А вот этого в материалах дела вообще не было. У Отлучного ребенок-инвалид? Что это значит для дела? Если инвалидность сопряжена с круглосуточной помощью, то это очень серьезный аргумент в пользу Павла, потому что любящий родитель будет стремиться продлить свою жизнь, чтобы заботиться о ребенке, который сам этого сделать не может. Тогда Павел вполне мог стараться держаться подальше от дурно пахнущей истории с трупами стюардесс. Но логичнее было бы заявить в полицию и обложить себя государственной защитой. И это никак не вписывается в дальнейшее развитие событий с оговором и молчаливым принятием. Как он собирался заботиться о ребенке, находясь в тюрьме?

С другой стороны, кто сказал, что Павел именно любящий родитель? И кто сказал, что средняя дочь Отлучных нуждается в непрестанной заботе? Инвалидность бывает разной.

— Кира, не хочу показаться бестактным, но вынужден спросить. Вы сказали, что ваша средняя дочь с инвалидностью. Она нуждается в постоянном уходе в связи с этим? — спросил я.

Кира улыбнулась и ответила спокойно:

— Нет, не нуждается.

В принципе, этого вполне достаточно. Но надо было сформулировать вопрос иначе, чтобы выяснить, в чем именно заключается неполноценность девочки… Как это сделать теперь? Никак. Любые вопросы будут излишними.

— Понял, спасибо. Вернемся к Павлу. Резкие смены настроения для него характерны?

— Нет, Паша — очень стабильный человек. Если у него и бывали плохие настроения, то его не шатало из стороны в сторону. Скажем, просыпался не в духе, весь день ходил немного подавленным. Что ему не мешало преодолевать препятствия и творить день ровно таким, каким он его спланировал. Паша очень целеустремленный мужчина.

— Если страдать, так весь день?

— Ну, не страдать, — рассмеялась Кира. — Он вообще никогда не страдает. Бывает, что просто нет настроения, и да, на весь день. А наутро снова все хорошо.

— А как часто такое случается?

— Очень и очень редко, — сказала Кира. — Сейчас, наверное, чаще. Когда человек в тюрьме, это способствует, сами понимаете.

— А можете чуть подробнее рассказать про плохое настроение у Павла? Это случалось после рейсов? Перед ними? После каких-то событий? Или ни от чего не зависело? — спросил я.

Кира призадумалась.

— Знаете, скорее, что ни от чего это не зависело, на мой взгляд. Я помню один день, когда Паша посреди отпуска прям совсем себя в руки взять не мог. Мы были на отдыхе, в Таиланде. Как понимаете, никаких рабочих рейсов запланировано не было. Мы плавали в божественно теплой воде, наслаждались солнцем, сочными тропическими фруктами, свежайшими морепродуктами. Все было прекрасно. И тут в один день Паша проснулся какашкой. Мы это так называем, наши плохие настроения. Вот какашка — и все, никаких причин. И помочь нечем, надо просто перетерпеть. К концу дня он уже и сам устал от этого. Наутро все было снова прекрасно! Я запомнила, потому что в отпуске мы обычно оттягиваемся на полную катушку и никогда такого не было. Только в тот раз.

— И никакие земные удовольствия это исправить не могут? — спросил я.

Кира снова задумалась.

— Не уверена, — наконец ответила она. — Но вот в тот именно день мы ничего особо и не пробовали. Провалялись на пляже. Ну, очень условно провалялись. Когда ты с детьми, то иной раз не можешь себе позволить роскошь есть ножом и вилкой, не то что валяться в свое удовольствие.

— А когда был тот отпуск?

— Летом 2018-го, — ответила Кира.

— Можете уточнить месяц, числа?

— Да, это было начало июня. Длинные отпуска для родителей с детьми доступны только летом, сами понимаете.

Эпизод «какашки» случился между вторым и третьим убийством. Если Павел не убийца, то почему же его накрыло? Мои мысли шатало из стороны в сторону. До разговора с Кирой я был твердо убежден, что Отлучный не мог быть убийцей. И у меня были аргументы, а теперь они заметно ослабли. Постпреступное поведение у организованного миссионера требует как раз иного: наступает период расслабления. Убийство Ольги Спиридоновой совершено 4 мая, к началу июня уже прошел месяц, до нового убийства меньше двух недель. Может быть, начиналось вызревание нового преступления? Он думал, что у него есть время: между первым и вторым преступлениями прошло два месяца, до конца июня можно расслабиться как минимум. Но тяга вдруг стала невыносимой, поглотила его полностью, и внутренний голос требовал: ты убьешь, и сделаешь это в ближайшее время. Он целый день спорит с собой, выторговывает себе этот месяц, чтобы не сокращать срок между убийствами. Он не идиот, он знает, что так слетают с катушек. Но внутренний психопат берет свое. Четырнадцатого июня он снова убьет. Он мирится с этим решением и на следующий день уже чувствует себя намного лучше. Вполне логичное объяснение ситуации.

Я занервничал. Я все-таки зря взялся за это дело. Не могу отделить зерна от плевел, тут нужен психолог, который хорошо разбирается в людских душах. Что я могу «наванговать», когда еще вчера все было предельно ясно, а теперь снова черт знает что?

Да Отлучный мог просто проснуться в плохом настроении, и все. Ровно, как говорит это Кира, безо всяких привязок к убийствам.

— А ваш отпуск длился всего двенадцать дней? У Павла ведь уже рейс состоялся четырнадцатого июня.

— Паша уехал, а мы еще две недели отдыхали, — сказала Кира. — Вообще-то он должен был сделать три рейса и сразу вернуться к нам, но его задержали.

— А тревожность Павел испытывал?

— Ну, перед рейсом — да, беспокоился, чтобы все прошло хорошо. Он гиперответственный. Переживал за экипаж. Бывали случаи «гоп-компании», когда подбирались совсем зеленые, но самоуверенные работники, с которыми рейс превращался в ад. Он очень ответственно подходит к работе, для него это крайне важно. Он ведь пилот! Большая ответственность.

— Я немного о другом спрашиваю, — сказал я. — Девушки из экипажа убиты. Павел по этому поводу что говорил?

— Только факты, — сухо ответила Кира. — Он говорил, что случилось, но никак это не оценивал. Девушек ему было жаль.

Ну да, конечно…

— Павел суеверен? У него есть какие-то приметы, которые его могли насторожить? — спросил я.

— Нет, — ответила Кира. — Он вообще ни во что из этого не верит. Ни в «последний рейс», ни в бабу с пустым ведром, ни в черную кошку, ни в списки пассажиров, ни во что. Говорит, что это придумали люди, которые ищут повод попереживать.

— А он таких поводов не ищет?

— Нет. Вы с ним разговаривали? Большего оптимиста, чем Паша, отыскать невозможно. Он даже сейчас, сидя за решеткой по