком много знаешь, и захотят тебя устранить. Это очень опасная игра,Анатолий, и, надеюсь, ты понимаешь, как себя вести. Не забывай, что теперь ты вответе не только за себя, но и за своего сына, за свою семью.

– Я об этом всегда помню, – очень серьезно ответил он.

Она поднялась и пошла в спальню. Он еще немного посиделперед телевизором. Пройдя в ванную комнату, он принял душ, растираясьполотенцем. И, не надевая нижнего белья, вернулся в спальню. Она еще не спала,он чувствовал, что она не спит. Он протянул руку, дотрагиваясь до нее. Онаобернулась…

– Это на сегодня обязательная программа? – холодно спросилаона.

Он отдернул руку. Затем прошел в ванную, надел майку итрусы. Снова прошел к их большой супружеской кровати. И улегся, укрываясь своимодеялом. Посмотрел на нее. Она не спала, это он знал точно. Но больше он небудет ее трогать. В конце концов, у него есть своя гордость. Он заставил себязакрыть глаза, чтобы погрузиться в сон. Завтра ему предстоит важная встреча. Онеще не знал, насколько важная. И насколько она изменит всю его дальнейшуюжизнь…

Рано утром, когда на часах было около семи, он позвонилХамидуллину и сообщил ему о возможном визите непонятного гостя.

– Его зовут… Он предъявит документы на имя Мактуба Сабирова,– вспомнил Анатолий. – Сегодня утром он придет в наш банк.

– Кто он такой? – уточнил начальник службы безопасности. –Вы его раньше видели?

– Нет, никогда.

– Но хотя бы слышали о нем?

– Нет. Отец никогда не говорил, что был знаком с такимчеловеком.

– Может, вам лучше вообще не принимать его? – предложилХамидуллин. – Мы сами проверим его и побеседуем с ним.

– Нет, я хочу сам с ним переговорить, – упрямо ответилГудниченко.

– Тогда разрешите мне остаться с вами в кабинете?

– Не разрешу. В крайнем случае, справлюсь с ним и сумеюпродержаться до тех пор, пока ваши ребята добегут в кабинет из приемной. И незабывайте, что я буду вооружен. В кабинете у меня есть оружие.

– Возможно, он тоже об этом знает.

– Вы полагаете? – впервые задумался о такой опасностиАнатолий. – Хорошо. Сделаем так. Пистолет оставим, а обойму я спрячу в другомместе. Так будет надежнее.

– Может, мы установим видеокамеру или подключим магнитофон?

– Нет. Это лишнее. Если он сумасшедший маньяк, то я егобыстро вычислю и позову ваших сотрудников. А если действительно хочетрассказать мне нечто важное, то для этого не нужно, чтобы этот разговорфиксировался на камеру или на пленку. Вы меня понимаете?

– Вполне. Я сам его проверю. И сам буду ждать вас вприемной. Есть еще какие-нибудь пожелания или приказы?

Полковник был офицером с многолетним стажем и привык кподобным утренним звонкам и беспрекословному подчинению приказам старших позванию. Гудниченко положил трубку и отправился бриться. В девять утра он ужебыл на своем рабочем месте. В этот день за ним приехала не одна машина с двумятелохранителями, как это обычно бывало, а сразу две. В приемной центральногоофиса банка находилось сразу несколько сотрудников службы безопасности. Казалось,все было готово к визиту неизвестного гостя.

Теперь оставалось ждать. Несколько раз Анатолий смотрел нателефон, размышляя, правильно ли он поступает. В конце концов, легко простоснять трубку и позвонить «Бакинскому Другу». Или его представителю в Москве. Ина этом все сомнения и страхи могли закончиться. С другой стороны, ему самомубыло интересно, какую страшную тайну скрывает этот человек, если его так боитсядаже сам «Бакинский Друг».

Ровно в десять часов утра в здание банка вошел пожилой мужчиналет шестидесяти пяти, среднего роста, седой, с резкими морщинами, пересекавшимилицо. Одет он был достаточно опрятно. Незнакомец предъявил документы на имяМактуба Сабирова. По распоряжению руководителя службы безопасности ему выписалипропуск и разрешили подняться наверх в сопровождении одного из дежурных. Уженаверху, перед тем как пропустить его в приемную, сразу двое бывших офицеровМВД его тщательно обыскали. Он следил за ними с явным одобрением и пониманием.Сотрудники проверили каждую нитку на его одежде и только затем пропустили вприемную. Здесь его проверили еще раз. В десять часов сорок одну минуту оннаконец вошел в кабинет президента банка.

Анатолий увидел этого человека, когда он был еще на первомэтаже. Затем увидел его в своей приемной. Мониторы показывали лицо незнакомца.Теперь Гудниченко просто был убежден, что никогда не видел своего гостя.Рахимов вошел в кабинет и замер у порога.

– Здравствуйте, – сказал Анатолий. – Входите, не стойте,если уже проделали такой долгий путь.

– Вы так похожи на своего отца, – пробормотал Рахимов,проходя к столу. Он не стал протягивать руки, и это было к лучшему. Анатолийпоказал ему на длинный стол для заседаний, где они могли усесться напротив другдруга. Так было лучше и из соображения безопасности. Стол был большой, инезнакомец не сумел бы дотянуться до своего собеседника. Ему пришлось быогибать стол, потратив на это несколько драгоценных секунд. А за это время изприемной успели бы ворваться телохранители.