себя маленькой и уязвимой. Рука нерешительно зависает в воздухе на мгновение, прежде чем я стучу.

— Войдите, — его голос спокойный, значит, не злится, наверное.

Вхожу, стараясь не смотреть на него. Останавливаюсь у двери, как бы проверяя обстановку, но крика с порога не следует. Делаю несколько шагов вперед к столу и только тогда поднимаю взгляд. Арэн, как всегда, спокоен и собран. На столе кружка, наверное, с чаем, бумаги аккуратно сложены в стопку, перо и чернильница в стороне.

— Умеешь танцевать вальс? — его вопрос застает меня врасплох.

— Не совсем, — отвечаю, стараясь не показывать своего волнения.

Мужчина лишь кивает и показывает рукой на кресло. Ноги слегка дрожат, но я добираюсь до кресла и присаживаюсь напротив. Молчит, а я снова не нахожу себе места. Той ночью я была такой смелой, а сегодня как напуганный котенок перед ним. Арэн откидывается на спинку кресла и подпирает щеку кулаком, устало глядя на меня.

— Спрашиваю, потому что на приеме нужно будет танцевать, — его голос мягче, чем я ожидала. — Прием через два дня.

Теперь я по-настоящему заволновалась. Даже представления не имею, что там будет происходить и что нужно будет делать. Мне не доводилось посещать светские приемы, и уж тем более общаться со сливками общества.

— Хочу, чтобы ты была готова.

— Готова? — переспрашиваю, не понимая, к чему он клонит.

Мужчина слегка улыбается, наклоняя голову, и продолжает:

— Платье и наша легенда.

Так значит он хочет, чтобы все прошло без сучка и задоринки. Но как он себе это представляет? Если я даже слова в предложения сложить не могу под его взглядом. Я тяжело сглатываю, пытаясь сформулировать мысль.

— Я не совсем понимаю, что мне нужно будет делать, и… — останавливаюсь, вновь встречаясь с ним взглядом. — Что именно ты хочешь от меня?

Ректор слегка хмурится, явно тоже собираясь с мыслями. Какая глупость: сидим друг напротив друга и ощущаем себя некомфортно. Я ёрзаю на кресле, в неосознанной попытке успокоиться и найти удобную позу.

— Мора, — зовет он, привлекая мое внимание. — Я не прошу от тебя многого. Всего лишь твое общество, пару слов в разговоре с другими и один танец.

Звучит просто, а на деле… Я не знаю, как это будет. Мужчина встает с кресла и идет к шкафу, доставая вторую кружку. Вижу, как в его руке вспыхивает огонь, и он молча подносит его к металлическому чайнику, подогревая воду. Уже через минуту он возвращается и протягивает мне горячий напиток.

— З-зачем? — я слегка заикаюсь от удивления, но кружку принимаю.

— Нервничаешь, вот и все.

Арэн возвращается в кресло и уже не смотрит на меня, понимая, что смущает. Я пробую чай — ягодный, сладкий, с привкусом бергамота. От первого глотка тепло сразу же разливается по пищеводу и ниже, отвлекая от мыслей.

— На приеме будет много высокопоставленных персон, — начинает он. — И я вхожу в их число. Не только потому, что ректор Академии, но и потому, что в прошлом я был боевым магом.

Я замираю с чашкой в руке, вспоминая меч в его комнате. Старинный, видно, что прошел огонь и воду со своим хозяином. Значит, я была права. А ожоги и шрамы, наверное, остались с того времени… Хочу спросить, почему "был", но он продолжает.

— Я не частый посетитель таких мероприятий, и на это есть причина. В этот раз я решил пойти, потому что объявил о помолвке, — Арэн останавливается, делает вздох и отводит взгляд к окну.

Я замечаю, как напрягаются его руки, и пальцы сжимаются в кулаки. Почему он так реагирует?

— Объявить о разрыве я не могу, это вызовет много лишних вопросов. Будет лучше, если мы появимся вместе, а потом, когда я найду новую невесту…

"Новую невесту?" Эти слова как удар под дых — неожиданный и странно болезненный. Я ставлю кружку на стол с громким стуком, опасаясь, что рука дрогнет и я обольюсь. Арэн сразу же оборачивается на звук, его взгляд становится слегка беспокойным. Он смотрит на меня, потом на чашку, но ничего не говорит. Да я и сама не могу объяснить, почему так отреагировала. Снова сглатываю, пытаясь сделать непринужденный вид.

— Потом я быстро женюсь и придумаю какую-нибудь историю. Ты окончательно станешь свободной от меня и всего остального, — его голос становится тише и уже не такой уверенный, как ранее.

Мы оба молчим, и я неожиданно хочу уйти, но знаю, что не могу — разговор ещё не окончен. Решаю, что раз уж это сделка, мне стоит задать уточняющие вопросы.

— Ты говорил о платье. У меня нет ничего подходящего, — голос не слушается, как будто бы вообще не мой.

— Не беспокойся об этом, я обо всем позабочусь.

Так просто? Оденет меня как самую красивую куклу, чтобы продемонстрировать всему высшему свету. Почему-то начинаю раздражаться на пустом месте.

— Что касается нашей легенды, — он продолжает, все еще изучая меня взглядом. — Притворимся, что счастливы, ты хочешь быстрее выйти замуж, а я безумно влюблен.

Я просто киваю, почти не слушая. Желание встать и выйти, хлопнув дверью, и идти куда глаза глядят, чтобы унять это ноющее чувство внутри — почти разрывает на куски. Наверное, я просто устала. Слишком много событий и переживаний. Не может быть, чтобы он был причиной этих метаний.

— Я должна знать что-то ещё?

— Ещё пара мелочей, но это позже.

— Тогда я пойду. — Я вскакиваю с места, даже не допив чай и не попрощавшись, но снова слышу его голос.

— Ты можешь больше не ходить в библиотеку, — я останавливаюсь на полпути и прикрываю глаза, пока он продолжает. — Твое наказание окончено.

Слышу, как Арэн встает из-за стола и медленно идет ко мне. Я не оборачиваюсь, просто сжимаю зубы, чтобы не реагировать слишком остро, хотя именно это я и делаю. Мужчина останавливается у меня за спиной, его рука опускается на мое плечо.

— Я хотел ещё кое-что спросить, — он мягко тянет назад, заставляя меня развернуться.

В его темных глазах плещется тревога. Ощущение в груди меняется, добавляя к этой жгучей смеси что-то теплое. Сердце вновь ускоряет свой ритм, хотя я отчаянно прошу его этого не делать.

— Как ты себя чувствуешь? — его голос звучит мягко, с ноткой заботы.

— Всё нормально. — Я убираю его руку и делаю шаг назад, к двери. — Мне нужно идти. Тёмной ночи.

Открываю дверь и почти сразу бегу по коридору. Не знаю, сказал ли он что-то в ответ, но мне уже всё равно.

* * *

Два дня проходят как в тумане. Мысли не собираются в единое